Тайны древнего мира - Игорь Можейко

У домов не было обыкновенных дверей и окон.

Хозяева попадали в них, поднявшись по приставной деревянной лестнице на плоскую крышу, а затем пройдя по крыше до дыры – дымохода. Под этой дырой на полу находился домашний очаг, то есть костер, окруженный камнями.

Спустившись, житель дома попадал в общее помещение – это была и гостиная, и кухня. Оттуда он мог пробраться к себе в спальню – от «гостиной» в эти клетушки вели узкие лазы, сквозь которые пролезали только на четвереньках.

Не очень удобно, зато довольно безопасно.

На полу центральных комнат обнаружились следы шерстяных ковров, а стены были расписаны узорами, которые очень напоминают орнамент на современных восточных коврах.

Но самое удивительное заключалось в том, что в этом небольшом городе исследователи отыскали по крайней мере три храма. В нашем понимании они не очень похожи на храмы, но это явно шаг вперед по сравнению с каменным алтарем на холме или кольцом камней. Эти храмы затерялись между домиков, и снаружи их трудно отличить от жилых помещений. Но внутри храмов находилась довольно большая комната, в которой могло собраться много людей, стены ее были расписаны грубым орнаментом и даже картинками, в которых можно угадать богинь, быков, баранов, лучников. Но еще интереснее оказались находки, сделанные в этих храмах. В углу одного из них стоял каменный ящик, набитый человеческими костями, и там же нашлись четыре кинжала из кремня. Ученые сходятся во мнении, что здесь приносили человеческие жертвы.

И наконец, в этих первых храмах найдены многочисленные фигурки из глины и мрамора – в основном это бородатые боги, толстые богини и даже один мальчик с леопардом.

Но что совсем удивительно – на стене одного из храмов красной краской намазан крест. Пока краска еще не высохла, в нее добавили истолченного в порошок хрусталя. И когда в храме горели костер или глиняные светильники, крест начинал сверкать и переливаться.

В последние годы отыскались и другие древние города. Впрочем, так бывает почти всегда – стоит археологам найти первый предмет или город, как подобные находки происходят и в других местах. А это значит, что история человечества становится длиннее и богаче.

И тут я подумал: а зачем все-таки Иисус Навин подсылал лазутчиков в Иерихон? Что они там такого узнали от блудницы Раавы? И почему вместо того, чтобы идти на штурм, израильтяне принялись ходить под стенами под музыку военного оркестра?

И вот что я придумал. А что, если Раава сказала лазутчикам, что стены Иерихона насчитывают уже много тысячелетий и стали такими ветхими, что в городе приказано громко не разговаривать и не петь песен – из опасения, что стены рухнут?

Недаром Иерихон – самый старый город на Земле. Вот Иисус Навин и воспользовался подсказкой...

Итальянский путешественник Пьетро делла Балле попал на Ближний Восток более трехсот лет назад и написал о тех местах одну из первых достоверных и научных книг. В книге он, в частности, привел изображения странной надписи, виденной им в Персии. На глиняной табличке было изображено что-то вроде гвоздиков или клинышков. Эта надпись не имела ничего общего с известными к тому времени алфавитами.

Со временем клинописные тексты стали попадать в Европу все чаще, и уже можно было догадаться, что особенность этого письма вызывалась характеристиками материала, на котором писали, – мягкой глины. Из глины лепили табличку, потом заостренной палочкой делали надпись, нажимая вначале и затем постепенно вытаскивая палочку. В Двуречье, то есть в громадной долине, образованной двумя реками – Тигром и Евфратом, лесов издавна не было. Пустыня подступала к полям, которые могли напоить воды рек. Не было там и папируса – тростника, из которого делали первобытную бумагу египтяне. Но когда культура народов, населявших те края, выросла настолько, что без письменности было уже не обойтись, местные жители придумали использовать вместо бумаги или бересты глину, глиняные таблички. И стали их обжигать, чтобы они становились как каменные и долго хранились.

Глина – материал дешевый, палочка для письма и того дешевле. И от этого письменность в странах Двуречья была распространена куда шире, чем в Египте или у древних майя. Писали не только жрецы, но и служащие складов, дипломаты, поэты – именно в Двуречье появились первые литературные произведения, в том числе и «Песнь о Гильгамеше».

Клинопись существовала во всех странах Ближнего Востока. Из шумерских царств она распространилась в Ассирию, Персию и Вавилон. То есть многие столетия на территории большей, чем Европа, люди писали клинописью. И если бы глиняные книги не были такими тяжелыми, наверное, писали бы так и сегодня.

Больше всего глиняных табличек нашли в руинах Персеполя, столицы Древней Персии, погибшей в пожаре, когда ее захватил Александр Македонский. Греческие историки рассказывают, что пожар начался во время грандиозного пира, который Александр устроил по поводу победы над персами. Говорят, что афинская танцовщица Таис кинула горящий факел между деревянных колонн дворца, а пьяный Александр и его военачальники последовали ее примеру.

Архив дворца, переписка персидских царей со своими сатрапами и соседями, был погребен под развалинами. А так как пожар глиняным табличкам не так страшен, как бумажным книгам, то многие тысячи табличек были выкопаны археологами и попали в Европу.

А затем науке повезло. Потому что «гений одной ночи» Георг Гротефенд смог найти к ним ключ.

Сейчас я постараюсь объяснить, почему я назвал Гротефенда таким странным именем.

Гротефенд родился в 1775 году и служил учителем в гимназии. В возрасте двадцати семи лет он поспорил с друзьями, что сможет расшифровать клинопись. Надо сказать, что до этого он ничего о клинописи не знал – видел лишь несколько плохих копий с персидских табличек. Но когда услышал, что разгадать их нельзя, возмутился и решил попробовать свои силы.

А уже в следующем году он сделал доклад в Академии наук «К вопросу об объяснении персепольской клинописи».

И этот доклад до сих пор все считают гениальным трудом, раскрытием тайны, которая не давалась никому другому.

Гротефенд выиграл пари и после этого еще много лет учительствовал, написал множество разных статей и книг, но ни одна из них не представляет интереса. Он прожил долгую жизнь и ушел на пенсию с должности директора лицея.