Девять дней Дюнкерка - Дэвид Дивайн

В 1950 году Рундштедт, Мантейфель, Гудериан, Блюментритт и другие перестали играть в прятки. Они открыто занялись тем, чем занимались раньше втайне, – подготовкой новой мировой войны.

В 1950 году Рундштедт созвал совещание двадцати бывших офицеров гитлеровского генерального штаба и заявил, что «германская армия в Западной Германии будет восстановлена в течение одного года».

В 1950 году бывший генерал танковых войск Мантейфель направил Аденауэру меморандум, в котором потребовал «создать отборные немецкие бронетанковые части с приданием им стрелковых соединений в количестве не менее 30 дивизий».

В 1950 году Гудериан заявил корреспонденту «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт», что германская военщина требует в будущей войне равноправия, тяжелого вооружения, большого числа дивизий и даже своего главнокомандующего, на пост которого он намечает военного преступника Эриха фон Манштейна.

И, наконец, в 1950 году генерал Блюментритт с поистине беспримерной наглостью заявил, что «Германия хочет сражаться».

С каждым днем аппетиты бывшего фашистского генералитета возрастают. Если во время петерсбергских переговоров посланцы гитлеровской военной верхушки – Шпейдель и Хейзингер – официально требовали создания всего лишь нескольких дивизий, то теперь речь идет о создании регулярной армии численностью чуть ли не в полмиллиона солдат. Кроме того, генералы выступают с открытыми призывами воскресить нацистскую авиацию и нацистский военно-морской флот.

Однако обнаглевшие фашистские генералы, открыто призывающие к новой войне и создающие громадную, до зубов вооруженную армию, приняли желаемое за реально существующее. Сражаться хочет не Германия, а всего лишь сами отставные нацистские генералы. За годы пребывания в Германии я понял, что немецкий народ также жаждет мира, как и все другие народы Европы.

Хорошо известно, что гитлеровская стратегия была стратегией авантюристов. Доктрина так называемой «молниеносной войны» была построена на блефе, доктрина «тотальной войны» – на поистине звериной жестокости, на истреблении мирного гражданского населения.

Уже через год после капитуляции нацистской Германии стало ясно, что британское верховное командование, превращая Западную Германию в военный плацдарм, намерено использовать основные военные доктрины Гитлера.

«Молниеносная война» требует превосходства в воздухе, опорных пунктов и баз для воздушных нападений. Британское и американское командование с самого начала оккупации уделяло огромное внимание созданию баз для бомбардировщиков дальнего действия. Из четырехсот с лишним аэродромов, существовавших в западных зонах при нацистах, ни один не был выведен из строя, несмотря на то что наши эксперты заявляли, что для нормального воздушного движения достаточно ста тридцати двух.

Но английские и американские стратеги не ограничились использованием старых гитлеровских аэродромов. Американцы ассигновали сотни миллионов долларов на строительство новых и расширение старых авиабаз. Деньги английских налогоплательщиков также шли на эти цели. На английском аэродроме в Буккебурге близ Бад-Эйнхаузена свыше двух тысяч немцев построили новые взлетные дорожки, ангары и склады. Были значительно расширены аэродромы в Дюссельдорфе, Кельне, Мюнхене и Франкфурте. Новые аэродромы построены в районах Люнебурга, Любека, Гамбурга и Кельна.

На аэродромах и в специальных летных школах идет усиленная тренировка немецких, английских и американских летчиков для нового «блицкрига». «Воздушный мост», устроенный американскими и британскими властями в дни так называемого «берлинского кризиса», предназначался главным образом для тренировки личного состава воздушного флота и для проверки расширенных и вновь построенных аэродромов.

Американский фашист, известный летчик Чарльз Линдберг, который в свое время был консультантом командования гитлеровской авиации, в 1949 году получил приглашение британского командования проинспектировать аэродромы, обслуживавшие «воздушный мост». Некоторое время спустя Линдберг был назначен одним из советников генерала Клея по вопросам строительства аэродромов в американской оккупационной зоне.

Большое внимание западногерманским аэродромам уделил и Клемент Эттли во время своей поездки по Германии в 1949 году. Правда, Эттли проявил в этом деле меньше специальных познаний, чем американский летчик, зато его интерес к этому вопросу не уступал интересу самого Линдберга.

Идея мобильности, которая была в свое время навязчивой идеей нацистского генералитета, также нашла своих горячих поклонников среди британского командования. Нацисты построили в Западной Германии обширную сеть автострад и дорог для быстрейшей доставки войск к границам. Британские и американские власти продолжают это дело – они сооружают стратегические дороги, соединяющие аэродромы, узловые железнодорожные станции и порты для ускоренного продвижения войск.

Так, в 1948 году было решено построить новую сеть железных и автомобильных дорог в северо-восточной части нашей зоны, которые соединят Шлезвиг-Гольштейн с границами восточной зоны.

Одновременно с этим в начале 1947 года американский штаб приступил к постройке линии укреплений вдоль Рейна. Наши корреспонденты и офицеры, посетившие этот район, рассказывали мне, что новые американские укрепления имеют даже более внушительный вид, чем гитлеровская «линия Зигфрида».

Однако, усвоив стратегию «блицкрига», наши военные власти, очевидно, не заметили всей ее парадоксальности, если не сказать нелепости, в условиях расчлененной, оккупированной Германии.

Гитлер уверял немцев, что он превратил Германию в крепость, противостоящую Востоку и Западу. Ворота этой «крепости» должны будут открываться только тогда, когда воздушные армады и танковые колонны нацистов устремятся завоевывать другие страны для Германии и фюрера.

Но американцы и англичане раздробили Германию, оторвали ее западную часть от восточной. Следовательно, в случае нового «блицкрига» немцы должны направить свое оружие не против других стран, а в первую очередь против части своей же собственной страны. Разве это не абсурдная идея? Разве можно увлечь народ стратегией «молниеносной войны» на своей собственной земле или воодушевить его идеей отгородиться укреплениями от своих же соплеменников?

Еще более абсурдной идеей является идея «тотальной войны» в условиях послевоенной Германии. О том, как понимают эту стратегию западные союзники, в наиболее откровенной форме высказался французский генерал де Серриньи в журнале «Ревю де де монд».

Де Серриньи заявил, что германская территория, оккупированная западными союзниками, должна рассматриваться только как район сосредоточения их войск, а германское население должно служить военным интересам Атлантического пакта.

По Серриньи, Западная Германия является не государством, а лишь полигоном для иностранных войск, а впоследствии будет служить и военным плацдармом для англичан, американцев и французов. Что же касается миллионов немцев, то, по мнению Серриньи, они не люди, а только солдаты, рабочий скот или просто негодный человеческий материал, который можно убрать с дороги, если понадобится.