Король эльфов - Филип Киндред Дик

Удивленный Бобби почесал в затылке.

— Зачем ты это сделал?

Солдатик спустился и зашагал к нему, жужжа и щелкая на ходу. Бобби и игрушки изумленно таращились.

У кровати солдатик затормозил.

— А ну-ка подними меня! — нетерпеливо скомандовал он тонким металлическим голоском. — Быстрее! Нечего рассиживаться!

Глаза у Бобби округлились. Он молча смотрел на солдатика. Игрушки тоже молчали.

— Ну же, давай! — рявкнул солдатик.

Бобби наклонился, солдатик вцепился ему в руку. Мальчик вскрикнул.

— Спокойно, — скомандовал солдатик. — Подними меня на кровать. Нам нужно обсудить кое-что важное.

Бобби поставил солдатика на кровать рядом с собой. В комнате было тихо, только слабо жужжала крошечная металлическая фигурка.

— Красивая комната, — заметил солдатик спустя некоторое время. — Очень красивая.

Бобби отодвинулся.

— Что такое? — резко повернул голову солдатик.

— Ничего.

— Что случилось? — Солдатик пристально всматривался в мальчика. — Ты ведь не боишься меня, нет?

Бобби поежился.

— Бояться меня! — Солдатик рассмеялся. — Меня, маленького металлического человечка шести дюймов ростом! — Он снова зашелся смехом. Неожиданно смех оборвался. — Теперь слушай. Я поживу тут с тобой какое-то время. Я тебя не трону, верь мне. Я твой друг, твой добрый друг. — Во взгляде солдатика промелькнула легкая тревога. — Но ты должен кое-что для меня сделать. Не возражаешь? Скажи: сколько их в твоей семье?

Бобби колебался.

— Говори, сколько? Взрослых.

— Трое… Папа, мама и Фокси.

— Фокси? Кто это?

— Бабушка.

— Значит, трое. — Солдатик кивнул. — Ясно. Всего трое. А другие заходят? Другие взрослые заходят в дом?

Бобби кивнул.

— Трое. Не так уж много. Трое не создадут проблем. На фабрике… — Солдатик запнулся. — Ладно, слушай. Я не хочу, чтобы ты рассказывал им обо мне. Я твой друг, только твой и ничей больше. Да и вряд ли им будет интересно. Помни, я не причиню тебе вреда. Тебе нечего бояться. Я буду жить тут, с тобой.

Он пристально всматривался в мальчика, тщательно выговаривая слова.

— Я стану для тебя чем-то вроде учителя. Буду учить тебя, что делать, что говорить. Как и следует наставнику. Хочешь?

Молчание.

— Конечно хочешь. Начнем урок прямо сейчас. Наверняка тебе интересно, как ко мне обращаться.

— Обращаться?

Бобби удивленно смотрел на солдатика сверху вниз.

— Ты должен называть меня… — Солдатик помедлил. Горделиво подбоченился. — Ты должен называть меня Мой Господин.

Бобби подпрыгнул, прижал ладони к лицу.

— Мой Господин, — твердо повторил солдатик. — Не обязательно начинать прямо сейчас. Я устал. — Он покосился набок и осел. — Завод почти кончился. Будь добр, заведи меня примерно через час.

Фигурка постепенно застывала, теряла подвижность.

— Через час. Заведи до упора. Ты понял, до упора?

Голос оборвался.

Бобби медленно кивнул.

— Ладно, — пробормотал он. — Заведу.

Был четверг. Через открытое окно в комнату падали теплые солнечные лучи. Бобби ушел в школу. В доме было тихо и пусто. Игрушки убрали в чулан.

Мой Господин с довольным видом растянулся на комоде, глазея в окно.

Внезапно раздалось тихое гудение. В комнату что-то влетело. Крошечный объект, сделав несколько кругов, приземлился на белую салфетку рядом с металлическим солдатиком. Это был игрушечный самолетик.

— Как дела? — спросил самолетик. — Все идет хорошо?

— Да, — ответил Мой Господин. — А как у остальных?

— Не очень. Только горстке удалось добраться до детей.

Солдатик судорожно вдохнул.

— Самая большая группа угодила в руки взрослых. Сам понимаешь, ничего хорошего из этого не вышло. Взрослых трудно контролировать. Они просто убегают или ждут, пока кончится завод…

— Ясно, — хмуро кивнул Мой Господин.

— Дальше будет хуже. Мы должны быть готовы к худшему.

— Выкладывай все как есть.

— Честно говоря, половина наших уже уничтожена, их раздавили взрослые. Ходят слухи, что одного разорвала собака. Наша единственная надежда — дети. Если мы победим, то лишь с их помощью.

Солдатик кивнул. Посланец прав. Они и не рассчитывали, что удастся победить господствующую расу. Взрослых защищали размеры, сила, широкий шаг. Взять, к примеру, продавца игрушек. Много раз он пытался сбежать, обдурить их и вырваться на свободу. Часть группы была вынуждена все время бодрствовать, чтобы не сводить с него глаз, — у всех на памяти был тот черный день, когда он не завел их до упора в надежде…

— Ты проинструктировал ребенка? — спросил самолетик. — Подготовил его?

— Да, он понял, что от меня так просто не отделаться. Дети все такие. Они привыкли подчиняться, у них нет выбора. Я еще один учитель, вторгшийся в его жизнь, чтобы им помыкать. Еще один голос, твердящий…

— Ты приступил ко второй фазе?

— Так быстро? — удивился Мой Господин. — Но зачем?

— На фабрике переполох. Я же говорил, большая часть группы уничтожена.

— Понимаю, — рассеянно кивнул Мой Господин. — Мы этого ждали, не тешили себя иллюзиями. Разрабатывая план, мы учитывали непредвиденные обстоятельства. — Он прошелся по комоду взад-вперед. — Неудивительно, что многие попали к ним в руки. Взрослые везде, они занимают все ключевые посты. Контроль над всеми фазами общественной жизни у господствующей расы в крови. Но если те, кому удалось добраться до детей, выживут…

— Ты, наверное, не знаешь, но кроме тебя выжили лишь трое.

— Трое? — потрясенно выговорил солдатик.

— Даже те, кому удалось добраться до детей, гибли направо и налево. Положение трагическое. Именно поэтому принято решение приступать ко второй фазе.

Солдатик сжал кулаки, лицо исказил карикатурный ужас. Трое… Как много поставлено на эту горстку храбрецов, такую зависимую от капризов погоды — и необходимости подзаводки. Если б они были крупнее! Эти взрослые такие громадины.

С самого начала они возлагали надежды только на детей. Где они ошиблись в расчетах? Что разрушило их хрупкие надежды?

— Как это случилось?

— Никто не знает. На фабрике смятение. Не хватает материала. Некоторые механизмы сломаны, и никто не знает, как их завести.

Самолетик спланировал к краю комода.

— Мне пора. Залечу попозже, узнать, как продвигаются дела.