Главный соперник Наполеона. Великий генерал Моро - Алексей Зотов

— Не оставляйте вашу жену и дочь в Англии. Пусть приезжают в Россию. Здесь они будут под нашим покровительством и найдут свое счастье.

И вот Моро, этот спокойный Моро удивлялся самому себе, с какой теплотой и страстью благодарил он княгиню Екатерину Павловну за эти слова.

19 августа 1813 года Александр I выехал из Праги в расположение штаб-квартиры союзных армий и на следующий день пригласил туда Моро, Рапателя и Шевенена.

В этой связи представляют интерес мемуары графа де Рошешуара, офицера свиты князя Волконского — начальника штаба Александра I. Несмотря на то что не всему в них можно верить на слово и они изобилуют явными неточностями, тем не менее эти документы, написанные рукой современника, причем на русском языке, представляют живой интерес, так как передают атмосферу последнего этапа жизни Моро, связанного с Россией.

В своих мемуарах граф де Рошешуар называет Моро фельдмаршалом на русской службе, хотя этого назначения Александр так и не успел сделать. Черный юмор Моро сквозит и в этом довольно одиозном документе.

«Мне неоднократно приходилось беседовать с маршалом Моро, — пишет Рошешуар, — я говорю “маршалом”, потому что император Александр пожаловал ему звание фельдмаршала, приняв его на русскую службу. Славный генерал сохранил привычку несколько грубой откровенности. На следующий день после моего посещения государь устроил в его честь парадный обед; на обеде присутствовала вся военная свита и несколько генералов — австрийских и прусских. По правую руку императора сидел князь Шварценберг, по левую — Моро; государь во время обеда взял один из графинов, чтобы налить себе вина. Новый маршал вдруг схватил его за руку: “Государь, не пейте, это яд. Вино, которое я сейчас выпил, или скверная подделка, или в нем находится какая-нибудь ядовитая примесь, выдаваемая его отвратительным вкусом”. Император громко рассмеялся и, обратившись к гофмаршалу, сказал: “Граф Толстой, вы слышите? Однако этим самым вином вы угощаете меня уже несколько дней”».

Представляется очевидным, что если бы Александр принял на себя командование армиями коалиции, то Моро получил бы звание фельдмаршала и соответствующую должность. Однако по просьбе Австрии главное командование было поручено австрийскому фельдмаршалу Шварценбергу — осторожному и медлительному командиру, который, как многие считали, не очень-то хотел иметь своим первым заместителем генерала, который с таким триумфом разбил австрийскую армию эрцгерцога Иоанна 13 лет тому назад в знаменитом сражении при Гогенлиндене.

Вот что пишет в этой связи уже цитированный нами Роше-шуар: «Император Александр, ведя переговоры с Австрией о вступлении в коалицию, предложил назначить Моро генералиссимусом (имеется в виду главнокомандующим всех коалиционных армий. — А. З.). Таким образом, ничье самолюбие не было бы затронуто. Он напомнил о славных боевых заслугах знаменитого полководца; но князь Меттерних потребовал, под угрозой разрыва, чтобы это звание было предоставлено князю Шварценбергу. Император выразил свое сожаление Моро, и тот ему ответил: “Государь, я понимаю нежелание Австрии; если бы ваше величество сделали мне честь переговорить со мной раньше, я посоветовал бы вам принять на себя главное командование; в этом случае невозможны были бы никакие возражения. Я был бы вашим генерал-майором, и военными действиями руководило бы одно лицо; теперь мне остается только предложить вашему величеству советы, внушенные моей старой боевой опытностью. Да будет нам Бог на помощь!”»

Таким образом, Моро оказался в роли военного советника и друга царя при генеральном штабе армий шестой коалиции. Его гражданская одежда ничем не указывала на то, что носивший ее был военным человеком, хотя Моро находился на боевом коне и всегда старался быть рядом с царем. В этом смысле, по крайней мере, внешне, он чем-то напоминал Пьера Безухова из «Войны и мира» Л.Н. Толстого или генерала Пиктона из кинофильма «Ватерлоо» С.Ф. Бондарчука и Дино де Лаурентиса. Но Пьер Безухов был гражданским лицом и выглядел по меньшей мере странно во время Бородинского сражения, на которое приехал посмотреть. А вот генерал-лейтенант лорд Томас Пиктон здесь более уместен для сравнения. Этот военачальник британской армии носил гражданскую одежду, хотя и был командиром прославленной 5-й пехотной дивизии, состоявшей преимущественно из ветеранов. Пиктон был тяжело ранен при Катр-Бра, но отказался от лечения. Два дня спустя во время битвы при Ватерлоо в самый разгар атаки I корпуса Друэ д'Эрлона пуля попала ему в голову, пробив головной убор — высокий цилиндр, который он носил. Лорд Пиктон умер в рядах своей любимой 5-й дивизии.

Та же участь, но более жестокая, ожидала и Моро, но об этом он пока не знал.

Газета «Санкт-Петербургские Ведомости» № 67 от пятницы, августа 22-го дня приводит обширную биографию генерала Моро. Начиная с его детства и студенческих лет, она дает перечень сражений и кампаний, в которых он участвовал, описывает первую встречу с Бонапартом в Париже; несправедливый процесс Моро, связанный с пресловутым заговором Кадудаля; и, наконец, завершает статью такими словами: «Появление Моро, в котором Наполеон имеет опасного соперника, произведет сильное действие над офицерами и солдатами французской армии и умножит то неудовольствие, которое они тайно питают в себе против Наполеона».

* * *

Между тем Моро продолжает участвовать в парадах, смотрах, военных советах. Его видят неразлучно с царем. Александр расспрашивает его, советуется, консультируется с ним, пытается примирить его с главнокомандующим, планы и приказы которого Моро не всегда одобряет.

На самом деле Моро хотел, чтобы союзными армиями командовал Александр, а он, Моро, был бы начальником его генерального штаба. До Дрезденского сражения этот вопрос так и остался открытым.

«Симптоматично, — пишет Н.А.Троицкий, — что в один день с Моро приехал в Прагу и генерал Жомини, бывший начальник штаба у маршала Нея, уже тогда авторитетный военный теоретик, перешедший теперь на русскую службу».

«Мы, русские, несказанно ему обрадовались, — вспоминал А.И. Михайловский-Данилевский, — ибо все, от государя до последнего офицера, почитали его своим учителем».

Дэвид Чандлер, известный английский военный историк, вспоминал, что после сражений при Лютцене и Баутцене Ней представил Жомини к званию дивизионного генерала, но Бертье, всегда завидовавший ученым талантам последнего, арестовал его под предлогом непредставления двухнедельного отчета о состоянии армии. Это событие подтолкнуло Жомини перейти на сторону союзников 15 августа 1813 года (кстати, в день рождения Наполеона).

Граф де Рошешуар в своих мемуарах пишет по этому поводу: «Одновременно с Моро прибыл генерал Жомини и также предложил свои услуги императору Александру. Родившийся 6 марта 1779 года в Пайерне, в кантоне Во, он дослужился до чина бригадного генерала во французской армии, помогал генералу Эбле в постройке моста через Березину и сделался после начальником штаба маршала Нея. Наполеон не произвел его в дивизионные генералы, на что он считал себя вправе; тогда Жомини явился к нам в штаб-квартиру; император оставил его при себе… Благодаря своей опытности и знанию военного дела, он оказал большие услуги союзной армии».