Дерево растет в Бруклине - Бетти Смит

Наконец, набравшись смелости, она вошла в класс и сразу направилась к учительскому столу, не отваживаясь взглянуть на свой. В воздухе пахло цветами. Фрэнси слышала, как девочки щебечут и вскрикивают от восторга, любуясь своими букетами. Все гордо обменивались восхищенными восклицаниями.

Фрэнси получила свой табель: четыре оценки «отлично» и одна «посредственно с минусом». По английскому. Она лучше всех в школе писала сочинения, и вот на тебе – едва не завалила английский. Вдруг она возненавидела школу и всех учителей, особенно мисс Гарндер. И ей стало безразлично, что у нее нет цветов. Совершенно безразлично. Дурацкий обычай, решила она. «Ну и пусть, подойду к своему столу и заберу свои вещи, – решила она. – И пусть попробует кто-то что-то мне сказать, велю ему заткнуться. И потом уйду навсегда из этой школы и даже ни с кем не попрощаюсь». Она подняла глаза: «Пустая парта – моя». Но пустых парт не оказалось! На всех лежали цветы!

Фрэнси подошла к своей парте, полагая, что кто-то из девочек временно положил на нее свой букет. Фрэнси собиралась вернуть букет хозяйке, холодно заметив: «Ты тут кое-что забыла. Мне нужно забрать свои вещи».

Фрэнси взяла цветы – две дюжины алых роз на фоне папоротника. Она обняла букет, как другие девочки, и вообразила на мгновение, что это ее цветы. Она взглянула на открытку, чтобы прочитать имя хозяйки. Но там значилось ее имя! Ее! На открытке было написано: «Моей Фрэнси в день окончания школы. Люблю. Папа».

Папа!

Открытка была подписана его красивым ровным почерком, теми самыми черными чернилами, бутылочка с которыми стояла у них в комоде. Значит, это все сон, долгий, путаный сон. Лори – сон, работа у Макгэррити – сон, выпускной спектакль – сон, плохая оценка по английскому – сон. А сейчас она проснулась, и теперь все наладится. Папа ждет ее за дверью.

Но за дверью стояла только Сисси.

– Папа ведь умер, – сказала Фрэнси.

– Да, – ответила Сисси. – Уже полгода как.

– Как же это возможно, тетя Сисси? Он прислал мне цветы.

– Фрэнси, примерно год назад он дал мне эту открытку, уже подписанную, и два доллара. Он сказал: «Когда Фрэнси окончит школу, купи ей букет от меня – а то вдруг я забуду».

Фрэнси заплакала. Она плакала потому, что папа умер на самом деле и это не сон, и еще потому, что она устала работать и бояться за маму, и потому, что ей не позволили написать пьесу для выпускного, и потому, что получила плохую оценку по английскому, и потому, что совсем не ожидала получить цветы.

Сисси отвела ее в туалет для девочек и затолкнула в кабинку.

– Плачь погромче, изо всех сил, – приказала она. – И поскорее. А то мама начнет беспокоиться, где мы запропастились.

Фрэнси стояла в туалетной кабинке, прижимала к себе розы и рыдала. Когда дверь отворялась и входили девочки, весело болтая, Фрэнси дергала слив, чтобы шум воды в унитазе заглушил ее рыдания. Вскоре она успокоилась. Когда она вышла, Сисси протянула ей носовой платок, смоченный холодной водой. Пока Фрэнси промокала глаза, Сисси спросила, лучше ли ей. Фрэнси кивнула – да, и попросила Сисси немного подождать, пока она попрощается.

Фрэнси вошла в кабинет директора, они пожали руки.

– Не забывай свою старую школу, Фрэнсис. Заходи иногда проведать нас, – сказал директор.

– Зайду, – пообещала Фрэнси.

Потом она подошла к классной руководительнице.

– Мы будем скучать по тебе, Фрэнси, – сказала учительница.

Фрэнси достала из парты пенал и альбом с автографами. Начала прощаться с девочками. Все столпились вокруг нее. Одна обняла ее за талию, две другие поцеловали в щеку. Обменялись словами на прощание.

– Приходи ко мне в гости, Фрэнсис.

– Фрэнсис, пиши мне. Дай знать, как твои дела.

– Фрэнсис, нам поставили телефон. Позвони как-нибудь. Завтра позвони.

– Напиши что-нибудь в мой альбом, Фрэнсис. Я смогу продать твой автограф, когда ты прославишься.

– Я собираюсь в летний лагерь. Дам тебе адрес. Напишешь мне письмо, Фрэнсис?

– Я иду в девятый класс, в Восточном районе. Пойдем со мной!

– О, девятый класс!

– О, Восточный район.

– Эразмус-холл – лучшая школа. Пойдем туда со мной, Фрэнсис, и будем дружить до самого конца школы! Я ни с кем больше не стану дружить, если ты тоже поступишь туда.

– Фрэнсис, давай я что-нибудь напишу в твой альбом!

– И я!

– И я, и я!

Они стали заполнять пожеланиями альбом Фрэнси, почти пустой.

«А они славные, – думала Фрэнси. – И я могла бы дружить с ними все эти годы. А я-то думала, что они не хотят дружить со мной. Видно, я все неправильно понимала».

Кто-то писал ей в альбом одно-два слова корявым почерком, кто-то писал пространно, витиевато. Все это были детские, немудреные стишки.

Фрэнси читала, пока они писали.

Беатрис Вильямс написала на последней странице:

и подписалась: «Твоя коллега – писательница Беатрис Вильямс». «Тоже мне, писательница», – подумала Фрэнси, все еще переживая обиду из-за пьесы для выпускного.

Наконец Фрэнси вышла из класса. В коридоре она попросила Сисси:

– Еще минутку. Нужно еще кое с кем попрощаться.

– Что-то твое прощание затягивается, – добродушно проворчала Сисси.

Мисс Гарндер сидела за своим столом в ярко освещенном классе в полном одиночестве. Она не пользовалась популярностью, и никто не зашел к ней попрощаться. Когда Фрэнси вошла, она с надеждой посмотрела на нее.

– Так ты зашла к своей старой учительнице английского сказать до свидания?

– Да, мэм.

Мисс Гарндер не могла ограничиться этим. Она как-никак учительница.

– Что касается твоей оценки. Ты не работала в этом полугодии. Мне следовало бы поставить тебе неудовлетворительно. Но в последний момент я пожалела тебя и решила поставить удовлетворительно, чтобы ты могла окончить школу вместе со своим классом.