Вид с дешевых мест - Нил Гейман

«Тринадцать часов» – это не волшебная сказка. И не поэма, и не притча, и не басня, и не роман, и не юмореска. Честно говоря, я и сам не знаю, что это такое, но что бы это ни было, это, цитируя Чуя, единственное, что было здесь всегда.

Это мое предисловие к «Тринадцати часам» Джеймса Тербера в издании «Нью-Йорк Ревью оф Букс» (2008).

«Вотан и другие романы» Джона Джеймса

Самое неприятное в работе писателя, а особенно такого, который сочиняет художественные книги за деньги, – это то, что писателю трудно перечитывать любимые книги. Чем больше знаешь о механике сочинительства, о литературном мастерстве, о том, как выстраивается сюжет и как соединяются друг с другом слова ради создания того или иного эффекта, тем труднее возвращаться к книгам, преобразившим тебя, когда ты был моложе. Волей-неволей замечаешь все стыки и шероховатости, неуклюжие фразы и ходульных персонажей.

Чем больше знаешь, тем труднее ценить те вещи, которые когда-то дарили тебе радость.

Но иногда обходится без этого. Иногда возвращаешься к книге – и с удивлением видишь, что она стала даже лучше, чем тебе помнилось, лучше, чем ты надеялся. Все, что ты когда-то полюбил в ней, по-прежнему здесь, но вдобавок обнаруживается еще уйма других замечательных вещей, которые раньше прошли незамеченными. Оказывается, что с годами книга стала глубже, чище, мудрее. И это происходит именно потому, что теперь ты знаешь больше и стал опытнее и начитаннее. Когда попадается одна из таких книг, это (как часто пишут на задней стороне обложки) настоящий повод для праздника.

Ну что ж, поговорим о «Вотане».

Я сильно задержал это предисловие – главным образом потому, что пытался придумать, как же так представить читателю Вотана, чтобы обойтись без спойлеров. С одной стороны, не хотелось объяснять, в чем соль шуток, с которыми вы столкнетесь в этой книге; с другой – я боялся, как бы читателю не показалось, что ему задают домашнее задание, без которого он эту книгу не поймет. Но познакомиться со скандинавскими мифами в любом случае не помешает. Тогда вы воспримете «Вотана» как более глубокую книгу, как игру зеркал, отражений и сказок, рассказанных с новой точки зрения. Кроме того, неплохо было бы прочесть «Мабиногион» и ирландский эпос «Похищение быка из Куальнге» – если вы хотите улыбаться шире и качать головой в изумлении, когда станете читать другой роман Джеймса, «За все золото Ирландии».

Итак. Прежде всего, если вам скучно читать это предисловие – просто пропустите его и приступайте к книге. Это прекрасная книга, написанная замечательным писателем. В нее вошли три романа. Два из них – о греческом торговце по имени Фотин; этот плут и враль не уступит самому Флэшмену Джорджа Макдональда Фрейзера (а на мой вкус, так и далеко его переплюнет). Третий – пересказ или переработка одной валлийской эпической поэмы, выдержанная в более серьезном и мрачном тоне, чем оригинал. Я читал их в молодости – их переиздавали в начале 80-х как фэнтези, а при первой публикации, в 60-х, они были заявлены как исторические романы. На самом деле это и не фэнтези, и не исторические романы в строгом смысле слова: это романы, действие которых отнесено к тем или иным историческим эпохам (что, я полагаю, может понравиться и любителям фэнтези).

Романы о Фотине (а их всего два: подразумевалось, что будет и третий, но, увы, он так и остался ненаписанным) основаны на мифологических и магических сюжетах. («Они ушли в долину Каттрэт» – история более печальная, и в основе ее лежит древняя валлийская поэма «И Гододдин».)

Образ мыслей и точка зрения Фотина – его, если угодно, голос, – несовременен. И из всего, что есть в книгах Джеймса, этот голос остается с нами дольше всего. Фотин, как и весь его мир, принадлежат прошлому. Иногда он поступает жестоко. Он мыслит не так, как мы, люди двадцать первого века. Многие персонажи исторических романов воспринимаются как мы сами, только в забавных маскарадных костюмах. Но костюмы персонажей «Вотана» забавными не назовешь. В допущении о том, что все герои исторических романов разделяют наши ценности, наши предрассудки и стремления, нет ничего плохого (я и сам его использовал), но куда труднее и куда увлекательнее создавать таких персонажей, которые непохожи на нас и не верят в то, во что верим мы, – персонажей, чуждых нашему мировоззрению и нашему времени.

В моем собственном романе «Американские боги» есть эпизод, в котором главный герой, Тень, проводит девять ночей подвешенным на дереве – подобно Одину, принесшему себя в жертву себе же. Пока я работал над «Американскими богами», я не рисковал перечитывать «Вотана», но зато, как только дописал их, первым же делом с удовольствием взялся за книгу Джеймса (так ребенком я, бывало, припасал до нужного момента шоколадки). Я нервничал, хотя не стоило. Передо мной снова открылся хорошо знакомый и замечательный мир. (И да, за эпизод с повешением на дереве в «Американских богах» следует благодарить «Вотана».)

А теперь я вам что-то расскажу, чтобы читать эту книгу вам было приятнее.

«Вотан» – это история о молодом человеке по имени Фотин, греческом торговце и чародее, бессердечном и алчном. Он ищет янтарь – а находит богатство и дружбу, а заодно оказывается Одином-Всеотцом, скандинавским богом. Джеймс переписывает саги и песни, повествующие об Одине и Торе (Донаре, или Доннере, боге грома), и показывает их нам по-новому, как в черном зеркале; и мы видим, что эти сказания суровы и темны. Я не хочу сказать, что он демифологизирует их, лишает их всей красоты и магии. Скорее, он пытается их переосмыслить. В лучших своих эпизодах книги о Фотине напоминают беседы через время с человеком, живущим две тысячи лет назад. Правда, кое-где Джеймс выказывает себя чересчур искушенным или позволяет себе насмешки над собственным персонажем: стоит заметить, как часто Фотин ошибается или судит о вещах на основании легенд и слухов (в пример можно привести его мнение по поводу того, откуда берется янтарь, или по вопросу о коммерческом потенциале угля). Однако подобные конфузы всякий раз теряются на фоне очередной великолепной истории.

И чем больше вы узнаёте из этой книги, тем больше новых открытий вам предстоит. Я не хочу выдавать секреты, которые Джеймс запрятал в своей книге так глубоко и основательно, но пару намеков, встречающихся в первых главах, все же поясню. В романе Джеймса Локи вроде бы из асов, а вроде бы и нет; он не живет в Асгарде, но держит факторию в Аутгарде, где ведет торговлю от имени асов. А в одном из самых знаменитых скандинавских сказаний Тор со спутниками приходит в крепость Утгард, где живут великаны, и встречается там с ловким обманщиком и чародеем Утгарда-Локи, королем великанов. (Локи – тоже великан, хотя и живет среди асов.) В скандинавских мифах фигурирует Фенрир (имя которого в переводе означает «обитатель болотных топей») – чудовищный волк, откусивший руку богу Тюру. А на страницах романа Тюр расскажет эту историю по-своему.

Сказания о скандинавских богах мрачны и кончаются плохо: рано или поздно наступит Рагнарёк – конец света, гибель Асгарда, и асов, и всего, что им дорого. Даже превратившись в бога, Фотин/Вотан остается жрецом другого божества – Аполлона, который в одной из своих ипостасей жаждет хаоса и на свой лад мостит дорогу к огненной гибели мира. Встречи с богами в этой книге чем-то напоминают мне истории Джина Вулфа о Латро. Когда будете читать романы Джеймса, помните: Гугл вам в помощь! И не забывайте о Википедии. Если вам станет любопытно, ищите ответ в интернете. Правда ли, что в Галатии (на территории современной Турции) действительно обитали кельты, в которых жители Британских островов признали бы своих родичей, говорящих на похожем языке? (Да, правда. Википедия информирует нас, что три племени галлов мигрировали на юго-восток – «трокмы, толистобогии и текстосаги. В конце концов их завоевал царь Антиох I из династии Селевкидов: кельты были потрясены при виде его боевых слонов».) А правда ли, что вомиторием называлось такое специальное место, куда римляне ходили проблеваться? (А вот и нет! Это всего лишь распространенное заблуждение. На самом деле вомиторий – это проход между рядами в амфитеатре[87]. Но подобные ошибки у Джеймса встречаются редко.)