Завоеватель сердец - Джорджетт Хейер

Он смотрел, как перо герцога коснулось бумаги – раз, другой, третий. Эрл вдруг заметил, что пальцы его выбивают дробь по резному подлокотнику кресла, и крепко стиснул ими твердое дерево, чтобы не выдать себя. Он ждал, что герцог заговорит, но Вильгельм продолжал писать. Эрл мысленно взвешивал одну фразу за другой и тут же отбрасывал их. Наконец резко бросил:

– Будьте со мной откровенны, герцог Вильгельм: что вам от меня нужно?

При этих его словах герцог поднял глаза и отложил перо в сторону. Оттолкнув от себя бумаги, сцепил руки в замок на столе и сказал:

– Эрл Гарольд, много лет назад, когда я был совсем еще мальчишкой и находился под присмотром опекунов, король Эдуард гостил у меня при дворе в качестве моего друга. В те дни он пообещал мне, что если когда-нибудь станет королем Англии, но не сумеет зачать собственного наследника, то оставит трон мне. – Вильгельм сделал паузу, но эрл молчал. Гарольд откинулся на спинку кресла, упираясь затылком в твердое резное дерево, и на лице его не отражалось ничего, кроме вежливого интереса. Герцог окинул его явно одобрительным взглядом. – Четырнадцать лет тому, – продолжал он, – я побывал в Англии с визитом у короля, и он повторил свое обещание, передав мне в качестве заложников Вульнота, Хакона и Эдгара, сына Эдвульфа. Полагаю, это вам известно?

– Я слышал об этом, – спокойно подтвердил эрл, лицо которого по-прежнему ничего не выражало.

– Король пребывает в весьма почтенном возрасте, – заметил Вильгельм, – а я не единственный, кто хочет занять его трон.

Глаза эрла блеснули, но он предпочел промолчать.

– Например, Эдгар, несовершеннолетний Этелинг, – после едва заметной паузы продолжал Вильгельм. – У меня нет сомнения, что многие хотели бы усадить на трон именно его.

– Очень может быть, – согласился Гарольд. Он шевельнул рукой так, чтобы солнечный луч упал на перстень с рубинами балэ у него на пальце, и, полузакрыв глаза, любовался игрой света.

– Мне нужен человек, который действовал бы от моего имени в Англии, – сказал герцог, – представляя мои интересы до тех пор, пока Эдуард не отправится к праотцам… и после этого.

– Вы имеете в виду меня? – осведомился эрл, и в голосе его звякнула сталь.

– Вас, – согласился Вильгельм, – если вы дадите клятву поддержать мое право на трон.

Эрл улыбнулся. Оторвав взгляд от перстня, он обнаружил, что Вильгельм в упор смотрит на него. Гарольд не дрогнув встретил его взгляд, и дуэль эта длилась столько, что посторонний наблюдатель успел бы досчитать до пятидесяти. В комнате царило молчание, нарушаемое лишь веселой трелью жаворонка, доносившейся откуда-то из высокой голубой дали.

– Значит, вот почему вы удерживали меня, – безо всякого удивления или гнева проговорил наконец эрл.

– Именно поэтому, – отозвался Вильгельм. – Призна́юсь вам откровенно, эрл Гарольд, окажись вы другим, я бы не прилагал к этому столько усилий. Я заявляю вам совершенно прямо и честно, что в вашем лице впервые за долгие годы встретил человека, к которому питаю… уважение.

– Польщен, – с иронией откликнулся Гарольд.

– И имеете на то полное право, – с намеком на юмор ответил герцог. Он смотрел, как последние песчинки провалились в трубочку часов на столе, и перевернул их.

– И чем же вы намерены подкупить меня, милорд герцог? – поинтересовался Гарольд.

По губам Вильгельма скользнула презрительная улыбка.

– Эрл Гарольд, вы можете считать меня кем угодно, но только не дураком. Подкуп я приберегаю для менее достойных людей.

Гарольд едва заметно наклонил голову.

– Премного благодарен. Хорошо, я задам свой вопрос следующим образом: какую награду вы готовы предложить сыну Годвина?

Герцог несколько мгновений молча смотрел на него.

– Гарольд, стоит вам только захотеть, и вы станете вторым после меня человеком в Англии, – сказал Вильгельм. – Я отдам вам в жену свою дочь Аделу, и вы сохраните все свои нынешние владения.

Если предложение взять в жены девочку, которая была младше его собственного ребенка от первого брака, и показалось эрлу нелепым и смехотворным, он ничем не выдал этого.

– Что ж, это благородно с вашей стороны! – пробормотал Гарольд и вновь принялся разглядывать свой перстень. – А если я откажусь?

Герцог, понимая, что всякие увертки в разговоре с таким человеком уже стали бесполезными, ответил:

– Говоря прямо, сын Годвина, если вы откажетесь, я не позволю вам покинуть берег Нормандии.

– Понятно, – сказал Гарольд. Он мог бы добавить, что ему все стало понятно еще много месяцев тому и что с тех самых пор он, взвешивая свои шансы на побег, готовил ответ на требования герцога. Но сейчас в его глазах не было улыбки, а губы сложились в суровую линию. Гарольд глубоко вздохнул, словно завершая борьбу, которая дорого обошлась ему, однако голос его прозвучал легко и приятно, как всегда, ничем не выдавая чувств, обуревавших его. – Похоже, у меня нет выбора, герцог Вильгельм. Я дам вам клятву, – сказал он.

Тем же вечером он поведал Эдгару о том, что сделал. Эдгар проводил эрла в спальню и уже собирался проститься с ним у двери, когда Гарольд коротко заявил:

– Подожди: я должен кое-что тебе сказать. – Отпустив сонного пажа, который вощеным фитилем зажигал свечи на столе, он с размаху опустился в кресло, стоявшее у стены, вне пределов круга света. – Закрой дверь, Эдгар. Через неделю или чуть больше я отплываю в Англию и беру с собой тебя и Хакона. Вульнот останется здесь.

Эдгар застыл у двери словно статуя.

– Отплываете в Англию? – тупо переспросил он. – Вы хотите сказать, герцог смилостивился? – Сакс явно отказывался поверить своим ушам, но потом, очевидно, какая-то мысль пришла ему в голову, и он взволнованно спросил: – Это оттого, что вы так хорошо послужили ему в Бретани, милорд? Я, конечно, знал – ему по душе мужество, но не думал… – Эдгар оборвал себя на полуслове, услышав, как эрл презрительно рассмеялся. Сакс быстро шагнул вперед, чтобы рассмотреть выражение лица своего повелителя. – И какова же цена свободы? – требовательно спросил он, с такой силой вцепившись в край стола, что костяшки его пальцев побелели.

– Я дал обещание принести ему клятву верности и поддержать его претензии на английский престол, – ответил Гарольд. – После смерти короля официально передать ему замок Дувр и жениться на его дочери Аделе, когда она достигнет брачного возраста.

– Господи Иисусе, вы не шутите? – Эдгар схватил со стола тяжелый подсвечник и поднял его высоко над головой, отчего свет упал на лицо эрла. – Вы повредились рассудком, милорд? – хрипло спросил он. – Господи, да вы рехнулись!

Эрл выставил перед собой руку, защищая глаза.

– Нет, я не сошел с ума, – ответил он. – Я выбрал единственный путь, ведущий к свободе.

– Отказавшись от короны, которая была для вас целью всей жизни! – Канделябр в руке Эдгара дрожал. – А как же мы, люди, верившие вам, следовавшие за вами, умиравшие за вас? Клянусь распятием, неужто я слышу речи сына Годвина?