Синайский секрет - Грег Лумис

Стул не годился в качестве оружия — слишком тяжелым он оказался. Отступив еще на шаг, Лэнг с силой ударил им об пол. Как он и надеялся, от удара стул разлетелся. Не сводя глаз с Уитерспуна, он подхватил ножку. Теперь у него была хотя бы дубинка.

— Деревяшка тебя не спасет, — фыркнул Уитерспун, продолжая, пританцовывая, двигаться по кругу.

Стул развалился удачно — на конце ножки остался острый обломок. Лэнг ткнул им в сторону противника.

— Как поется в песне, Уитерспун, «больше дела, меньше слов». А то как бы ты и впрямь не заговорил меня до смерти.

Лэнг знал, что все его шансы на спасение сводятся к тому, чтобы продержаться до прихода полиции или вынудить Уитерспуна на опрометчивые действия. Сломанная ножка от стула в качестве оружия была лучше, чем ничего, но ненамного.

Взгляд Лэнга ни на долю секунды не отрывался от зрачков противника. Он знал, что даже самый опытный боец на ножах должен хотя бы взглянуть в ту сторону, куда последует атака.

Удар — парирование, удар — парирование. Лэнг отражал каждый удар твердой деревяшкой, все время отступая на шаг. В конце концов он уперся в стену спиной, чего Уитерспун, судя по его торжествующей улыбке, как раз и добивался.

Но все же он раз за разом выдавал свои намерения. Его глаза быстро дергались в одну сторону, а рука имитировала удар с противоположной стороны. И Лэнг приготовился использовать одну из таких атак. Уитерспун взглянул на правый бок Лэнга и ткнул ножом, якобы целясь в область сердца. Лэнг рванулся вправо, и рука противника метнулась в ту же сторону, чтобы нанести смертельный удар, но Лэнг снова увернулся и обрушил свою дубинку на запястье Уитерспуна, сломав локтевую кость.

Нож, как сверкающая комета, полетел через комнату. Уитерспун взвыл и схватился за сломанную руку. Лэнг собрался было ударить его дубинкой по голове, но передумал. Слишком это было опасно. От таких ударов наверняка лишаются сознания только злодеи из фильмов. На самом же деле кости черепа слишком крепки, и противник, как правило, отделывается лишь кратковременным замешательством.

Именно поэтому Управление заставляло своих сотрудников выучить семь самых уязвимых точек на человеческом теле.

Лэнг ткнул своей дубинкой вверх и ударил Уитерспуна заостренным концом под подбородок. Голова противника запрокинулась назад так сильно и резко, что Лэнг услышал, как захрустели, ломаясь, позвонки. Уитерспун, уже мертвый, осел на пол.

— Обалдеть, какой беспорядок!

Лэнг резко обернулся на голос и замахнулся своим оружием.

В двери стоял Джейкоб и с непонятным выражением лица рассматривал трупы.

— Брось свою дурацкую палку, и пойдем отсюда.

Лэнг усмехнулся.

— Напомни мне, чтобы я никому не позволял подходить близко, когда в следующий раз возьму в руки оружие. А если бы выстрелил не Цвелк, а я сам?

— Если бы ты затеял стрелять из него, когда на тебя направлены два «узи», разницы не было бы совершенно никакой.

Лэнг взял Алисию под руку, и они направились вслед за Джейкобом. Троица почти дошла до места, куда не падал свет ни из окон, ни от сгоревшего здания, когда Лэнг услышал голос, который по-английски приказывал им остановиться.

Света только-только хватило, чтобы разглядеть четырех человек. Один, самый старший, был одет в помятый костюм с галстуком. Второй щеголял в рубашке и свободных брюках, словно собирался играть в гольф, на третьем была форма израильской полиции. Четвертый, в военной форме, держал под мышкой «узи», направляя его, правда, не на Лэнга, а несколько в сторону, но намек был ясен.

Джейкоб шагнул вперед.

— Йоси, это ты? Йоси Грубер, которого я когда-то знал, был способным парнем, но не любил дисциплину. Как ты умудрился попасть в разведку?

Молодой мужчина в рубашке-поло ухмыльнулся.

— Йосэф Аннулевиц! Ты-то что тут делаешь, старый козел? Ты же давно в отставке.

— Старый козел, говоришь? — рассмеялся Джейкоб. — Ладно, так уж и быть, пожалею тебя. Пока вы, молодежь, попердывали тут вокруг лужи, я отыскал целый арсенал.

— Ну и что? — серьезно отозвался полицейский. — В том, что кибуцы в пограничной зоне всегда готовы обороняться, нет ничего необычного.

— Обороняться гранатометами и ручными ракетными установками? — зло усмехнулся Джейкоб. — Могу поставить десять фунтов, вы без труда выясните, что несколько последних нападений с той стороны случились в ответ на то, что кто-то из местных подонков всадил в их деревни по хорошему заряду взрывчатки. Провокаторы, вот кто они такие.

Раух совсем растерялся. Он рассчитывал по всем правилам произвести арест, а вместо этого оказался свидетелем чуть ли не семейной встречи. Набравшись решимости, он шагнул вперед и остановился перед Лэнгом.

— Мистер Лэнгфорд Рейлли?

— Да.

— Вы арестованы.

Лэнг насмешливо взглянул на Джейкоба, а потом на Грубера.

— Черт возьми, кем и за что? Или это тайна?

— Я старший инспектор венской полиции Раух. Нам нужно допросить вас по поводу убийства доктора Хаймлиха Шаффера.

— Хаймлиха Шаффера? — переспросил Лэнг. — Профессора, с которым я как-то обедал? Его убили? Кто же?

— Мы как раз рассчитываем, мистер Рейлли, что вы сможете сказать нам это.

— В таком случае, боюсь, вас ждет серьезное разочарование.

Из темноты, словно из коробки фокусника, вынырнул еще один человек в военной форме и о чем-то заговорил на иврите с Грубером. Тот, в свою очередь, повернулся к Рауху.

— Инспектор, с вашего позволения, я хотел бы на несколько минут позаимствовать вашего арестованного.

Конечно, австриец не мог ему отказать.

Лэнг посмотрел на Алисию.

— С тобой все в порядке?

— О, конечно! — почти выкрикнула она и продолжила, совсем ненамного спокойнее: — Лучше не бывает! Ну что там, ерунда — меня чуть не убили, потом продемонстрировали сразу несколько боев без всякого перерыва и залили с ног до головы неизвестно чьей кровью! Нет-нет, обо мне нечего волноваться!

Лэнг давно заметил, что одной из наименее привлекательных ее особенностей была язвительность.

Лэнг, Грубер, Джейкоб и два израильских солдата направились к маленькому домику на дальней стороне кибуца. Раух, не желая терять из виду арестованного, плелся в двух-трех шагах сзади.

Внутри Лэнг не увидел ничего нового для себя. Длинный стол, заставленный научным оборудованием, точь-в-точь таким же, какое он видел в лабораториях в Амстердаме и в Технологическом институте Джорджии. И тоже известное ему дополнение к тем интерьерам — устройство в виде продолговатой коробки, сделанное, как было видно с первого взгляда, из дерева и золота и кажущееся решительно неуместным среди сверкающих никелем и хромом штативов, шкал и аппаратов.