Командор войны - Вадим Панов

— Так что же ты теряешься?

— А что я? Мы познакомились… — Поехали ужинать.

— Нет. Он взял мой телефон, сказал, что торопится. Перезвонил только через два дня.

— И вы поехали ужинать.

— Обедать.

Галя хмыкнула:

— Действительно странно. Куда?

— В «Пушкинъ».

— Круто. И что вы делали потом?

— Потом он отвез меня домой и уехал.

— И…

— Ничего не было.

— М-да… — Галя почесала кончик носа. — Что было дальше?

— Мы ходили в театр. — Ольга снова глотнула воды. — Четыре раза. Два раза на концерт. Каждый день мне домой приносят корзину чайных роз. Через неделю знакомства он подарил мне ожерелье.

— Это? — Галя осторожно потрогала пальцем роскошное ожерелье черного жемчуга, мягко облегающее тонкую шею Ольги.

— Ага. Просил не снимать.

— А ты?

— А что я? Ношу его как дура.

— Почему как дура?

— А как кто? — девушка развела руками. — Взрослый, богатый, нормальный с виду мужик, а ведет себя как школяр. Первую неделю это прикалывало, на вторую стало надоедать, а теперь я уже начала его побаиваться.

— Если этот… как, ты сказала, его зовут?

— Богдан.

— Так вот, если Богдан сразу не полез к тебе под юбку, это еще не значит, что он идиот. Может, там чувства?

— А как эти самые чувства мешают сексу?

— Ну, знаешь, людей воспитывают по-разному.

— Может быть, и так, — неуверенно кивнула Ольга. — Только это не все странности.

— А что еще?

— Богдан уехал десятого. В командировку. Сказал, что, когда вернется, меня ждет сюрприз.

Галя с энтузиазмом хлопнула подругу по плечу:

— Готовься, Ольга, тебя ждет предложение. Пригласишь на свадьбу?

— Да дело не в этом, — вздохнула девушка. — Понимаешь, после того, как Богдан уехал, мне все время кажется, что за мной кто-то следит.

— Что значит следит?

— А вот то и значит, — огрызнулась Ольга. — Тебе что, не знакомо слово «следит»?

— Знакомо. — Галя недоуменно покачала головой. — А ты не перегибаешь?

— Тебе кажется, я придумала?

— А как ты об этом узнала?

— Никак. Я это чувствую. — Ольга решительно допила воду и метко бросила пустую бутылку в стоящую неподалеку урну. — Раньше я жила сама по себе, а сейчас я постоянно ощущаю, что кто-то наблюдает за каждым моим движением. Смотрит, следит.

— Даже в ванной? — криво усмехнулась Галя.

— Как раз в ванной такого ощущения нет. И в офисе нет. А как выйду на улицу, сразу чувствую — я не одна.

— А сейчас?

— Сейчас? — Ольга сморщила лоб. — Сейчас есть. Слабое чувство, но есть.

Девушки помолчали.

— Что скажешь? — не выдержала Ольга.

— А что тут скажешь? — Галя повертела в руках бутылку с водой. — Возможно, твой любимый Богдан приставил к тебе телохранителей.

— Как это? Зачем?

— Может быть, он беспокоится о тебе? Время, сама знаешь, какое, вот и позаботился о твоей безопасности. Ты же сама говорила, что он странный.

— Богдан приставил? — Эта мысль не приходила Ольге в голову. — Значит, опасаться нечего?

— Вот именно! Ну что, поехали кататься? — Галя легко поднялась. — Смотри, это Лариса! Ларка! Давай к нам!

К подругам подъехала высокая стройная блондинка, одетая, как и они, в шорты и облегающий топ.

— Приветики!

— Привет!

— Вы одни?

— Одни. А ты?

— А я с ребятами приехала, они там, на аллеях: Сергей, Витек и Вовка! Поедете с нами?

— Конечно, поедем!

Девушки поднялись с бортика, и через мгновение их гибкие фигурки замелькали среди гуляющих по парку Горького москвичей.

* * *

Бар «Три педали».

Москва, улица Большая Дмитровка,

15 сентября, пятница, 23 01

— И вот я лежу… ик… под кроватью и наблюдаю, как… ик… ее стройные ножки заталкивают мою одежду.

— Куда? — гулким басом вопросил Христофан. Артем задумался:

— Ко мне… ик… под кровать. Видимо.

— А ты что, уже не помнишь?

— Сейчас… ик… с трудом, — признался Артем, — но на Линде к этому… ик… времени оставались только туфельки.

— Классно, — оценил приставник, одобрительно наблюдая, как Гонций наполняет его бокал коньяком. — А что было дальше?

— Шаги за дверью… ик… звучали похоронным маршем. Линда шепчет: «Дорогой, я ничего не забыла?» А я не могу найти свою… ик… свою кобуру. И вообще не знаю, что делать: самому застрелиться или… ик… кольца считать.

— Какие кольца? — не понял Христофан.

Даже приняв изрядную долю спиртного, приставник не утратил внимательности.

— Ну эти… — Артем помахал перед собой рукой, заодно пытаясь понять, сколько пальцев он видит. — Это я образно.

— А-а…

— Линда так небре-ежненько набрасывает на меня… ик… покрывало, и входит Вальдемар Балота, магистр… муж.

— Испугался?

— А чего ему бояться?

— Ты испугался, головастик? — захохотал приставник. — Не ждал небось рыцаря увидеть?

— Я? — возмутился Артем. — Я же был под кроватью… и… ик… и покрывалом.

Христофан опрокинул бокал в свою огромную глотку, стряхнул с бороды несколько пролившихся капель и поинтересовался:

— Как же ты выбрался?

— А когда господин… ик… магистр отправился в-ва… — с первого раза не получилось, и Артем попробовал сосредоточиться. — Отправ-в-ва… в-ва… короче, уснул, я соорудил портал и… ик… туда. Оттуда.

При этом он снова замахал рукой, пытаясь показать, как именно он оттуда. Приставник снова захохотал, и его гулкий басовитый смех заполнил бар.

— Отчаянные вы все-таки создания — челы, — заключил он, утирая слезы. — На все готовы ради женщин. Выпьем за них?

— За них? — беспомощно переспросил Артем и с надеждой посмотрел на Кортеса. — Ты будешь?

— После, — пробубнил наемник, не отрывая голову от барной стойки, — надо отдохнуть.