Охота на Улисса - Борис Георгиев

– Понятно. Значит, такие баблы – не для всех. Только для деток богатых родителей. Остальные – пусть лопаются в верхних слоях. Так?!

«Нечего на меня кричать, – растерянно подумала девушка, чувствуя, что краснеет, – я же не виновата, что папа…»

– Но ведь любые баблы, – попробовала оправдаться она, – совершенно безопасны, и… ужасно надёжны! Это есть во всех проспектах «Грави Инкорпорейтед»… И потом, Планетарная Машина просто не даст им подняться на опасную высоту…

Тут девушке снова пришлось прикусить язык. На Планетарную Машину не стоило ссылаться при таких обстоятельствах, и уж точно не следовало воспевать надёжность баблов. «Лучше я не буду ему говорить, что отец…»

– «Грави Инкорпорейтед», значит, – так же сухо проговорил Волков, и глаза его стали как щёлочки. – Это те ребята, которые владеют Планетарной Машиной? И ваш отец, стало быть, поверил тому, что они наплели в рекламных проспектах?

– Отец мисс Уокер, Роберт Уокер, – вмешался навигатор (хотя его никто об этом и не просил), – владеет блокирующим пакетом акций «Грави Инкорпорейтед». Мисс Уокер, да будет вам известно, господин Волков, многие называют принцессой Грави.

Ещё немного, и Эйрис расплакалась бы от досады. «Кто его тянул за язык?» – негодовала она, с ненавистью косясь на центральную колонну, где прятался не ведавший стыда капитан с бархатным голосом. Она ожидала от неистового Волкова очередной вспышки гнева, но таковой не случилось почему-то. Несмело подняв глаза, Эйрис увидела, что тот сунул руки в карманы комбинезона и рассматривает её, словно в первый раз, с высоты своего огромного роста. Прикусив губу, девушка выпрямилась и глянула ему прямо в глаза. «Что сказано, то сказано, так даже лучше», – решила она.

– Если ваше высочество соизволит последовать за недостойным гражданином Внешнего Сообщества, он будет иметь честь проводить вас в рубку своего корабля…

– Я бы хотела остаться у себя, – заявила Эйрис, подумав мельком: «Не воображай, что я побегу за тобой, как собачонка».

– …проводить в рубку своего корабля, – невозмутимо повторил Волков, всё так же посматривая на Эйрис сверху вниз, – где вам будет легче перенести перегрузки, неизбежные при маневрировании.

Волков картинно поклонился и вышел, не дожидаясь ответа. Противоречивые чувства раздирали Эйрис. Гордость приказывала ей: «Не трогайся с места, пусть себе будут – эти… – как их? – перегрузки», но любопытство зудело на ухо: «Одним глазком глянь на рубку его корабля. Одним глазком, и сразу назад». И любопытство оказалось сильнее. Эйрис выбралась из стыковочного узла, впервые ступила на плиты трапа, загудевшие под её каблуками. Волков всё же стоял на нижней площадке лестницы, ждал. Эйрис задрала нос и тут же споткнулась – каблук попал в одну из дырок трапа. Высвободившись из западни, девушка тут же угодила в следующую. «Дурацкие туфли. Нет, так дело не пойдёт, я тут себе ноги переломаю, и он смотрит…» Девушка вернулась к люку бабла, и с размаху зашвырнула в него обе туфельки, одну за другой. И стала спускаться по холодной лестнице босиком, задрав нос ещё выше, чем раньше.

– У вас нет другой обуви? – встретил её вопросом Александр, глядя на этот раз снизу вверх странным взглядом. Девушка не ответила. Он пожал плечами и пошёл по короткому переходу к раздвижным остеклённым дверям.

– Боюсь, я не смогу найти комбинезон вашего размера, ботинки – тем более. Пол здесь холодный, но в рубке теплее.

Эйрис смолчала – всё ещё не могла отойти от огорчения, – молча ступила в лифт, оказавшийся за сдвижными дверями – действительно, пол холодноват, – молча проследила, как её спутник пустил кабину вниз – ого, пол из-под ног! – и вошла в обширное темноватое помещение рубки молча.

Как ни переживала мисс Уокер неудавшуюся церемонию представления, коей она была обязана болтливому навигатору, это не помешало ей поглядывать по сторонам. Серо, тускло было в рубке. Унылую сплошную стену, изгибавшуюся полукругом, никому не пришло в голову украсить. Из мебели в помещении были только кресла, расположенные бездарно. Похоже, дизайнер сошёл с ума. В здравом рассудке ему не пришло бы в голову расставить кресла вокруг массивной стойки с множеством экранов так, что гости, присевшие отдохнуть, даже не смогут увидеть друг друга. Как же они будут говорить? Возможно, хозяин просто не успел отделать помещение и обзавестись мебелью? Впрочем, кое-какая мебель всё же была – массивный стеллаж, вделанный в стену, от пола до потолка, широкий, и за стёклами в нём… Эйрис не сразу поняла, что это там напихано рядами, всё-таки темновато у него здесь.

– Книги? – удивилась она.

– Ну да, – не без гордости отозвался Волков, возившийся с одним из кресел, – мои книги.

Удивление Эйрис понять было легко: книги – большая редкость. Где-нибудь в музее, пожалуй, и найдёшь столько книг, но таскать их с собой в космос… И стоят они, должно быть, кучу денег, только кому придёт в голову украшать ими рубку своего корабля? «О, всё понятно! – решила сообразительная мисс Уокер. – Этот хвастун просто устроил декорацию. Глядите, мол, что у меня есть! Ну-ка…» Девушка скосила глаза на капитана (тот всё ещё возился с креслом) и решительно потянулась к ближайшей полке. Уж она-то знает, какими должны быть настоящие книги! Отец несколько лет назад подарил ей одну, доставшуюся по наследству от прабабушки Арины, говорил даже, что книга эта особенно ценная, с аво… – как же он говорил? – ага, с автографом, вот. Самая настоящая, не бутафорская (как у этого хвастуна), а столетнего, пожалуй, возраста. Древность.

Стеклянная дверца открылась от прикосновения, скользнула вбок. «Странно, я думала, не откроется… Как плотно стоят! Ха, может быть, склеены? Нет, эта вот, толстенькая, подалась… Пахнет из шкафа… Чем? Похоже на шоколад. О! Надо же!» Брови девушки поползли вверх, когда книга, тяжело лёгшая в руку открылась, шурша, как увядшие листья шуршат под ногами осенью, и показала желтоватый разворот, испещрённый мелкими чёрными кривульками, похожими на диковинных насекомых. Самая настоящая книга, точно такая, как та, что лежит на почётном месте, под стеклом, в гостиной бабла, принадлежащего Эйрис Уокер.

– Выбираете, что почитать? – спросил Волков.

Эйрис заметалась внутренне – нехорошо всё же без спросу шарить по чужим шкафам с антиквариатом! – захлопнула книгу и залепетала, чувствуя, что краснеет:

– Я просто… Я взяла посмотреть… Мне показалось…

– Ну конечно! Вы же говорили, что не понимаете по-русски! Или вы говорить не говорите, но читаете?

– Чи… что? Нет, не понимаю я… – ответила Эйрис, глянув ещё раз на зелёную обложку, поперёк которой шёл ровный ряд непонятных значков, похожих на те, что были внутри, только крупнее.

– «Трое в лодке…» – ни к селу ни к городу проговорил Волков, принимая книгу из рук и не без труда запихивая её на место. – Не получится у вас читать в ближайшие пару часов, даже если бы умели. Пойдёмте, я приготовил вам кресло. Хотите научиться говорить и читать по-русски?

Чуткая Эйрис уловила фальшь в вопросе господина Волкова, заданном небрежно, нарочито безразличным тоном. Бросив взгляд из-под ресниц, она убедилась – собеседник ждёт ответа напряжённо, но пытается это скрыть. «Осторожно, он что-то задумал!» – шептало ей благоразумие, но любопытство уговаривало: «Давай, милочка, не трусь! Если что, всегда сможешь остановиться!» Так и не выбрав линию поведения, она ответила, усаживаясь в одно из кресел: