Маникюр для покойника - Дарья Донцова

– Кирюша попросил купить к немупульки-шарики, продают в «Детском мире», – принялась я бестолковообъяснять, – но их делают разного калибра, вот и пришлось прихватить«наган», чтобы не ошибиться… Да все никак не могла заехать в магазин.

– Ладно, – нахмурился Костин, –пока побудет у меня, а впредь советую не приобретать для ребенка столь опасныхзабав. Если подобная пулька попадет в глаз, и в колонию сесть можно.

Я тихо спросила:

– А что со Славой?

– Ничего, – ответил майор, –трещина в нёбе, перелома нет, и, конечно, болевой шок и шок от неожиданности.Он никак не ждал, что робкая женщина выстрелит, думал, пугает игрушкой. Честноговоря, я сам удивлен убойной силой этой штучки. Теперь все ясно?

– Нет! – закричали мы сКатей. – Нет! Кто убил женщин и Костю?

– Это никак не относится к вашему делу.

– Ну, пожалуйста, миленький, –заныли мы, – очень интересно.

Володя улыбнулся:

– Женщины всегда вьют из меня веревки, вособенности такие красивые, как вы. Так и быть, только скажите, Евлампия, каквас зовут дома?

– Лампа, – хихикнула Катя.

– Очень мило, так вот, Лампочка, с чеговы решили, будто Костя убит?

От подобного вопроса я даже оторопела:

– Видела на диване тело, жуткое зрелище,руки отрублены…

– Вот-вот, – настаивал майор, –неужели вам подобное поведение убийцы не показалось странным? Сначала стреляетв лицо, убивает Катукова. Дело сделано, можно уходить. Зачем уродовать руки?Такое делают только в одном случае, когда хотят затруднить процесс идентификациитела.

– Вы хотите сказать, – забормоталая, чувствуя, как в голове быстро-быстро выстраивается в законченную картинугигантская головоломка, – вы хотите сказать, что на диване лежал не Костя?

– Ага, – подтвердил Володя, –не он.

– А кто?

– Ох, девушки-красавицы,душеньки-голубоньки, – запел милиционер, – что мне будет за то, чтонарушу должностную инструкцию и разболтаю вам тайну следствия?

– Я тебе самым лучшим образом прооперирующитовидную железу, – пообещала Катя.

Я отметила, что она перешла с майором на «ты»,и быстренько добавила:

– Придешь завтра в гости и получишьсвинину, запеченную с чесноком, картошку с сыром, а на десерт пирог с клюквой.

– Так, – потер руки Володя, –договорились. Впрочем, с операцией пока подождем, а вот свининку откушаем судовольствием, кстати, пирожок лучше тоже с мясом, а не с ягодой. Для менялучшее пирожное – котлета.

Мы пообещали выставить на стол только мясо ипревратились в слух.

– В начале шестидесятых годов, –завел Володя, – жила в Москве семья Катуковых. Мама – Анна Федоровна,директор школы, доченька Марьяна да годовалый Костик. Отец семейства СергейКатуков скоропостижно скончался. Впрочем, Анна Федоровна недолго горевала. Муж,честно говоря, был никудышный, жуткий бабник, трахал все, что шевелится. Накакие ухищрения только не шла директриса, чтобы хоть как-то удержать мужа. Дажеродила еще одного ребенка, Костика, наивно полагая, что сын удержит мужика отгулянок. Куда там! Сергей вел себя как обезумевший мартовский кот. АннаФедоровна даже вздохнула свободно после его кончины, решив, что сама сумеетвывести детей в люди. Жизнь ее потекла спокойно, но недолго наслаждаласьженщина тишиной и размеренным бытом. В апреле месяце восьмиклассница Яна, рыдая,призналась матери в беременности. Делать аборт оказалось поздно. Анна Федоровнаподумала, подумала и решила взять грех на себя. Пошла в роно и, запершись вкабинете у начальницы, поведала историю: она тяжело больна по дамской линии,требуется срочная операция, а вводить в курс дела коллег не хочется. Станутшептаться по углам.

Заведующая пошла навстречу и якобы отправилаАнну Федоровну на курсы повышения квалификации.

Катукова забрала из школы Яну, прихватилаКостика и съехала на дачу. В августе дочь благополучно родила мальчика,названного Славой. Рожала она дома, вернее, на даче, и Анна Федоровна самаприняла внука и только потом вызвала «Скорую». Врачи, замороченные вызовами,увезли в роддом директрису с младенцем на руках. Яна осталась на даче. В роддоме,увидав роженицу с готовым ребенком, моментально отправили Анну Федоровну впалату. Осматривать ее не стали. Женщина сообщила, что великолепно себячувствует, а кругом орало с десяток баб, между которыми как угорелые моталисьдве акушерки и один врач. На шестой день выписали справку на имя Катуковой Анныи отправили «мать» домой. Так Слава стал «сыном» своей бабки. Анна Федоровнаотлично продумала дальнейшие действия. Она отдала ребенка сестре покойного мужа– Наталье Катуковой, сказав, что родила сына, а денег и сил на воспитание нет.Анна Федоровна усиленно напирала на то, что мальчик зачат покойным Сергеем, ноНаталья отсчитала девять месяцев назад и поняла, что брат тут ни при чем.Однако она взяла мальчика, так как давным-давно мечтала о сыне.

Яна и мать возвратились в Москву. АннаФедоровна ликовала. Честь и репутация дочери спасены, в школе никто ничегоплохого не заподозрил. Единственное, что не нравится директрисе, так это то,что отец Славика и любовник Яночки, молодой красивый циркач, живет рядом с нимив соседней квартире. Он, конечно, был в курсе, что Яна родила мальчика, знал,как назвали сына, но особых отцовских чувств к ребенку не испытывал и даже былрад, что того отдали на сторону и не потребовали с него алиментов. Кстати, АннаФедоровна могла пожаловаться в милицию, и Федулову пришлось бы плохо. Растлениемалолетних, так называл Уголовный кодекс связь с девочкой, не достигшейвосемнадцатилетия. Но директриса больше всего боялась дурной славы и необратилась в правоохранительные органы. Только попросила Василия оставить дочьв покое.

– Федулов! – закричала я,подпрыгивая на стуле. – Василий Федулов!

– Да, – кивнул Володя, – именноон. Но тут судьба благоволит к Катуковой. «Зятек» остается во Франции иисчезает из поля зрения!

Тайна раскрывается только после смерти НатальиКатуковой. «Братья», кстати, похожие как две капли воды, начинают общаться.Летят годы, из уголовника Слава Катуков превращается в респектабельногобогатого бизнесмена. У Кости дела идут не столь хорошо, хотя он тоже достигаетопределенного благополучия. Но Костя страстный бабник, наверное, получил внаследство от отца любовь к бесконечным романам, и почти все его средствауходят на романы. Актер любит красивые жесты, дарит охапками цветы, презентуетдорогие подарки, букеты, конфеты, духи…