Очень драконий отбор - Алиса Чернышова

— Как много вопросов. Слишком.

— Простите, - я склонила голову. И вправду, что на меня нашло?

— Не извиняйся, это глупо. В тебе много шума и сомнений, Дайлила Свет Звезды. Ты очень молода. Для того, что я хочу поручить тебе – слишком. Но никто, кроме тебя, не подойдёт.

— Я… я не смею возражать Вам, но не уверена, что смогу выполнить то, о чём Вы попросите, - я сглотнула вязкую слюну, судорожно подбирая слова. - Не подозревайте меня в неуважении, просто ситуация, в которой я нахожусь…

— Мне это известно. Твоя судьба сейчас на распутье. Я пришёл спросить: отдашь ли ты мне её в руки? Безоговорочно? Без сомнений?

Какие тут могли бы быть сомнения?!

— Да, мой Король. 

— Да будет же так. Позаботься о том, чтобы имя моё не было забыто. Я же позабочусь о тебе и твоих потомках. 

Когтистая рука, холодная и горячая одновременно, легла на моё предплечьё. Возникло чувство, будто что-то необратимо меняется у меня внутри, прямо под кожей.

— Ты доверяешь мне, дитя?

Странный вопрос. Лесной Царь, наш Дедушка, Владыка Мороза и Порога, Тьмы и Разума. Тот, кто дал сидам способность любоваться красотой и видеть её даже в уродстве; Тот, кто даровал нам чары и жажду к знаниям, ключи к зеркалам и чужому разуму; Тот, кто открыл нам проход в этот мир однажды - лишь достойным, но всё же. Я помню Его имя с самого детства. Как могу — не доверять? 

— Я вижу ответ в твоём разуме. Ты очень юна, Дайлила Свет Звезды. И, может, это к лучшему: очарование юности порой подкупает. Даже таких, как я. Мне стоит предостеречь тебя от слепой веры - даже в меня. Видишь ли, в какой-то степени я - лишь тень в твоём разуме. А можно ли верить чему-то настолько неверному? 

— Боюсь, я не понимаю.

—  Однажды поймёшь. Впрочем… твоя искренность тронула меня. И я запомню её. Возможно, поначалу мой дар покажется тебе ненужным; возможно, он покажется тебе проклятьем. Но знай, что для тебя он единственный верный. Предназначенный. И единственный шанс на жизнь. Для двоих и для многих. 

Как-то это немного… настораживающе звучит. 

— Возможно, Вы могли бы рассказать подробнее?

— Зачем? Твои ответы уже пришли к тебе сами. Иди, дитя. Я — за твоей спиной. Всегда. А теперь… просыпайся!

*

— ...Просыпайся! Ну же! Что с тобой?!

Я выдохнула, как будто вынырнула из вязкой, мутной глубины. Растерянная, дезориентированная, я ошеломлённо хлопала глазами, тяжело дыша. Дивные же сны являются порой сидам летними ночами…  

— Лайлин, говори со мной. Где больно?

Лайлин? Кто такая эта Лайлин? Ах да, так же в данный момент зовут меня… Я нахмурилась, глядя на склонившуюся надо мной девицу.

— У тебя личина сползает, — сообщила я ей хрипло. — Смотрится жутко. 

К-Каролина (да, я вспомнила и её фальшивое имя) усмехнулась. Личина стабилизировалась.

— Язвишь — значит, жить будешь, — поставила диагноз она. — Ты пила что-то? Ела? 

— Нет.

— Последнее воспоминание?

— Я просто уснула в кресле.

— Извини, но это было очень мало похоже на нормальный сон. Мне даже на секунду показалось… Не важно, в фоморью Бездну такие видения. Важно другое: похоже, на этом Отборе конкурсантки перешли к силовым методам раньше, чем обычно. И целью выбрали тебя.

“Раньше, чем обычно”? Вот как, значит?

— И что, много девушек обычно не доживает до конца Отбора? — поинтересовалась я насмешливо.

— Средняя цифра - пять, но очень многое зависит от того, под чьим патронажем этот Отбор проходит. 

— Да?

К-каролина небрежно присела рядом со мной на парапет, будто бы случайно удерживая мою ладонь в своей. Её иллюзорные пальчики очень профессионально схватили так, чтобы считать пульс. 

— Первые Отборы проводились при Императоре Ими Великом, — сообщила К-каролина. — И он был, несомненно, великим драконом… 

— Но редкостным садистом? — мило улыбнулась я.

Конечно, это было немного за гранью. Милая Каролина могла бы пожаловаться на меня и обвинить в неуважении к крылатым владыкам. Но какой-то инстинкт внутри меня, в разы усилившийся после визита Лесного Царя, говорил: в известных пределах я могу доверять гостье. 

— Это не вполне корректное высказывание, но в чём-то — верное, — мягко отметила Каролина. — У Первого Императора действительно был крайне тяжёлый нрав, это невозможно не признать. Он был жесток и категоричен. Но, возможно, только такого рода личность могла провести за собой в этот мир соотечественников. И – основать Драконью Империю. 

Я промолчала. 

Спросить меня, так основание Драконьей Империи – очень сомнительный повод для гордости. Эта страна построена на костях, в том числе – моих соотечественников. 

С другой стороны, некоторая доля правды в словах новой знакомой тоже присутствует. Во-первых, хочется нам это признавать или нет, но зарождение нового государства крайне редко оказывается бескровным процессом. Бывают в этом смысле более и менее запущенные случаи, но общая температура по палате такова: где новые пунктирные линии на карте, там и кровавая баня. За очень редкими исключениями.

Во-вторых, величие личности и значение её для истории едва ли определяется абстрактными понятиями вроде доброты или справедливости. Был Первый Император садистом? Судя по сохранившимся о нём рассказам — да, определённо был. Был ли он при этом отличным стратегом и талантливым политиком, подарившим своему народу будущее и заронившим зёрна сегодняшнего величия Империи? И снова – да. Мораль? И рядом не валялась. Просто история неоднозначна. И читать её можно очень по-разному; зависит от того, где именно ты поставишь акценты.  

— Хочешь расскажу, как вообще появились Отборы? И как проходили самые первые из них?   

— Пожалуй, — на самом деле, мне действительно было интересно. Про драконьи Отборы мы все знали только то, что нам позволяли знать. Официальная информация гласила, что первый Отбор имел место сравнительно недавно – каких-то лет триста назад. И с тех пор, с того самого первого Отбора, вокруг этой темы витает ореол романтики. Слегка протухшей на мой вкус, но очень легко перевариваемой широкой общественностью. Девочкам рассказывают сказки о милой и скромной принцессе, победившей в Драконьем Отборе и оказавшейся в итоге истинной парой принца (куда же без этого?). Для девушек постарше существуют книги и пьесы… Но ведь за этой красивой картинкой тоже что-то есть. И возможно, кое-что из этого мне даже расскажут...

— За ужином?

Я оценивающе посмотрела на Каролину. Понятно, что она свою работу выполняет, но как-то уж очень много энтузиазма.