Мне нужен самый лучший! Как не испортить себе жизнь в ожидании идеального мужчины - Лори Готтлиб

Конец печальный, но в 20 лет я не задавалась вопросом, правильное ли решение приняла Джейн. То, что Джейн осталась без мужа и детей… ну, я отнесла это – заметь! – на счет женоненавистничества режиссера! Я не шучу. Сейчас мне за это ужасно стыдно, но я действительно вела с подружками разговоры на тему того, что Голливуд не готов показывать сильную женщину, стоящую на своем, не наказав ее за это каким-нибудь образом. Нам не приходило в голову, что это – просто вероятный результат выбора Джейн. На самом деле многие из нас прошли через свой третий и четвертый десяток, делая тот же выбор – Прекрасный Принц, или никто! – и остались в одиночестве.

То, что я и мои подруги называли «женоненавистничеством», оказалось реальностью.

Пока на рубеже моих 40 лет я не пересмотрела этот фильм заново, я и не сознавала, что превратилась в Джейн, проходившую мимо Ааронов этого мира только для того, чтобы позднее понять, что то, что мне больше всего надо от партнера, – и есть Аарон. Но, как и Аарон из кино, эти парни, мимо которых проходили я и мои подруги, уже женаты.

В 20 лет, помню, я думала, что самый печальный момент в фильме – это когда Аарон признается Джейн: «И еще я влюблен в тебя. Как тебе это нравится? Ну вот, я запорол заголовок». У меня просто сердце за него разрывалось.

Через 20 лет самым печальным моментом для меня стала сцена, когда убитый горем Аарон предсказывает последствия того, что Джейн отвергла его ради очаровательного, но поверхностного Тома:

– Через 6 лет я вернусь сюда с женой и двумя детишками. Я увижу тебя, и один из моих детей спросит: «Папочка, а кто это?» И я скажу ему: «Нехорошо указывать пальцем на толстых одиноких женщин».

Теперь уже у меня душа болела за Джейн. Я знала, насколько точной могла оказаться реплика Аарона.

Билли Кристал, только покрасивее

Через пару лет после «Теленовостей» кинотеатры взорвал фильм «Когда Гарри встретил Салли». На этот раз лучшие друзья действительно влюбляются друг в друга. Было что-то невероятно романтичное в этой мысли: «Эй, погоди, присмотрись-ка к этому парню, своему приятелю». И все же в начале своего третьего десятка я не интересовалась Билли Кристалами своего мира. Опять-таки, как ни глупо, мы с подругами сочли это скрытое послание оскорбительным. С чего бы такой девушке, как Мег Райан, снижать свои стандарты? Разве в реальной жизни задавались мы вопросом: такая красотка, как Салли, влюбилась бы в такого, как Гарри? Вероятно, нет. Он бы сходил по ней с ума, а она сказала бы, что лучше остаться друзьями.

Но в своем «реальном» сценарии мы не продумали того, что могло случиться после: она бы отвергла его и стала встречаться с более привлекательными мужчинами, а он женился бы на другой. Может, она нашла бы себе кого-нибудь, а может, и нет. А может, нашла бы – но человека, с которым у нее не было бы такой прочной душевной связи, как с Гарри, или не в том возрасте, чтобы иметь детей, которых она хотела.

В свои 22 я ничего такого не представляла, когда смотрела, как Салли плачется Гарри после того, как узнает, что ее бывший бойфренд женится:

– Мне скоро 40!

Гарри напоминает ей, что ей всего 32 и до сорока еще целых восемь лет, но Салли рыдает:

– Но они уже маячат на горизонте и поджидают меня, как жуткий тупик. У мужчин все не так. Чарли Чаплин заделал ребенка, когда ему было 73.

В то время мне казалось, что до моих 32, не говоря уже о 40, еще вечность! Я считала само собой разумеющимся, что к тому времени уже буду замужем. Я никогда не думала, что моя жизнь будет такой, как у Джейн в конце «Теленовостей»; я считала, что она будет скорее похожа на жизнь Салли: чудесная романтическая история о лучших друзьях, которые влюбляются друг в друга. Вот только у меня это произойдет лет в 30, и я выйду замуж за мужчину, который будет не просто моим лучшим другом, но и невероятно сексуально привлекательным – этакий улучшенный Билли Кристал, облагороженный Альберт Брукс. Смелое предположение, скажу я, учитывая, что я и рядом не стояла с Мег Райан и в хорошие дни могла похвастаться едва ли половиной очаровательности Холли Хантер! Но, как и многие молодые женщины, я отождествляла себя с Мег и Холли. Каким это ни покажется самообманом, в свои 20 с хвостиком, знакомясь с мужчинами, я считала, что мои романтические перспективы наравне с их перспективами.

То же самое можно сказать и о моих подругах. Конечно, мы стали бы это отрицать – но не от чистого сердца. Мы говорили, что не верим в сказки; но, когда доходило до дела, мы не желали удовлетворяться ничем меньшим, чем сказка. Мы говорили, что хотим настоящей любви, но искали романтики и путали ее с любовью. Мы понимали, что фильмы – это вымысел, но на каком-то подсознательном уровне смотрели их так, будто это было документальное кино.

Как писала мне Алисон, одинокая 38-летняя жительница Миннеаполиса, «в 27 лет, когда мне случилось поссориться со своим бойфрендом – которого я любила, – я ждала от него реакции из романтической комедии. Это была моя ошибка». Они расстались, и она сожалеет об этом. Теперь, не имея на горизонте никаких романтических перспектив, она планирует искусственное оплодотворение, чтобы стать мамой-одиночкой.

«Невестище»

Дело, конечно, не только в фильмах. Существует целая индустрия, посвященная сказочным свадьбам (что, кстати, стало источником конфликта в крайне популярном «Сексе в большом городе»), и даже сами газетные объявления с их невероятными историями типа «мы обвели взглядом комнату, и наши глаза сразу нашли друг друга» подливают масла в огонь фантазий о том, как положено выглядеть любви, когда мы ее найдем. Но точно так же, как и фильмы, эти газетные побасенки – так называемые «спортивные странички для женщин» – никогда не расскажут тебе о том, что происходит в настоящем браке.

Элиза Элберт, чью свадьбу освещала газета «Нью-Йорк таймс», знает об этом не понаслышке. Она говорит:

– Мое свадебное объявление в «Таймс» звучало, как и многие, этаким довольным вздохом облегчения.

Однако то, что последовало потом, было настоящим крушением. Они расстались уже через год.

В своем эссе, опубликованном в сборнике «Путеводитель по грехам для современной еврейской девушки», Элберт описывает свой головокружительный роман, который привел к заметке в «Таймс», роскошной и трогательной свадебной церемонии и – послесвадебной реальности, вступившей в свои права, когда она и ее муж осознали, что оказались – и всегда были – несовместимы в том, что касается брака. Точно так же как не помешало бы снимать продолжения фильмов, показывающие жизнь молодоженов в браке, говорит Элберт, хорошо бы колонки брачных объявлений публиковали и «Объя-вления о разводе» – в качестве дополнения к вызывающим зависть историям о романтическом ухаживании. Тогда, полагает она, у одиночек складывалось бы более ясное представление о том, чем любовь является, а чем – нет.

В ее словах есть смысл. Я миновала свой третий и четвертый десяток, твердя, что мне нужна настоящая любовь – но откуда мне было знать, что это вообще такое? Люди, состоящие в браке, редко беседуют о реалиях своей семейной жизни с друзьями-одиночками, а единственные «любовные» истории, которые большинство из нас видит на экране, – это фильмы того рода, в которых, как только парочка наконец целуется в знак примирения после конфликта, зрители словно достигают коллективного оргазма. После этого наш интерес к ним сдувается, как проколотая шина. История закончена. Мы остаемся с выводом о том, что эти пары продолжают жить долго и счастливо: но если у них было столько проблем с тем, чтобы просто поладить друг с другом, то что же заставляет нас думать, что в браке они будут действовать успешнее?