Чудо в пушистых перьях - Татьяна Полякова

Получив причитающиеся мне деньги (тут тоже вышла история,Николай пытался всучить мне сумму вдвое большую, чем требовалось, но якатегорически отказалась от щедрых даров, опять-таки по ранее указанной причинепес и его хозяин были мне малосимпатичны), я покинула квартиру на ПервомайскойА уже на следующий день Николай позвонил мне на работу и заявил, что его песплохо себя чувствует, и я, как ошпаренная, понеслась спасать собачку А черезполчаса выяснилось, что песик жив-здоров, это хозяин у нас так шутит. Хозяина япопросила больше не шутить, но он не угомонился и встретил меня после работы.Явился он на «Ленд-Круизере», да к тому же без Киллера, и смог произвестивпечатление на моих коллег. Те принялись коситься и поджимать губы, а ябубнила: «Да это клиент, собачка у него, бультерьерчик…» Короче, жизнь он мнепопортил и на этом не успокоился, звонил почти каждый день и звал то вресторан, то в казино. Я, утомившись от долгих бесед на неинтересные для менятемы, совсем было собралась отвадить его от звонков, втолковав грубо, нодоходчиво, что он зря время тратит, но Николай Эрастович, присутствовавший приочередном нашем телефонном разговоре и ранее меня сообразивший, чем онзакончится, вдруг трагически зашептал: «Василиса, ты того… поаккуратней, такиекак этот — ого-го. Так что подумай».

К тому времени сосед Юрик уже успел приучить меня к разным«того» и «ого-го», и мысль я уловила сразу, после чего сделалась с Николаемчрезвычайно любезной и закончила разговор не так, как собиралась, после чегопринялась скрываться от него. С работы уходила партизанскими тропами, а нателефонные звонки отвечала только после того, как могла удостовериться, что этововсе не Коля.

Пару раз он все-таки смог меня отловить, и мы даже заглянулив кафе напротив, где я съела мороженое, а он выпил водки и стал звать меня наКанары. Я не возражала, предложив перенести поездку на зимний период. НаКанарах и зимой лето, а у меня работы поменьше. Коля остался моим ответомдоволен, а я Колей, потому что неделю после этого он не показывался.

Углубившись в воспоминания, я воочию увидела Колино лицо,темно-зеленую шляпу, печатку на пальце и массу других мелочей, но все это непозволило ответить на вопрос, что Коля делал на моей кухне. Появиться он могздесь лишь со мной, так как адреса я ему не давала, а со мной он появиться немог, раз домой я вернулась с Володей, а с Колей неделю даже не встречалась. Всеэти размышления здорово меня утомили, а еще и разозлили. Я поднялась с постели,отыскала в записной книжке Колин домашний телефон и направилась в прихожую. Мнеответил автоответчик. Я понятия не имела, что скажу Коле, а беседовать савтоответчиком и вовсе представлялось мне глупым, но беспокойство меня неотпускало, потому я скороговоркой выпалила:

— Николай, это Василиса, давно не виделись, как вашидела? Позвоните мне, пожалуйста, очень жду. — И отключилась.

Если Коля позвонит, значит, он жив-здоров и ночью на кухнеумер кто-то другой, или бабке все это привиделось. «А если не позвонит?» — подумалая и тут же погнала прочь печальные мысли.

Более-менее успокоившись, я отправилась в ванную, после чегоустроилась на подоконнике, распахнув окно настежь, так как могла лицезреть, какЮрасик на пару с Варварой рыщут в нашем дворе, тяготея в основном к гаражам изаборам. Юрик даже слазил в домик на детской площадке, вляпался там в следыжизнедеятельности человека и принялся голосить на весь двор, но подскочившаяВарвара вмиг его урезонила, и он побрел к мусорным бакам, а соседка метнулась кучастковому, который как раз появился во дворе.

О чем они говорят, мне услышать не удалось, но бабка к концуразговора выглядела неудовлетворенной. В общем, было ясно: Варвара не оставиламысль о сбежавшем трупе и они с Юриком его ищут. Покачав головой, я уткнулась вкнигу и читала до тех самых пор, пока мужской голос не позвал:

— Василиса…

Я свесилась вниз и возле подъезда увидела смутно знакомогомолодого человека. Он махал руками и улыбался, а я сообразила, что это и естьвчерашний Володя, улыбнулась в ответ и тоже замахала руками, при этом чуть невывалившись из окна.

— Спускайся, — крикнул он. Я спрыгнула сподоконника, взяла рюкзачок, который собрала заранее, и, прихватив ключи отмашины, покинула комнату.

На двери подъезда Юрик приклеивал листок бумаги. «Все, ктовидел мужчину в плаще и черной шляпе, просьба сообщить в тридцать пятуюквартиру».

— Это не я, — обратив внимание на мое выражениелица, зачастил Юрик. — Бабка волнуется…

Не удостоив его ответом, я прошествовала к «Жигулям».

Володя с задумчивым видом пинал колесо.

— Зеркало свистнули, — философски заметил он примоем приближении, я протянула ему ключи, сияя улыбкой и разглядывая парня. Нето чтобы он мне не нравился, в моей жизни встречались физиономии и похуже,просто я была слегка разочарована. Прежде всего, вчера я считала его красавцем.И почему-то очень высоким. Ростом он был чуть выше меня, а его рябая физиономияникакого отношения к классическим канонам красоты не имела. Я вздохнула, неособенно сильно печалясь, и устроилась на переднем сиденье, рядом с Володей,прижимая к животу рюкзачок и думая, что ехать на речку в пять вечера довольноглупо. Жары давно не наблюдалось, последнюю неделю без конца шел дождь, истолбик термометра выше семнадцати градусов не поднимался. Сегодня солнцесветило ярко, но, пока мы доберемся до речки, загорать уже будет поздно, а воданаверняка холодная.

Тут я обратила внимание, что Володя одет в ветровку, а вветровке на пляже, по моему мнению, делать нечего. Сама-то я на радостяхвырядилась в шорты и теперь чувствовала себя не очень уверенно. Между тем мыуспели покинуть наш двор и направились в сторону проспекта. Чем больше яприглядывалась к Володе, тем меньше он мне нравился. Ко всему прочему онпринялся свистеть, а это меня всегда раздражает.

— Мне надо на работу заехать, — сказала я черезнесколько минут. Володя кивнул, выдал широкую улыбку, демонстрируя, какой онмилый и покладистый парень, свернул возле кинотеатра, между прочим, правильносвернул, и после этого спросил:

— А где ты работаешь?

— В ветеринарке, — ответила я, — это возлестарого рынка.

— А кем ты в ветеринарке работаешь? — насторожилсяон.

— Ветеринаром, — опять-таки ответила я.

— А-а… котов кастрируешь, — развеселился он.

— Не только котов, — обиделась я, он моргнул исмеяться перестал.

— Хорошая работа.

— Не жалуюсь…

— А почему ты в ветеринары пошла? Это что, призваниеили как?

— Призвание, — подумав, ответила я.