Ключ Хирама - Роберт Ломас

Они были заражены порчей Фратечелли; они презирали папу и авторитет церкви и презирали священнодействия, особенно покаяние и исповедь.

Они были привержены к самым крайним формам излишеств и распутству. Если кто-то высказывал к этому отвращение, то его наказывали вечным заключением.

Дома тамплиеров являются прибежищем каждого вида преступления и гнусности, которые только можно совершить.

Орден сделал все возможное, чтобы отдать Святую землю в руки сарацин.

Великий Магистр возводится на эту должность тайно, и очень немногие из молодых братьев присутствуют при этом, он отвергает свою христианскую веру, делая что-то противоположное правильному.

Многие статуи ордена незаконны, имеют светский характер и противоречат христианству. Членам ордена запрещено под страхом вечного заключения показывать их кому-либо.

Нет порока или преступления, совершенного во славу или для благосостояния ордена, которые признавались бы грехом».

Арест пятнадцати тысяч тамплиеров, включая де Моле, был произведен утром в пятницу, тринадцатого. Главным подставным свидетелем был де Флексиан, отлученный от церкви за ересь и другие преступления. Вместе с флорентийцем Ноффо Деи он давал показания против ордена, в награду за которые ему обещали прощение и свободу. Инквизиция отдала приказ получить признания и применить любые пытки для достижения этой цели. Эти умелые палачи были мастерами причинять максимум боли, не доводя дело до смерти: только тридцать шесть тамплиеров в парижском районе умерли на первых стадиях допроса. При столь большом количестве допрашиваемых инквизиция была вынуждена дать специальное разъяснение, поскольку не хватало подземелий и орудий для пыток. Люди эти были с воображением и быстро предложили много новенького для получения признаний. Примером тому может служить «печка для ног», для которой требовалось всего лишь ложе, чтобы привязать заключенного, немного масла для его ног и жаровня. Эти легко изготавливаемые инструменты оказались высокоэффективными, когда инквизиция уговаривала тамплиеров сказать «правду». Одного мужчину внесли в зал суда для признания с коробкой в его руках, в которой лежали почерневшие кости, выпавшие из его ног при поджаривании.

Несмотря на все усилия инквизиции, признания поступали медленно, но быстро становились достоянием публики, с ужасом внимавшей, что когда-то выдающиеся тамплиеры при знались в том, что отвергали Бога, Христа и Деву Марию, в том, что они практиковали Osculum Infame — «поцелуй стыда», при котором человека, проводившего посвящение, надо было поцеловать в губы, пупок, пенис и ягодицы. На базе современного знания мы не можем верить этим признаниям под пыткой, отнеся их за счет воображения палачей, но некоторые признания следует воспринимать гораздо серьезнее.

Во многих странах неодобрительно отнеслись к приказу папы арестовать и допросить всех тамплиеров и выполняли приказ с нарочитой медлительностью. Португалия, Ирландия, Шотландия и Англия были среди тех стран, которые не хотели выполнять предписанное. В Англии король Эдуард II со временем согласился выполнить папский приказ, но его палачи особого успеха не добились, и парижская инквизиция предложила ему помощь в виде искусных в своем деле мастеров, которые с удовольствием им занимались. В июне 1311 года английская инквизиция получила весьма интересную информацию от тамплиера по имени Стефан де Страпелбриж, который признал, что во время обряда посвящения ему сказали: Иисус был человеком, но не богом. Другой тамплиер по имени Джон де Сток заявил, что Жак де Моле наставлял его в том, что Иисус был всего лишь человек и что он должен верить только в «Великого Бога Всемогущего, который был архитектором небес и земли, а не в распятие». Это многих удивило, поскольку такое заявление не укладывалось в теологические знания тех времен, включая знания о еретических сектах, таких, как катары, которые, возможно, имели контакт с орденом. Для нас, разумеется, это не было сюрпризом, поскольку именно таких слов мы ждали от людей, которые проходили посвящение в последние годы Братства назореев, судя по посланию Иерусалимской церкви Иакова, обнаруженному на свитках. Источником веры Великого Магистра являлось истинное учение Иисуса, которое возникло раньше культа распятия, созданного Павлом и принятого римлянами. Вера, приписываемая Великому Магистру, выглядит достоверно: они не отвергали Иисуса — они просто напоминали народу, что есть только один Бог, одна верховная сущность.

Кажется вполне достоверным, что такие идеи могли прийти только от Церкви Иакова, которая придерживалась учения Иисуса, но распятие считалось мощным символом «веры, вопреки смерти» в стиле Хирама Абифа, но не более. Крест тамплиеров был знаком жертвенности, а не символом «чуда», как было принято в культе «распятия» Павла.

На основе всей информации, которую мы собрали в процессе исследования, мы ощущали, что, несмотря на радикально отличающиеся взгляды высших командиров ордена на божественность Иисуса, тамплиеры в массе своей все время своего существования были типичным, истинно католическим орденом. В середине XIII века их богатство, владения, военная мощь и удаленность от мира вполне позволяли им создать христианство нового типа, если бы таковым было их желание. Они явно чувствовали себя удовлетворенными существующим положением, придерживая свои взгляды при себе и проводя тайные церемонии, которые они, подобно современным масонам, считали вспомогательными по отношению к их христианской вере. Тамплиеры были преданы Церковью и папой, которым они верно служили.

РАСПЯТИЕ

Есть сомнения, что де Моле был подвергнут страшным пыткам, потому что этот могучий воин сломался и признался в преступлениях, которых он не совершал, хотя и отказался от своих признаний незадолго до того, как его сожгли на костре семь лет спустя. Способ, которым его уговорили, в анналах инквизиции не сохранился, но, как ни странно, мы нашли в шотландском здании тамплиеров данные, которые помогли нам узнать о том, что произошло в действительности. Нам кажется, что мы смогли воссоздать то, что произошло с Великим Магистром в подземелье семь веков назад, благодаря этим замечательным данным. В пятницу, тринадцатого октября и в субботу, 14 октября 1307 года произошло примерно следующее.

Великий инквизитор Франции Гильом Имбер был лично заинтересован в признании величайшего еретика из всех — Жака де Моле. Как священник, пытающий священника, Имбер должен был избегать пролития крови — пыток огнем, ломания костей и раздавливания плоти, которые столь изобретательно и эффективно применялись другими. В этом случае Имбер был вне себя от гнева из-за дьявольской деятельности «антихриста» — этого бывшего приближенным к Богу человека. Можете вообразить себе посещение Парижского храма с воинами для немедленного ареста и взятия под стражу Великого Магистра. Имбер бродил по комнатам роскошно отделанного здания в поисках доказательств неправедных деяний и натолкнулся на большую дверь с бронзовой табличкой в центре. Открыв ее, он не увидел ничего, кроме темно ты. В не имеющем окон внутреннем помещении храма он зажег одну из больших свечей, которые стояли на первом пьедестале, и в тусклом мерцающем свете его глазам предстала странная обстановка. Все внутри было ужасно языческое с явно антихристианскими украшениями: пирамиды с глазами в их центре, потолок со звездами, угольники и циркули. По трясенный и нервничающий из-за нечестивости этого места, он внезапно преисполнился уверенности, что все сплетни правда, и его пленник должен быть самым отъявленным ере тиком из всех, что когда-либо ходили по земле. Пройдя к восточной стене, он остановился перед двумя большими колоннами и главным пьедесталом и, взглянув вниз, увидел про стой деревянный ящик, в котором нашел белую плащаницу длиной около четырех метров, человеческий череп и две берцовые кости. Это, объяснил он себе, должна была быть плащаница, о которой он слыхал от шпионов, которую использовали в ритуале «воскрешения» мертвых. Великий Инквизитор ужаснулся, что пришлось убедиться в том, что де Моле издевался над страданиями и святостью страстей Иисуса Христа, проводя церемонии воскрешения с посвященными в тамплиеры. Там и тогда Имберу пришла в голову новая так тика допроса: тактика, как нельзя более подходящая для гнусной наглости этого падшего священника.