Невеста для фейри. Зеркало Оберона - Дарья Светлая

— Ты слышал Нетхан! Ищи зеркало! — прокричала повелительница благих, нанося новый удар и расторопный фаворит поспешил исполнить приказание.

Однако зеркало так и не нашли. Очень скоро оба войска были вынуждены бежать прочь и прятаться, ибо соприкосновение меча Нуаду и копья Луга породило страшную магическую бурю.

В пространственные разрывы, ведущих в иные реальности уносило подданных обеих королев, туда же снесло волшебной бурей часть замка Мэб.

Поединок окончился ничьей, поскольку обе повелительницы поняли: стоит продолжить его и мир сидхе будет разрушен.

Зеркало Оберона враждующие стороны искали, но безуспешно. Никто не знал, в какой из миров его унесло.

ГЛАВА 16

— Не хотелось бы вас расстраивать или разочаровывать, но я не фейри.

— Не веришь? — усмехнулся ничуть не обидевшийся дед

— Я дизайнер. Единственная магия, которой я владею, это угадывание истинных желаний заказчиков и превращения их жилищ в то, что они хотят видеть.

— Я могу доказать тебе обратное очень легко. Слушай что я скажу и вспоминай себя. От колокольного звона христианских церквей у тебя болит голова. Когда ты сердишься или расстроена, в домах на милю воруг скисает молоко. В гневе ты можешь пожелать человеку неприятностей и твое пожелание непременно сбудется… Стоит тебе улыбнуться и мужчины вокруг уже пускают на тебя слюни и готовы тебе служить, идти за тобой даже в самый ад. Дружба с тобой вызывает привыкание и зависимость. Ты прекрасно поешь, рисуешь, красиво и без усталости танцуешь долгое время и наверняка испытываешь тягу к игре на каком-то из музыкальных инструментов. Несмотря на твою привлекательность, все женщины человеческих земель не видят тебе соперницу, только восхищаются и безуспешно пытаются тебе подражать. Ты любишь распущенные волосы, простор полей, ветер, лунные ночи и тайные лесные тропы. Ими ты очень быстро добираешься из одного места в другое. За четверть часа можешь уйти на расстояние, какое обычный человек пройдет за день два. Все что бы ты ни посадила, растет, цветет, пахнет и плодоносит даже без ухода, стоит тебе лишь пожелать. Как эти цветы по всему дому, что когда-то развела Морна. За ними никто не следит, но они все в полном порядке. Твой любимый цвет — зеленый. Ты любишь плавать обнаженной в природных водоемах подальше от городов и терпеть не можешь бассейны с их хлорированной мертвой водой. Даже хищные животные никогда не причинят тебе вреда. Неприрученные птицы едят из твоих ладоней, словно домашние. У тебя на руках моментально утихает плачущий младенец. Ты научилась ездить верхом так легко, будто всю жизнь провела в седле и лошади слушаются тебя беспрекословно, без узды и шпор…

Флави, слушала это и изумленно переводила взгляд то на меня, то обратно на деда. Ее глаза от удивления становились все больше, а губы то и дело изумленно приоткрывались, будто она беззвучно произносила букву "о", то словно бы она собиралась что-то сказать, но не находила слов.

Когда Киллиан Даффи закончил свою речь, а я в задумчивости оценивала услышанное, мадмуазель Броссар взволнованно заявила:

— Не знаю как насчет плавания голышом при луне, но остальное сущая правда! Ты всегда ладила с животными и детьми. Твой приемный отец огорчен, что ты не стала развивать свой талант пения. Парни по тебе всегда сохли: многие подходили знакомиться со мной, чтобы быть представленными тебе. Я о тебе постоянно слышу от всех знакомых мужчин: "Кто эта женщина, ты ее знаешь?". А подаренная тобой орхидея цветет непрестанно. У меня все подруги спрашивали, какой это сорт и покупали такой же, но у них цветы так не колосятся, как моя орхидея.

— Про орхидею это правда, а вот с остальным я бы поспорила — ответила, укоризненно глядя на подругу, взглядом спрашивая "На чьей ты стороне?".

А сама с удивлением думала, как вышло, что человек, с которым познакомилась несколько часов назад мог знать столько о моей жизни, не видя меня рядом с собой каждый день.

— Ну, что скажешь, птичка? — хитро прищурившись, спросил дед.

— Насчет молока что-то подобное может и было пару раз, но думаю, это совпадение. Остальное же…

Мою речь прервал звонок мобильного. На экране светилось фото Кэтлин Лоран — моей приемной матери. Ну конечно! Вот и ответ: они же общались с дедом в интернете! приемная мать могла многое рассказать деду обо мне.

Но некоторые приведенные факты не знала даже она. Так откуда же Киллиану Даффи взять такую точную и исчерпывающую информацию?

— Извините, я сейчас… — ответила, понимая, что, несмотря на раздирающие меня противоречия и наш разлад во время последней встречи, не могу не ответить на звонок.

За посиделками с кофе не заметила, как наступил вечер, поэтому когда вышла в сад через заднюю дверь, очень удивилась, что на землю успели спуститься сумерки. Скользнула пальцами по экрану и обреченно произнесла:

— Да?

— Привет дорогая… — пауза была заполнена тяжелым вздохом, а затем прозвучало покаянное — Как ты?

— Все в порядке мам — произнесла и внутренне поежилась то ли от подобравшегося к саду тумана, то ли от мысли, что не знаю, как называть женщину, которая меня вырастила, если она не моя настоящая мать — Доехала нормально. Мы с Флави сейчас в доме, он замечательный. Знаешь… я думаю остаться.

— Эйлин… — укор и несогласие в голосе матери сорвали все предохранители и несмотря на то, что решила не обсуждать главную новость, выпалила:

— Ты знала! Все эти годы знала и не сказала мне ничего… почему?! Моя мама была еще жива, я могла встретиться с ней… Я не знаю, как теперь называть тебя. Ты поддалась на речи безумца, который утверждает, что я фейри и не должна жить в Ирландии, иначе меня убьют за грехи бабки или утащит в холмы тихий народ!

Я хотела сказать что-то еще, но поток упреков угас, разбился как морская волна о прибрежные камни, когда я услышала на том конце тихий всхлип и бессильно-укоризненный, несчастный голос:

— А что ты хотела, чтобы я сказала? Что твой отец, этот Джед Бакли, не хотел и имени твоего слышать? Что твой дед тронулся умом и лично отдал тебя мне на воспитание чужим людям? Что твоя мать сошла с ума и умерла в психбольнице? Я должна была сказать: "Прости, девочка, но своей настоящей родне ты не нужна, этим ненормальным на тебя плевать?!".

Она вдруг замолчала, словно выпустила все слова, что распирали ее наружу и, переведя дыхание, тихо выдохнула — Прости, я… прости меня, пожалуйста! Прошу, вернись домой, в Лион. Мы с Итеном любим тебя, как родную, молю, не оставляй нас! Дай мне шанс загладить свою вину перед тобой…

— Не могу. Сейчас нет. Если я и вернусь, то не сейчас. Я должна узнать, какими были мои настоящие родители, как умерла моя мама, чем была больна и что такого в этом доме, раз его завещали мне. А кроме того, у меня здесь еще остался дед. Мне кажется, я чувствую, несмотря на то, что он говорит, я нужна ему здесь.