Хроники Амбера: Хаос и Амбер - Джон Грегори Бетанкур

— Вот не думал — не гадал, — признался он, — что ты предоставишь мне возможность проделать это еще разок.

Я одарил его свирепым взглядом. Уж больно у него был довольный вид.

— Я тебя распну, — пообещал я, а в следующее мгновение меня затрясло от холода.

— Тебя предупреждали! — Эйбер укоризненно покачал указательным пальцем. — Тебе говорили, что сон для тебя губителен.

— Я не спал! — рявкнул я.

— Ха! Полотенце желаете?

— Да, пожалуйста!

Он выхватил из воздуха полотенце и бросил мне. Вот уже во второй раз за день я вытирался и желал дорогому братцу всего самого гадкого. Ну, хотя бы тем можно было себя утешить, что скоро появится Реалла и принесет мне сухую одежду.

— Погоди, — пригрозил я Эйберу. — Как только я разберусь с этим Логрусом…

— Милости просим. — Эйбер поднял опрокинутый мной стул и поставил его рядом со мной. Я сел. — Но этому не суждено случиться, и ты это превосходно понимаешь.

Я вздохнул. Он был прав. Теперь я с этим смирился. Внутри каждого из членов нашего семейства был запечатлен некий узор, определенная магическая схема, позволявшая управлять Логрусом. К несчастью, узор внутри меня, если верить Дворкину, был настолько искажен, что мне не суждено было овладеть властью над Логрусом. Попытка сделать это убила бы меня. Так погиб брат Дворкина и еще несколько человек из нашего рода.

Неожиданно я вспомнил, из-за чего Эйбер вышел из комнаты.

— Так кто звонил? — полюбопытствовал я. — Гости заходили?

— Гости? В каком-то смысле. — Он вздохнул. — К нам наведались с десяток солдат короля Утора. Обыскивают дом, что-то ищут. Скоро сюда поднимутся.

Я удивленно вздернул брови.

— И что же они ищут?

— Понятия не имею. Мне они этого не сказали. Но, судя по всему, что-то невероятно важное.

— Надо было вышвырнуть их за порог!

Эйбер хмыкнул.

— Если хочешь жить, то так себя с людьми короля Утора вести не стоит. Это было бы… невежливо.

Я с трудом поднялся на ноги.

— Проводи меня вниз. Я их сам выпровожу!

— Сядь. Не делай глупостей.

Я зыркнул на него.

— А что, лучше позволять кому попало все в доме перетряхивать?

— В данном случае — лучше. Отец поступил бы именно так.

— И ты оставил их там одних? Чтобы они творили все, что им в голову взбредет?

— Конечно. Почему бы и нет? Мне скрывать нечего. — Он пожал плечами. — Кроме того, ты куда как важнее, чем этот дом, и я очень хорошо сделал, что поднялся поглядеть, как ты тут. Трудно сказать, сколько времени ты продрых.

Что ж, по крайней мере он ценил меня столь же высоко, сколь и я его.

— Ты говорил, что я провалялся без чувств трое суток, — негромко произнес я. — Расскажи мне обо всем, что я пропустил.

— Скажи сначала о последнем, что тебе запомнилось.

Я помедлил, задумался.

— Мы были в Джунипере. Отец нарисовал новые карты, и все ушли с их помощью… кроме нас троих.

— Все верно. А потом?

В сознании у меня замелькали картины нашего безумного бегства из Джунипера. Около замка кипел жаркий бой. Я и двое моих сводных братьев командовали войском, поделив его на три части. Я вспомнил об ужасной цене, которой мы заплатили за победу в тот день… Мои братья Дэвин и Локе погибли, и командование перешло ко мне…

Враги значительно превосходили нас числом, и я понял, что положение безнадежно. Тогда-то мне и пришла в голову мысль… Дворкин утверждал, что узор внутри меня отличается от контура Логруса, который носили внутри себя и он сам, и все остальные члены семейства. Поскольку все они были лишены доступа к Логрусу из-за чьих-то колдовских проделок, я уговорил отца первым делом нарисовать Карту с изображением того узора, который носил в себе я.

И эта Карта сработала.

Мы выяснили, что с ее помощью можно уходить в другие Тени. Вот так, совершенно неожиданно, нам представилась возможность покинуть Джунипер.

Я уговорил отца отправить моих сводных братьев и сестер в дальние Тени, чтобы никто, кроме него и меня, не знал, куда они подевались. Поскольку мы предполагали, что некий шпион докладывал нашему неведомому врагу о том, где нас можно найти и прикончить, братьям и сестрам было строго-настрого приказано не возвращаться ни в Джунипер, ни во Владения Хаоса. Мне оставалось лишь надеяться на то, что с ними все будет в порядке.

А потом, когда остались только Дворкин, Эйбер и я, Дворкин показал мне последнюю из изготовленных им Карт. На ней было изображено нечто кошмарное, просто мурашки по коже. С первого же взгляда я люто возненавидел это местечко, возненавидел Владения Хаоса и все, им подобное. Ненависть моя была настолько глубока, что я сам не понимал, почему это так… но все же я согласился отправиться туда. Вернее — сюда. В Запределье.

Мы с Дворкином были готовы воспользоваться Картой и уйти через нее немедленно, но нас остановил Эйбер.

«Мы не можем убежать в Хаос, будто побитые собаки, — заявил он, упрямо сложив руки на груди. — Мы — древний род, и заслуживаем уважения».

«И чего же ты ждешь? — осведомился я. — Парада в нашу честь?»

«Да! — рявкнул он, глядя на меня. — Вот именно этого я и жду!»

Назвать все последующее парадом было трудно. Скорее, это напоминало сбор войска. Меньше чем за час мы успели оповестить о предстоящем походе всю прислугу в замке и два десятка самых стойких воинов. Еще полчаса ушло на то, чтобы Дворкин собрал в своих комнатах все необходимое — оборудование для опытов, разные машины и всякие прочие штуки, которые он творил и собирал многие годы.

Наконец, когда численность нашей «армии» перевалила за сто человек, Дворкин воспользовался Картой и приступил к переправке людей с ее помощью. Первым ушел Эйбер, за ним — воины, потом — слуги со всевозможной поклажей, и, наконец, нас осталось только двое.

— После вас, — галантно проговорил Дворкин. Я глубоко вдохнул и поспешно шагнул сквозь Карту, пока страх перед этими краями не сковал меня по рукам и ногам. Из того, что случилось потом, я не помнил ничего. Шаг вперед, ощущение падения, пронзительный свист беспощадного ветра, а потом — мрак.

— Потом, — продолжал я, — отец воспользовался Картой, и все мы перешли в… — Я нахмурился. — Дальше не помню.

Эйбер положил руку мне на плечо, его взгляд стал серьезным.

— Как только ты шагнул сюда, ты тут же упал без чувств. Просто молча рухнул на землю, и все. Я подумал, что на тебя с отцом напали враги на той стороне. Все выхватили оружие и поспешили на выручку, но тут появился отец, и с ним все было в полном порядке. Он даже не запыхался. Он не захотел долго оставаться на виду, поэтому двое наших гвардейцев подняли тебя на руки и внесли в дом. Они принесли тебя сюда.