Слово наемника - Евгений Шалашов

– А зачем? – удивился я.

– Сегодня его высочество принимает его величество, короля Фризландии, Моравии и Полонии Рудольфа Второго.

– Ну и пусть принимает, – отмахнулся я, собираясь прямо сейчас смотаться с приятелями в город, поглазеть на приехавший цирк, где обещали показать волосатую женщину.

– Его высочество, первый принц крови, приказывает вам быть на приеме.

Я чуть не завыл. Торжественный прием! Все придворные дураки раскланиваются друг с другом; ведут дурацкие разговоры о дурацких скачках, дурацкой охоте и о том, какой дурак в этом году станет победителем дурацкого турнира! А я, как последний дурак, буду отвечать на дурацкие вопросы! Фу… Только куда деваться, если приказывает отец?..

– Франц, а что там будет интересного? – спросил я, подавляя зевоту. Может, приедут какие-нибудь жонглеры или, на худой конец, бродячий миннезингер?

– Его величество собирается удивить своих подданных и родственников огненными стрелами!

– Чем-чем? – переспросил я, пытаясь влезть в старую куртку, в которой обычно бегал с друзьями.

– Уберите лохмотья! – приказал Франц, перехватывая мою руку и отбирая куртку.

– Так какими стрелами-то?

– Огненными стрелами, – повторил мэтр Этух и, давая понять, что больше он ничего не скажет, хлопнул в ладоши, вызывая моего камердинера: – Брит, оденьте его светлость графа д’Артакса в парадный костюм. Граф, не хотите же вы попасться на глаза своему королю в столь затрапезном виде?

Спорить со стариком было так же бесполезно, как и с отцом. Вот с дядюшкой (виноват, с его величеством) находить общий язык было куда проще. Недавно король пообещал, что лично похлопочет перед отцом, чтобы меня отправили учиться в университет Фризландии, а не в Высшее училище искусства, наук и ремесел где-то в славянских землях – не то в Ладоге, не то – в Луковце… Отец хотел, чтобы я осваивал славянскую культуру и не забывал древлянский язык, унаследованный от матушки. А мне не хотелось ехать за тридевять земель. Да и вообще, в древлянских землях ужасно холодно!

Весь вечер я мучился – щеголял в самом нарядном платье и ждал, когда начнется огненная потеха. Едва дождался и чуть не лопнул от любопытства.

Однако она того стоила. Огненные стрелы летали по ночному небу, оставляя за собой длинные дымные хвосты, а потом высоко в небе разрывались на сотни маленьких молний. Кто-то из гостей уже назвал их файерами.

Файеры запускал желтокожий человек в халате, расшитом золотом.

Старый Франц шепнул, что купец из Чины, привозивший в наше королевство фарфоровые чашки и шелк, хочет заручиться добрым отношением короля и его ближайших родственников.

На правах ближайшего родственника у меня хватило наглости подойти поближе и посмотреть. Купец, узкоглазо улыбаясь и поминутно кланяясь, соизволил разломать одну из бамбуковых стрел и показать, что она набита черной пылью. Чтобы пыль не высыпалась, отверстие заклеено шелком, а сквозь шелк просунута веревочка. Если поджечь веревочку, то стрела полетит сама собой! Здорово!

Один из придворных, зачарованно наблюдая за полетом стрелы, заметил:

– Ваше величество, а ведь файеры можно использовать не для забавы. Если такими стрелами забросать осажденный город… Нельзя ли купить у чинайца его секрет?

– Я уже понял, – сухо сказал король и, обернувшись к моему отцу, спросил: – Базиль, что ты думаешь?

– Если файерами начнут забрасывать города, то скоро ими начнут забрасывать и рыцарскую конницу, – отозвался отец.

В это время одна из стрел взорвалась прямо над нами, осыпая присутствующих искрами, цветными огоньками и кусками разорвавшегося бамбука. Дамы вопили, собаки лаяли, кони ржали…

Отец же и бровью не повел:

– Представьте, ваше величество, что будет, если начинить эту бамбуковую трубку железом и взорвать ее среди войска?

Король рассеянно покивал, соглашаясь, а потом задумчиво заметил:

– А трубку взять не бамбуковую, а железную… Тогда можно и не взрывать, а просто направить на противника…

– Ваше величество, вы – гений! – с придыханием в голосе изрек придворный лизоблюд. – С таким оружием мы сумеем разгромить любого врага! Одно ваше слово – и я заберу у этого узкоглазого его файеры.

– Нет, – покачал головой король. – Если такое оружие появится у нас, скоро оно будет и у наших врагов.

– Но ведь у этих, чинайцев-синайцев, оно уже есть… – растерянно проговорил придворный. – Я слышал, как купец заявил, что они запускают файеры тысячу лет.

– Вот и пусть запускают, – усмехнулся король и обернулся к отцу: – Базиль, вы же не только мой брат и наследник, но и первый министр. Верно?

– К чему вы это? – слегка растерялся отец.

– К тому, что вы контролируете таможни. Распорядитесь, чтобы на въездах в наше государство изымались все огненные стрелы и черный порошок. Потом… Да, потом уничтожать на месте. Бамбук сжигать, а порошок пусть бросают в воду.

– Будет исполнено, – коротко ответил отец и добавил: – Немедленно.

Откланявшись брату-королю, первый министр удалился.

Слова отца никогда не расходились с делом. И если он сказал – немедленно, то сейчас в нашем доме начнут зажигаться огни, а секретарь под диктовку отца начнет писать распоряжение, переписчики размножат текст (или его отвезут в королевскую типографию), а наутро десятки гонцов развезут приказы по таможням и комендантам пограничных крепостей…

Значит, старички-разбойнички сбежали с приисков не только с камушками, а «звезданули» еще и порошок, прах его раздери! А я-то голову ломал – как они выбрались из тоннеля? А они, поросята, никуда и не забирались. Пробили шурф, заложили туда порошок и подожгли…

– Если бы не порошок, – объяснял старожил, – нам бы тут руду дробить до скончания века. А так завсегда взрывают перед подъемом. Сейчас на работу отправят.

Старожил не ошибся. Едва ли не сразу дверь барака распахнулась, внеся толику утренней свежести в скопившуюся за ночь вонь, в проеме появился человек в неизменном кожаном камзоле и, привычно поморщившись, проорал:

– Подъем! Две минуты на оправку…

Арестанты, каторжники – кто мы там? – нехотя поднимались, разгребали солому, в которую зарывались на ночь, и шли к длинному отверстию вдоль стены.

– Не копаться! Живо, живо! Выходим по одному! Руки – за голову! Вперед! – продолжал надрываться вертухай. – Новички – прямо идти по дорожке, не дергаться! Кто отойдет в сторону – получит стрелу в брюхо!

Сначала не поняли, что за дорожка, потом определили, что идти нужно между двумя рядами камней.