Фоллер - Уилл Макинтош

Усмехнувшись, Питер поставил бутылку обратно в холодильник. Мелисса снова в своем репертуаре. Она сама пила только диетический спрайт и всегда беспокоилась о питании Питера.

Среди привычного шума лаборатории, между ржавыми стальными балками, оставшимися с артиллерийского завода времен Второй мировой войны (где сейчас находилась их обитель науки), Питер уловил какое-то бульканье. Опять голуби на стропилах. Его они не беспокоили, но Уго впадал в бешенство. Этот парень ненавидел животных и птиц. И всегда отрицал это, особенно когда была рядом его жена Изабелла – любительница всех животных. Можно даже пронаблюдать, как Уго становился все раздражительнее и раздражительнее, если рядом животное. За исключением тех случаев, когда ему подавали его на блюде с рисом.

– Доктор Сэндовал?

Подойдя к двери, Питер улыбнулся лаборанту, стоявшему возле дубликатора перед открытым экраном, на котором мелькали данные.

– Привет, Артур. Что нового?

– Это не сработало, – сказал Артур.

Питер взглянул на две идентичные человеческие печени, выложенные на медицинской тележке рядом с подводящими трубками. Он занимался цифрами, был физиком-теоретиком, а исследование печени являлось задачей Уго.

– Не обманули, а? – спросил Питер, просматривая данные.

Неважно, как ловко они пытались замаскировать инородные тела под биологический орган или создать в нем клетки под видом инородных тел – обмануть дубликатор им не удалось. Результаты стали поводом к размышлению о природе дубликатора и о том, что происходило, когда что-то попадало в миниатюрную кротовую нору[2]. Но с точки зрения создания не отторгающегося здорового трансплантата для людей, страдающих от рака печени, эксперимент оказался неудачным.

Большие двойные двери, ведущие в лабораторию, распахнулись, впуская Уго в его неизменной панамской шляпе и черном пиджаке.

Питер махнул рукой, чтобы привлечь его внимание.

– Что это за эксперимент? – спросил Уго, тяжело дыша. Он наклонился к тележке с органами.

– Часть маскировки. Это не сработало, – сказал Питер, отводя Уго в сторону стола Гарри.

– Но есть более важное. – Питер сделал драматическую паузу. – Мы получили дубликат легкого, полностью вылеченного от туберкулеза.

Уго издал смешок, больше похожий на лай.

– Он чистый?

– Полностью.

Исследовав легкое, Уго посмотрел на поперечный срез под микроскопом и, удовлетворившись увиденным, поднял голову и выдохнул:

– Мы сделали это.

Питер поднял руку, чтобы «дать пять». Уго с нетерпением посмотрел на него и протянул свою для рукопожатия.

Немного остыв, Питер пожал ее.

– Мы с Гарри говорили о праздничном ужине сегодня вечером. Ты и Изабелла свободны?

Уго склонил голову.

– Вроде да. Нужно спросить у Изабеллы. – Он похлопал Питера по плечу. – Прогуляемся?

Не дожидаясь ответа, Уго направился к своему кабинету, чтобы взять фонари. Питер последовал за ним, но уже менее жизнерадостно. Пешие прогулки, несомненно, были главным времяпрепровождением жителей Сербии, но Питер с тем же успехом мог проехаться на машине.

Передав ему фонарик, Уго двинулся вниз по длинному залу, а Питер изо всех сил старался поспевать за его широким шагом. На мгновение Сэндовал задумался, подшучивают ли лаборанты над тем, что он и Уго выглядят скорее как комедийный дуэт, нежели пара ученых. Высокий, тучный Уго и коротенький, худощавый Питер.

Честно говоря, у них было не так много общего и в личной жизни. Приемный отец Уго был отставным генералом. Отец Питера водил школьный автобус и гнал метамфетамин, по крайней мере, до того как взорвал их дом во время варки. Уго собирал редкие вина, играл в гольф, любил хороший шоколад, слушал струнные квартеты и носил панамские шляпы и бордовые галстуки. Питер слушал дэт-метал, носил футболки и очень любил наблюдать за облаками.

Пройдя через стальную дверь в темноту, они включили фонарики. Казалось, будто перед ними тянутся бесконечные извилистые лабиринты старого завода, построенного большей частью под землей для отражения воздушных атак. Хождение по темным коридорам фабрики – их договоренность, которая делала осуществимой эту ежедневную прогулку для Питера. Если гулять, то лучше здесь, чем бродить по пешеходным дорожкам снаружи. Завод никогда не переставал удивлять – то новый подвал, то лестница, о которых раньше не знали. Под ними на нескольких этажах находился главный заводской цех: железные машины, большие, как локомотивы, с огромными колесами серебряные трубы, пронзающие стены и исчезающие под потолком. Это были забытые, по-своему прекрасные старомодные вещи.

– Теперь нам нужно взять под контроль прион Петерсона-Янтца, – сказал Уго, когда они прошмыгнули по знакомому коридору, соединяющему раздевалку и само здание завода. – Думаю, что я близок к разгадке и могу понять, почему прионоподавляющие свойства вируса Вулкоффа также влияют на память.

Питер одобрительно хмыкнул. Также влияют на память? Вирус полностью уничтожает биографическую память субъектов и нарушает семантические восприятия или оставляет их практически недееспособными. Да, прионы Петерсона-Янтца привели все их исследование к застою. Прионы – это болезнетворные версии белков, обнаруженные в клетках нервной системы, которые напрямую воздействуют на мозг, делая дубликатор Питера бесполезным изобретением. В отличие от других органов мозг пересадить невозможно.

– Думаю, что я смогу решить проблему уже через полгода, – продолжал Уго.

Коридор выходил прямо в заводской цех: лабиринт конвейерных лент, крюков, масляных пятен, эстакад. У одной из стен выстроились груды коробок с запасными запчастями на случай аварийной поломки.

В этом месте, когда-то переполненном рабочими с мускулистыми руками и набухшими на них венами от тяжелой работы, истекающими потом в ночную смену под оглушительный ритм машин, образовалась теперь воющая пустота. Питеру нравился здешний запах выносливости. За свои достижения он мог легко получить финансирование для собственного блестящего нового объекта, но ученый полюбил это место. Ему нравилось находиться среди лучших, самых ярких умов науки. Внимание привлек приглушенный шепот.

– Что это было? – сказал Питер, направляя фонарик к стене. Из-под одеяла, расстеленного между рядами коробок, выглянули два человека. Они явно сильно нервничали.

– Извините, вы не имеете права здесь… – начал было Питер, подумав, что это бездомные, невесть как попавшие внутрь, но вовремя остановился, поняв, что это Джек Рага, их уборщик, и Виктория Ривера, одна из охранников объекта.

– Боже. Извините. – Питер спрятал лицо в ладони, пытаясь заглушить смех.