Правда об Ираке, или Битва в Месопотамии - Анатолий Уткин

Что касается ядерного оружия, то в Ираке работает группа специалистов-атомщиков, которых американцы нарекли «ядерной мафией». Американцы прислушивались к их переговорам, те обсуждали, что нечто следует спрятать на «заводах Аль-Каиды».

Если бы Соединенными Штатами внезапно овладела бы идея помощи Аль-Каиде, то они не смогли бы сделать ничего более эффективного, чем вторжение в Ирак, то есть удар по светскому элементу в модернизации исламских государств и создание подлинно массовой школы подготовки исламских террористов в масштабах 25-миллионного государства.

Не дано нам знать, откуда нанесет удар судьба. Неспровоцированное нарушение суверенных прав Ирака, казалось бы, могли вызвать более твердую реакцию мирового сообщества: завтра мишенью станешь ты. Но мощь несдержанного лидера, помощь 34 пособников, отсутствие жизнетворной солидарности фактически погасили вестфальскую систему взаимопомощи суверенных держав. Наказание последовало изнутри американского и британского обществ. Граждане этих обществ настоятельно пожелали знать, кто убедил правительства в Вашингтоне и Лондоне, что Ирак владеет оружием массового поражения и способен применить его после всего лишь 45-минутной подготовки.

Тихо и вначале незаметно возник вопрос, за что посланы на смерть кормильцы семей? Налогоплательщики задались вопросом, на что пошли миллиарды долларов и фунтов стерлингов? Оправданы ли затраты на «вялотекущую» войну, которую, как выясняется, нельзя выиграть? Но главный вопрос: можно ли доверять жизни и кошельки правительствам, которые склонны искажать факты и обманывать своих граждан?

Буш на новогоднем приеме живописал жертву, которую приносят политики, покидая семьи, отдаваясь стране. Это был очень дурной тон, потому что 1333 американца, погибшие в Ираке, принесли настоящую жертву своей стране. И многие десятки тысяч иракцев. Буш же лишь коснулся мельком Ирака: «Мы определенно выиграем эту войну». Смелое заявление. ЦРУ стало ежедневно просвещать президента по своим каналам. И здесь Буш читал: «Выборы не уменьшат объем насилия».

В Багдаде крупное подразделение ЦРУ в январе 2005 г. завершило масштабную оценку сложившейся ситуации – ААРВОЛЬФ. Главная идея: борьба с американцами будет набирать силы, подводя страну к грани гражданской войны. Число нападений на силы коалиции дошло до ужасающей американцев отметки – 2 000 нападений в месяц в декабре и до 3 000 нападений в январе. Вся страна бралась за автомат. Теперь, работая рядом с президентом советник по национальной безопасности Хедли знал главную эмоцию президента – постоянная обеспокоенность.

Вудвард: «Хедли знал, что, спустя два года после вторжения базовые проблемы Ирака не были решены – безопасность, создание инфраструктуры, способ управления»[200].

В начале 2005 г. Рамсфелд послал в Ирак отставного генерала Гэри Лака (доктора наук в математике, прежде командовавшего американскими войсками в Южной Корее) с инспекционной поездкой. Лак был советником Фрэнкса в золотые дни подготовки к походу на Багдад. Первый вывод Лака: подготовка новой иракской армии полностью провалилась: «Винтовка в руки, три дня маршировки – и в армейский строй». Но более важным был следующий вывод Лака: «Мы недооценили эффект правления Саддама Хусейна на иракский народ. Тогда от них не требовали инициативы, а теперь мы не знаем как эту инициативу остановить».

Госсекретарь Райс послала в Ирак своего старого друга Филиппа Желикова с небольшой группой экспертов. Те обнаружили, что за последние шесть месяцев вырабатываемое в Ираке электричество сократилось, подготовка полиции зашла в тупик, банковская система не создана, в сельском хозяйстве застой, суды отсутствуют, осужденные безнадежно ожидают суда. Этот доклад привел бы в уныние любого, но не Кондолизу Райс. «Я владею Ираком, я была в команде, принявшей решение о вторжении». Прежде она была в Ираке только раз – с президентом в 2003 г. Теперь, уже в должности госсекретаря, она решила сделать это во второй раз.

Для иракских повстанцев Райс была желанной целью. Теперь ее приезд был игрой со смертью. А Негропонте согласился на пост министра национальной безопасности. Президент сказал ему лично, что «глава МНБ будет вершиной вашей карьеры». И назначил его на этот пост 17 февраля 2005 г. Послом США в Ираке стал Халилзад. Президентский приказ NSPD-36 сделал ответственным за Ирак Государственный департамент.

По мере приближения выборов в национальное собрание смерч насилия в Ираке поднимался все выше. Генерал Чиарелли предупреждал в Багдаде, что к этому событию повстанцы приготовят нечто особенное. 26 января 2005 г. был сбит вертолет в западной части Ирака. Погибли 31 американец – самые большие одноразовые потери со времени вторжения американцев в Ирак. А президент заливался соловьем, греша всеми возможными преувеличениями: «Завтра мир будет свидетелем поворотного пункта в истории Ирака». Буш отметил особое внимание к выборам со стороны Заркави – второго человека в Аль-Каиде, назвавшего демократию «злостным принципом».

В голосовании приняли участие 8 миллионов иракцев. Буш ликовал – оправданы все его силовые действия: «Голос свободы со Среднего Востока». Многим казалось, что пройден решающий этап. Но – очень важно – сунниты бойкотировали выборы, а это было 20 процентов населения страны. И по всему было видно, что сунниты не оставят это дело просто так. Никогда не говори никогда. Секулярно настроенные женщины были оттеснены в самом начале избирательного процесса. Набранный американцами Иракский правящий совет за закрытыми дверями проголосовал за резолюцию № 137, которая отвергала существующие законы в отношении семьи и поставила шариат над гражданскими законами. В результате национальных выборов в январе 2005 г. половина из 55 членов Конституционного комитета представила Объединенный шиитский альянс; четверть комитета составили представители Демократического патриотического альянса Курдистана. Из восьми женщин, попавших в комитет, пять представляли шиитов, две – курдский альянс и только одна женщина оказалась независимой. Частично потому, что Американская миссия в Багдаде не имеет ни одной женщины в своем составе. Многое американцами уже упущено.

Сегрегация полов стала фактом иракской жизни. А в зоне влияния таких ортодоксов как Муктада аль-Садр женщины прямо опустились в средневековье. А сотрудничество с американцами легко дискредитирует самых благожелательных сторонников секулярных нравов. Техническая помощь таких американских институтов как Национальный демократический институт по внешней политике воспринимается в Ираке весьма подозрительно, как и спонсируемое американцами Радио Аль-Махабба. Возможно, такая же судьба ожидает идею создания в Багдаде американского колледжа.

Американцы оказались в ловушке. Желая добиться стратегических преимуществ, американский посол Залмай Халидад поддержал исламские силы. Курдам было просто некуда деваться. Статья вторая конституции делает ислам официальной религией государства. Прогрессивно законодательство 1959 года кануло в Лету. Шариатский закон вернулся в Ирак. Очнулись даже самые убежденные оптимисты: «Предполагать, что просто наличие женщин в правительстве произведет либеральное законодательство – было ошибкой»[201].