Великие сражения Востока - Роман Светлов

В сентябре 635 года арабы заняли Дамаск, который отныне станет их опорным пунктом на Ближнем Востоке. Летом 636 года арабо-мусульманская армия во главе с Халидом ибн аль-Валидом одержала при Ярмуке решающую победу над византийской армией Феодора Сакеллария[5], после чего византийское сопротивление приобрело исключительно пассивный характер: разочаровавшийся и больной Ираклий наблюдал из Константинополя, как в руки арабов переходят Иерусалим, Кесарея, Антиохия, как они начинают вторжения в Египет.

Одновременно арабы вели боевые действия и на «персидском» фронте. Мы увидим, что победа при Ярмуке позволила им свободно перебрасывать подкрепления с западного театра военных действий на восточный. Между тем вплоть до осени 636 года арабские успехи в Месопотамии были значительно более скромными, чем в Сирии.

В 633 году один из арабских отрядов занял пограничный персидский город Хира на правом берегу Евфрата. После этого главные силы мусульман оказались связаны военными действиями в Сирии и Палестине, и на Евфрате их относительно малочисленные отряды стали терпеть поражения от иранцев. Лишь в 636 году новая мусульманская армия продвинулась до среднего течения Евфрата, добившись нескольких побед в стычках с пограничными иранскими подразделениями.

Появление многотысячного арабского войска в пределах иранской Месопотамии вызвало тревогу в Ктесифоне, столице Сасанидской державы. Фактический правитель Ирана военачальник Рустам начал собирать в Сабате (7–8 км к югу от Селевкии) большие силы, которые должны были положить конец арабским набегам. Он повелел составить реестр всех способных носить оружие в Месопотамии, и в то же время отправил навстречу арабам два авангардных корпуса. Один из них, под предводительством Джабана, переправился через Евфрат по направлению к Хире. Другой, под предводительством Нарсэ, расположился в местности Каскар (Южная Вавилония).

Арабский военачальник Мусанна, еще недавно разгромивший иранцев у развалин Вавилона (по арабской легенде, он при этом собственноручно заколол огромного боевого слона), теперь осторожно стягивал свои разбросанные части и отступал навстречу продвигавшемуся к нему из Аравии с подкреплениями Абу Убайду. Когда новое ополчение достигло границ Ирака, Мусанна уже очистил, во избежание полнейшего истребления его сил, всю линию Евфрата.

Оба войска арабов соединились на границе пустыни и, по особому распоряжению халифа Омара, Абу Убайд принял верховное начальство над соединенными силами. Мусанна не слыл за твердого в исламе человека, поэтому халиф не решился накануне решающих событий навязать своим правоверным воинам военачальника, принявшего ислам лишь после смерти Мухаммеда. Что же касается Абу Убайда, то он считался человеком испытанной храбрости и верности.

Последний сразу же начал активные действия. Сначала он разгромил Джабана в столкновении около Хиры и долго преследовал беглецов, спешивших соединиться с войском Нарсэ, а затем наголову разбил и самого Нарсэ, невзирая на поражение Джабана, продолжавшего стоять у Каскара. Однако авангарды иранцев выиграли необходимое время, позволив Рустаму стянуть силы из нескольких областей Сасанидского государства, и вскоре из Ктесифона выступило огромное войско, направившееся прямо на Хиру. Мусульмане вынуждены были спешно оставить свои выдвинутые вперед позиции, чтобы успеть переправиться через Евфрат. Они расположились лагерем на правом берегу у местечка Кус ан-Натиф (около развалин Вавилона) – там, где большая царская дорога из Ктесифона в Хиру пересекала реку по наплавному мосту.

Империя Сасанидов в 600 году

Вскоре на другой стороне Евфрата показался иранский полководец Бахман, командовавший передовым отрядом персов. Он ловко использовал общеизвестную отчаянную храбрость своих противников и предложил Абу Убайду на выбор, где тому будет угодно сражаться – на правом или на левом берегу реки. Горячая кровь потянула араба в ловушку, и, вопреки советам наиболее благоразумных людей из своего окружения, он двинулся через мост, чтобы принять бой, имея в тылу реку.

На другой стороне иранцы уже поджидали арабов. У последних не было места для того, чтобы развернуть свои, в целом превосходящие противника, силы. Когда Абу Убайд бросился в атаку, чтобы прорваться к ставке Бахмана, один из боевых слонов, преграждавших ему путь, подхватил арабского военачальника бивнями, бросил его на землю и растоптал. Ужасная смерть предводителя произвела на войско удручающее впечатление; к тому же кто-то из заместителей Абу Убайда, желая помешать иранцам прорваться на левый берег реки, приказал перерубить крепления плашкоутного моста, так что вскоре его стало сносить течением. Ужас окончательно объял мусульман, и они начали целыми толпами бросаться в реку.

Все войско казалось обреченным на гибель в водах Евфрата, однако положение выправил Мусанна со своими бедуинами-бекритами (племенами, обитавшие на правом берегу Евфрата). Неустрашимо бросившись на персов, тот продержался до тех пор, пока мост не был соединен снова и закреплен, а затем, невзирая на тяжелую рану, полученную от персидского копья, продолжал прикрывать отступление. Войско было спасено от полного истребления, но потеряло 4000 человек в битве и в водах Евфрата. Существует легенда, что 2000 человек из числа беглецов окончательно потеряли голову и бежали до самой Медины. Так была одержана последняя победа некогда великой армии Сасанидов.

Два арабских или сасанидских щита середины III века

Мусанна отвел остатки армии в лагерь. Однако и в этот раз он недолго исполнял функции командующего. В Медине испытывали сомнения в его благонадежности: вождь бекритов принял ислам и присоединился к халифату лишь при Абу-Бекре. До этого он вел собственную «малую войну» против персов и после принятия новой религии сумел уговорить халифа начать завоевание Ирана, военные силы которого ценил невысоко. Вместо Мусанны во главе армии поставили Са’д ибн Абу-Ваккаса.

Мусанна воспринял это известие спокойно. Многочисленные раны, полученные им в походах, а также ранение в битве возле моста подточили его здоровье. Известно, что он посоветовал новому главнокомандующему спокойно отсиживаться в лагере и умер незадолго до битвы при Кадисии. Са’д в знак уважения к памяти Мусанны торжественно объявил, что, по прошествии положенного срока траура, женится на его вдове Сельме – тем самым желая унаследовать влияние, которым умерший пользовался среди бедуинов.

Са’д, следуя благому совету Мусанны, cпокойно пребывал в лагере. Халиф Омар постоянно отправлял подкрепления, а после битвы при Ярмуке все свободные войска из Сирии были направлены для борьбы с иранцами. К Са’ду присоединился гарнизон Басры[6], предводительствуемый Мугирой.