Фоллер - Уилл Макинтош

Вздохнув, Фоллер продолжил подниматься.

* * *

Добравшись до вершины, он, тяжело дыша, рухнул навзничь. Его тошнило. Ноги дрожали, в глазах мелькали серые пятна. Орхидея упала возле него.

Когда тошнота отступила, Фоллер поднялся на ноги, сплюнул несколько раз на бетон, чтобы очистить рот, и пошел к краю крыши. Большую часть вершины окружала стена из прозрачного пластика, но две секции были выломаны, и на их месте осталась голая ограда высотой по пояс.

Он передумал прыгать, как только посмотрел вниз.

Улица была далеко-далеко внизу. Всего лишь в трех кварталах находился край света.

Вид на бесконечное голубое небо с этой точки был потрясающий.

Фоллер прошел по всему периметру крыши, восхищаясь пейзажем. Орхидея, положившая руки себе на бедра, двигалась в нескольких шагах от него. Мир с этой высоты казался еще меньше и напоминал по форме сигару. Он созерцал всю высоту обрыва, мог видеть практически все здания, казавшиеся отсюда крошечными и приплюснутыми. Даже выжженное поле щебня в дальнем конце мира выглядело по-своему красивым. Не часто оказываешься так высоко, чтобы по-настоящему оценить, насколько маленький этот зависший в бескрайнем голубом небе мир. И чувствуешь себя микроскопическим, незначительным пятнышком на карте.

Закончив наслаждаться видом, Фоллер снова посмотрел вниз.

О чем он думал? Он не сможет отсюда прыгнуть.

Нужно было постепенно двигаться к намеченной цели: прыгнуть с крыши шестиэтажного здания, затем десяти, затем пятидесяти. Но Фоллер не видел и сейчас в этом смысла. Если он прыгнул бы с высоты большей, чем восемь этажей, и если бы парашют не раскрылся, его бы не спасли все матрасы в мире.

Теоретически прыжок с такой высоты был ненамного сложнее, чем с пятиэтажного здания. Но теперь Фоллер понял, что технический аспект является лишь частью прыжка: не следует забывать о психологическом.

– Теперь можем идти домой? – спросила Орхидея.

Фоллер вытащил из рюкзака игрушечного парашютиста и поставил на уступ.

– Ты маленький ублюдок. Во что ты меня втянул? – Теперь он винил во всем найденного «прыгуна».

Тесемка, тянущаяся от локтя до пояса парашютиста, надулась от резкого порыва ветра, а потом опала. Если он не прыгнет, ему придется посмотреть Маргаритке в глаза и сказать, что она умрет от голода, потому что он струсил.

Фоллер повернулся и взглянул на Орхидею.

– Я должен это сделать.

– Понимаю. Я люблю тебя. Всегда любила. – Ее слова заглушал ветер.

– Ты ведешь себя так, как будто меня уже нет. Будто Фоллер – желе на тротуаре. Почти без веры.

Он взмахнул руками, пытаясь разрядить обстановку, или, может быть, для того, чтобы придать себе мужества.

Орхидея не засмеялась. Она подошла ближе и горячо его обняла.

– До скорой встречи, – сказал он.

Он видел внизу людей – пятнышки, заполонившие улицу и тротуары в ожидании.

Он сел на низкий выступ крыши и перебросил ноги за стену. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не броситься обратно на безопасную часть верхушки башни.

Ветер был сильным, с резкими порывами. Вдруг такой порыв отбросит его в стену здания, прежде чем он потянет за лямки парашюта? Ему придется раскрывать его очень быстро, а затем использовать подтяжки на комбинезоне, чтобы отклониться от ограды.

Возникший образ его немного успокоил. Он сможет планировать по ветру с помощью защитного купола парашюта над головой. Глубоко вздохнув, Фоллер взглянул на проплывающие облака, неимоверно огромные и яркие. Стараясь смотреть по сторонам, а не вниз, он засунул парашютиста в карман, поджал ноги и теперь сидел на корточках.

Сделав несколько глубоких вдохов и вытянув руки для равновесия, он встал.

Ветер отталкивал его назад; он подался чуть вперед, чтобы выровняться.

Фоллер застыл, но вдруг покачнулся и едва не упал. Сердце неистово трепетало. Он ухмыльнулся от своего страха. Весь смысл был в падении.

– Прыгай, – сказал он вслух. – Давай, черт возьми. Просто прыгни.

Поежившись, Фоллер сделал усилие и взглянул вниз на улицу.

Это было безумие. Слишком высоко. Его здравомыслие и рассудок никогда бы не позволили ему прыгать с такой высоты.

Он спустился с выступа. Орхидея, сидевшая на корточках в десятке метров позади него, встала и подняла брови.

В любом случае, как ни посмотри, он покойник. Если он не выживет после этого прыжка и если его не убьет Грызун, то это сделает голод.

– К черту, – сказал Фоллер, взбираясь обратно. Если он в любом случае умрет, почему бы не сделать это красиво?

Не давая себе время на размышление, он прыгнул.

Все внутри него сжалось. Руки стиснулись в кулаки, челюсти скрежетали. Фоллер падал и с ужасом смотрел на панораму улицы далеко внизу. Его несколько раз перевернуло, но теперь он летел головой вниз, в глазах мелькали размытые блики окон башни. Он падал очень быстро, быстрее, чем он себе представлял. Комбинезон трепетал на ветру и хлестал по шее.

Выровнявшись, он вспомнил о парашюте и одним быстрым отработанным движением дернул застежку-липучку рюкзака. Из него вылетел купол ткани, за которым сразу развернулись шесть строп. Зажмурившись, он с такой силой вцепился в подвесную систему, что мог сломать себе шею.

Фоллер почувствовал рывок, на секунду его замедливший, но он продолжал падать. Над головой яростно трепетал парашют. Он открыл один глаз, посмотрел вверх и закричал.

В правильном положении было всего четыре стропы. Остальные две бесполезно переплелись между собой. Поврежденный парашют абсолютно не замедлял его падение.

Он лихорадочно начал тянуть к себе все детали, пытаясь снова соединить их, прежде чем он ударится о землю, хотя крошечная оставшаяся искра разума подсказывала ему, что это безнадежно. Все кончено, он умрет. Врежется в асфальт, и в глазах потемнеет. Они проведут похороны и сбросят его с обрыва, а его тело будет падать вечно.

Уцепившись окоченевшими пальцами в стропы, он вдруг ощутил, как сквозь страх пробивается огонек надежды. Он не упадет с обрыва. Он видел птиц, скользящих по ветру с распростертыми крыльями. Получится ли у него сделать так же? Отпустив стропы, он прикинул расстояние до обрыва и раскинул руки и ноги в форме буквы Х.

Это сработало. Фоллер отдалился от башни. Но в чем смысл? Если он это сделает, все равно умрет. Может быть, лучше всего быстрее покончить с этим.

Все так же растопыривая руки и ноги, он переместил тело так, чтобы оно горизонтально скользило по ветру. Сила стихии чуть не перевернула Фоллера: его швыряло влево и вправо, он изо всех сил пытался оставаться в ровном положении. Ткань комбинезона яростно трепетала, а город внизу приближался с каждой секундой. Оглушительный ураганный ветер бросал его во все стороны.