Космопорт - Сергей Чернов

— Анжела для работ в открытом космосе не нужна. Намного эффективнее будет дрон. Скажем, в виде паука или краба. Движения примитивны, смоделировать легче лёгкого. Добавь к паре манипуляторов дрель, кусачки, лазерную сварку — и получим счастье в чистом виде. Без ненужных проблем в виде имитации скелета и мышечной системы.

— Энергообеспечение? Автономность?

— В задницу автономность! Цепляешь к нему кабель — и всё. Аккумулятор можно установить на всякий случай, вдруг кабель повредится. Он тогда хотя бы вернуться сможет.

— Но для испытаний…

— Для испытаний Анжела уже доведена до кондиции. Сам сказал, что датчиками напичкана.

После паузы выношу вердикт:

— Короче так. Приступайте к разработке дронов. Назначение: диагностика, монтаж и ремонт оборудования на станциях и других объектах. На развитие модели «Анжела» больших денег не дам. Если ребята что-то изобретут, то за счёт интеллектуальных прорывов, а не финансовых вливаний.

Но поторговаться за «Анжелу» приходится. Торг прекращаю директивно:

— Четверть миллиона рублей в месяц. Больше не дам. И группу по созданию ремонтного дрона от основной отдели. А то знаю я эти игры с бюджетами на разные проекты.

15 июля, четверг, время 10:40.

Москва, Американский медцентр.

— Привет, Майки, — в палату входит Гроувс в накинутом белом халате, водружает на столик пакет с фруктами.

— Хай, Боб! — забинтованный и загипсованный Веклер вяло машет рукой.

— Извини, сразу не смог. Сначала к тебе не пускали, потом дела… — Гроувс садится на стул рядом с лежбищем приятеля.

— Всё хорошо, Боб. Самому не хотелось в кошмарном виде красоваться, — отмахивается травмированный.

Следы крепких кулаков на его лице почти сошли, оставив еле видимые желтоватые намёки.

— Сильно досталось? — сочувственно любопытствует Гроувс.

— Тогда казалось, что ничего хуже быть не может, — Веклер пожимает плечами. — Сейчас понимаю, что по сути ничего страшного не произошло. Травмы средней тяжести, кажется, так говорят в полицейских протоколах, неопасные для жизни.

— Кто это был?

— Какие-то крепкие парни с железными кулаками. Они не представились, как ты понимаешь, — через паузу Веклер добавляет: — Но мы же с тобой догадываемся, кто это сделал, не так ли, Боб?

Гроувс криво улыбается:

— Наш шустрый космический мальчик?

— Офф кос, Боб. Те бандиты первым делом спросили о том, кого я нанял на Байконуре. И сколько я им заплатил.

Веклер вспомнил ещё о том, что следователю никаких намёков не давал. Опасно. В этом смысле космический мальчик мог ничего не опасаться. Не мог же Майкл сказать полицейскому чиновнику, в чём его может подозревать Колчин. Немедленно вцепится и начнёт раскручивать дело совершенно в другую сторону. При этом теоретически возможно доказать наличие мотива, а вот со всем остальным не так просто. Особенно если желания такого нет.

Полицейские в эту сторону копать не будут, а вот обнаруженный мотив ударит по нему бумерангом. Нельзя сбрасывать со счетов принцип свои/чужие. Родные американские пинкертоны тоже не обрадуются версии, которая поставит под подозрение уважаемые национальные институты. Госдеп, к примеру, или то же НАСА. Проамериканская прослойка в российском обществе заметно ослабела по сравнению с девяностыми или даже нулевыми годами.

— Всё-таки я прав был тогда, Майк. Проблему надо было решать года три назад.

— Появился бы другой, — Веклер пожимает плечами. — Последствия для нас тоже могли быть ещё хуже, Боб. Мы же говорили об этом.

— Куда хуже-то, Майк? Вас закрыли. Того и гляди дипломатические отношения разорвут. Поеду вслед за тобой в Америку.

— Не преувеличивай, Боб. К тому же плюсы тоже есть. Перевесят ли они минусы, не знаю, но они есть.

Боб задумывается, но ничего положительного не находит.

— Тоннель же, Боб! Кто нам мешает сделать такой же тоннельный запуск, только эффективнее? И тогда мы обгоним русских и в этом! Есть ещё один тонкий момент, но о нём, извини, не буду.

Веклер имел время неторопливо подумать. Услышанные в разных местах обрывки фраз, собственные смутные догадки — всё сложились в идеальную картину, когда чисто случайно на глаза попалось одно примечательное слово. Гиперзвук. Вот ещё один козырь космического мальчика. По-другому просто быть не может. Догадка засияла в голове утренним ясным солнцем.

Русские имеют технологию гиперзвука, значит, у Колчина она тоже есть. Всё за это говорит, включая прикрытие спецслужб. Гиперзвуковой прямоточный двигатель использует для сжигания топлива воздух. Из атмосферы берёт! Факинг хиз мазе! Вот он — главный секрет Колчина! За счёт этой технологии он сделает рывок в достижении большего процента полезного груза, ведь его ракетам уже не нужно тащить с собой огромные баки с кислородом.

Открытие гигантского масштаба, но исключительно личного характера, совершённое им буквально вчера. Поэтому Гроувсу он ничего не скажет. Ему надо о своей карьере заботиться. Если же покажет руководству НАСА, что не зря он тут сидел, есть огромная польза, то и за борт его не выбросят. Америка умеет ценить людей, способных выдавать важные идеи.

Подсмотренная у Колчина идея прилунять или приземлять аппараты с большим моментом движения тоже его заслуга. Само по себе не сработает, давно было, и его за это уже поощряли. Но если напомнить в довесок, то плюс к репутации обеспечен.

Ему могут вменить в вину изгнание НАСА из-за попытки помешать русским, но тут можно поспорить. Официальным основанием для закрытия представительств НАСА является неосторожное высказывание президента. Пусть его критикуют. А он сделал то, что должен был. Задумано же неплохо было? К тому же если НАСА выдворяют из-за акции, то какая разница, удачная она или проваленная? Санкцию же он сверху получил. С любой стороны претензии лично к нему невелики. Взятки гладки, как говорят русские.

— Что за момент? — настораживается Гроувс. — Почему не будешь?

Не деликатно, Боб, совсем не деликатно. Веклер усмехается:

— Извини, Боб. Тебе всё равно ни к чему, а мне шефу НАСА что-то в клювике принести надо.

— Ты случайно не знаешь, почему хулиганы обстреляли именно то окно, Майк? — Гроувс меняет тему на нейтральную, хотя кто его разберёт…

— Случайно знаю, — Веклер опять грустно усмехается. — Они потребовали показать окна посла, я ткнул пальцем наугад. Кстати, а что там находится?

— Архив, — Гроувс погружается в раздумья и отвечает на автомате. — Окна посла на другую сторону выходят.

Зависшая пауза заканчивается прощанием. Гроувс уходит.

17 июля, суббота, время 10:40.

Байконур, комплекс Агентства, каб. Колчина.

— Новости слышали?