Великие сражения Востока - Роман Светлов

Европейскому читателю эта история, скорее всего, покажется сказкой. Так сражения не выигрывают. Во всяком случае, скажет он, Чжугэ Лян сильно рисковал. Однако при здравом размышлении каждый будет вынужден согласиться, что любое другое действие Чжугэ Ляна в этой ситуации привело бы к поражению.

Драться? Пытаться спастись бегством? Прятаться? Что еще? Поднять руки и сдаться?..

Но тогда... не глупо ли поступил Сыма И? Однако, тот, кто так подумает, скорее всего, никогда сам не стоял лицом к лицу с опасным врагом. И дело даже не в том, что нанести удар спокойно стоящему человеку не так-то просто. Здесь главным является нечто другое – некий психологический момент, которой для большей ясности можно проиллюстрировать историей из русского военного прошлого.

Когда Скобелев перед штурмом туркменской крепости Геок-Тепе в 1881 году лично проводил рекогносцировку местности, возглавляемый им отряд, состоящий из 800 человек, оказался посреди нескольких десятков тысяч текинцев. Гордо сидя на своем белом коне, знаменитый «белый генерал» с невозмутимым лицом спокойно, как на параде, следовал своей дорогой и также в полном молчании следовали за ним его люди. И враги расступались! Если б вырвался хотя бы один крик, одно неверное движение – началась бы беспощадная резня. Но невозмутимое спокойствие русского генерала, словно парализовало текинцев. Благополучно вернувшись в свое расположение, Скобелев не сомневался более, что возьмет Геок-Тепе. Этот случай описан в воспоминаниях достойных людей и не вызывает сомнений. Другое дело, что так вести себя может только очень отважный человек. Человек, который может, как писал Чжугэ Лян, «выразить собой такую уверенность и такую силу, что противник сам сдастся без боя». Вот в чем заключается «истинное искусство полководца».

Статуя императора Янь-Ло с мечом и булавой

Неоднозначным покажется европейцу и другой эпизод из жизни Чжугэ Ляна. У него было принято регулярно давать отдых воинам, сменяя их на боевых позициях другими подразделениями. Однажды такой момент совпал с приближением войск Цао Цао. Все генералы ввиду чрезвычайных обстоятельств советовали Чжугэ Ляну отступить от своего правила и задержать воинов, которым предстояло вернуться домой, но он ответил: «Моя власть в войсках основывается на преданности и доверии. Потерять доверие в погоне за преимуществом – большая ошибка. Воины, которым предстоит смениться, уже собирают вещи, а их жены и дети стоят у ворот, считая дни, оставшиеся до их возвращения. Хотя нам и угрожает опасность, это еще не повод для того, чтобы отворачиваться от должного и справедливого». И Чжугэ Лян разрешил всем воинам, срок дежурства которых истек, возвратиться домой.

Шлем и доспехи (возможно – кавалерийские) с рисунка из «У Пэй Чи» (Wu Pei Chih)

Это известие так тронуло готовящихся к отъезду воинов, что все до единого решили остаться и принять участие в битве...

Всех примеров проявления необычайных талантов Чжугэ Ляна здесь, конечно, не пересказать, поэтому приведем лишь еще один. Известен весьма распространенный вопрос: интересно, кто одержал бы верх, доведись встретиться двум непобедимым полководцам, например – Наполеону и Суворову? Рассуждают по этому поводу обычно много и долго, но к результату так и не приходят. Чжугэ Лян же дает на такой вопрос вполне четкий и однозначный ответ: «одолеть ум другим умом – это дело благоприятного момента». В качестве иллюстрации этой мысли приведу китайское «резюме» одной подобной войны. Имея намного превосходящие силы, правитель княжества Ци напал на княжество Лу. Но правитель княжества Лу вступил с нападавшими в бой лишь после того, как ему удалось изнурить войска княжества Ци. Контратаковав измученного противника, правитель княжества Лу разгромил его окончательно в ходе преследования.

Не так ли поступил Кутузов, столкнувшись с Наполеоном?

Но, быть может, наилучшей иллюстрацией этого положения из трактата Чжугэ Ляна является битва у Красных скал.

В период «Борющихся царств», считающийся расцветом воинского искусства Китая, правители стали принимать активные меры для защиты своих владений. На границах и по всей территории сооружались «великие стены», валы, форты и сторожевые башни. Именно в это время начали играть огромную роль укрепленные города; их население процветало, а, значит, процветали производство и торговля. В результате на территории Китая постепенно изменился характер ведения боевых действий. Если раньше войска обходили города и предпочитали сражаться на открытой местности, то с III века до н.э. агрессия все чаще начинала проявляться в отношении городов и укрепленных мест. Появились технические приспособления для штурма и защиты городов: осадные орудия, подвижные щиты, тараны, катапульты и «шагающие башни». Возникла потребность в специалистах по взятию и обороне крепостей, стали разрабатываться каноны этих видов военного искусства.

В развитии военного искусства древнего Китая большое значение имеет период первых централизованных империй (династия Цинь и династия Хань), который включает целых шесть веков: с III века до н.э. по III век н.э. Большинство войн в это время китайцы вели с хунну – кочевниками, населявшими Монголию. У хунну имелась массовая высокоподвижная конница, ее набеги опустошали северные провинции Китая. Борьба с северными соседями представляла для китайской армии значительные трудности: во-первых, китайцы не располагали такими мобильными конными соединениями, а во-вторых, долгое время основу китайской армии составляли боевые колесницы и пехота.

Изображения китайского оружия из «У Пэй Чи» (Wu Pei Chih)

В 214 году до н.э. для защиты от постоянных набегов кочевников китайцы начали объединять в одну систему укрепления, построенные в прошлые столетия на степной границе Поднебесной. Это привело к созданию так называемой Великой стены. Стена эта, представляющая собой земляной вал, облицованный камнем, берет начало от Ляодунского залива и тянется на запад по горным хребтам и берегам рек на расстояние 25 000 км. Высота ее доходит до 16 м, толщина внизу до 8 м, вверху – до 5. Через каждые 100 м имеются выступы для фланкирующего огня. Стену охраняли солдаты, наделявшиеся участками земли недалеко от нее и заводившие там свое хозяйство и семьи.

Сигналы опасности передавались с башен зажженными вязанками хвороста. О численности приближающихся войск сообщали ракетами. Воины, охранявшие стену, обычно были вооружены мечами, арбалетами, щитами и луками трех видов (по силе натяжения). Каждый лучник имел 150 стрел с бронзовыми наконечниками.

Вообще военная техника и военно-теоретическая мысль древнего Китая были передовыми для своего времени. В развитии вооружения китайцы во многом опережали Европу. Здесь уже в 618 году до н.э. существовало некое подобие пушек – китайские рукописи описывают зажигательные ядра, которые выбрасывались из бамбуковых труб. А около 450 года до н.э. в Китае появился арбалет. Особенно массовое распространение арбалетов в Китае относится к династии Хань и несколько более позднему периоду.