Столетняя война. Том IV. Проклятые короли - Джонатан Сампшен

поток королевской щедрости в свою казну. Он также не смог перестроить Совет или королевскую администрацию по своему желанию. На данный момент и то и другое оставалось в основном прерогативой орлеанистов[301].

* * *

В июне 1408 года герцог Бургундский был вынужден переключить свое внимание на другое дело. Епископство Льеж было имперской территорией на реке Мез, граничившей с герцогством Люксембург. Им управлял избранный епископ Льежа, Иоганн Баварский, мирянин, который был избран соборным капитулом в 1390 году в возрасте семнадцати лет, но так и не был официально посвящен в епископы, поскольку отказался от рукоположения в священники. "Вряд ли это образ епископа, — заметил один хронист, увидев Иоганна, скачущего в полном вооружении во главе отряда конницы, — скорее это Гектор или Ахилл". Льеж, как и многие промышленные города Нидерландов, на протяжении большей части XIV века страдал от ожесточенной классовой борьбы, в ходе которой прерогативы епископа постепенно подрывались. Иоганн Баварский был избран епископом, к чему он был совершенно не приспособлен, в надежде, что его семейные связи позволят ему навязать городу свою власть. Он был братом Вильгельма, графа Эно и Голландии и верным союзником герцогов Бургундии. Иоганн водил свои войска на Париж в поддержку попытки Филиппа Смелого захватить власть в декабре 1401 года и еще раз, когда сын Филиппа попытался сделать то же самое в августе 1405 года. Людовик Орлеанский в ответ поддерживал жителей Льежа в их противостоянии епископу и в какой-то момент в 1404 году заключил с ними официальный союз. В сентябре 1406 года в Льеже произошло новое восстание. Горожане изгнали Иоганна Баварского и его сторонников. Вместо него они избрали регента, Генриха де Перве, и назначили епископом его племянника при поддержке Людовика и авиньонского Папы Бенедикта XIII. В течение последующих месяцев Генрих де Перве и льежцы планомерно отвоевывали все епископство, пока свергнутому Иоганну не остался только город Маастрихт. Зимой 1407–08 годов льежцы пытались осадить Маастрихт, но им помешали сильные холода. Но 31 мая 1408 года они предприняли новую попытку. Вести об этом, должно быть, достигли Иоанна Бесстрашного в Париже в начале июня. Столкнувшись с перспективой уничтожения правительства своего шурина в стратегически важном регионе Нидерландов, он решился на войну с жителями Льежа. 5 июля Иоанн отправился из Парижа во Фландрию[302].

Королева и ее брат готовились к этому моменту в течение нескольких недель. В мае они добились от короля, в один из периодов его просветления, указа о назначении Людвига Баварского главой двора Дофина, что давало им возможность эффективно контролировать принца. Затем в конце июня им удалось вывезти самого Карла VI из Парижа и доставить его в Мелён. 2 июля в замке состоялось заседание Совета. Председательствовал король, который, судя по всему, был в здравом уме. Дофин, герцог Беррийский, Людвиг Баварский, коннетабль и Гийом де Тиньонвиль, смещенный с поста прево Парижа, присутствовали на заседании вместе с большим контингентом государственных чиновников, в который входили Жан де Монтегю и его брат (ныне архиепископ Санса). Все вместе они согласовали ордонанс об отмене помилования, дарованного Иоанну Бесстрашному в марте. На данный момент ордонанс оставался секретным, пока Совет завершал свои приготовления. Герцог Беррийский и коннетабль созвали своих сторонников. Королева обратилась за поддержкой к герцогу Бретонскому, который прибыл в Мелён с большим отрядом солдат 24 августа. 26 августа королева вернулась в столицу в золоченой карете, окруженная советниками и офицерами ее мужа, в сопровождении Дофина в белой карете, запряженной четырьмя лошадьми. С ней ехали принцы, коннетабль, множество видных дворян и три отряда в полном вооружении с развернутыми военными знаменами. На их вымпелах красовался девиз: "Думайте, что хотите". Двумя днями позже Валентина Висконти совершила свой собственный въезд в Париж: ее провезли через весь город к Богемскому отелю в задрапированном черной тканью паланкине, запряженном черными лошадьми, за которым следовала вереница карет с знатными людьми из окружения Людовика Орлеанского[303].

5 и 6 сентября 1408 года в зале Людовика Святого в Лувре собрался Большой Совет. Председательствовали королева и Дофин. Присутствовали все королевские принцы, кроме герцога Бургундского, а также большое количество епископов, судей и чиновников. Собрание утвердило новый ордонанс, передающий все полномочия короля по управлению страной королеве и Дофину на время отлучек Карла VI. Валентина Висконти явилась на Совет в траурной одежде в сопровождении своего старшего сына Карла, тринадцатилетнего герцога Орлеанского, чтобы потребовать справедливости и мести убийце ее мужа. Ордонанс Совета об отмене помилования герцога Бургундского был подтвержден и опубликован, и было принято решение о судебном преследовании герцога за его преступление.

Пять дней спустя, 11 сентября 1408 года, эти решения были повторены в том же зале в характерной обстановке политического театра. Это было зеркальное отражение печально известного собрания Иоанна Бесстрашного в отеле Сен-Поль за шесть месяцев до этого. Присутствующие были почти все же. Выступил еще один нормандский богослов, Тома дю Бург, аббат бенедиктинского монастыря Серизи, пожилой священнослужитель, о котором мало что известно, но которого Валентина Висконти выбрала своим представителем. Он не мог сравниться с Пети в образованности, но значительно превзошел его в ораторском искусстве. Герцог Орлеанский, заявил он, был мучеником на службе короля, убитым в угоду амбициям своего соперника. Кровь Людовика взывала к отмщению. Ничто иное не могло оправдать требования справедливости, сострадания и родства или послужить интересам государства. Аббат Серизи оспорил клевету Жана Пети против герцога Орлеанского и рассказал о лицемерных актах примирения герцога Бургундского накануне убийства и о его фальшивых проявлениях скорби после него. В соей речи он опроверг защиту Пети тираноубийства пункт за пунктом, доведя ее до огромного эмоционального накала и обратился к королеве, Дофину, принцам и зрителям, призывая их слезами почтить память убитого. Когда он закончил, поднялся адвокат Гийом Кузино. Кузино когда-то был помощником Иоанна Бесстрашного, но недавно перешел на службу к герцогине Валентине. Подойдя к королеве и Дофину, он указал на Валентину Висконти и изложил свои требования: герцог Бургундский должен быть арестован, доставлен в Лувр и в присутствии всего двора на коленях признаться в своем грехе перед Валентиной и ее сыном; затем церемония должна быть повторена со специально сооруженных подмостков во дворце Сите, снова в отеле Сен-Поль и еще раз на месте убийства; все особняки герцога Бургундского в столице должны быть снесены до основания, а на месте убийства воздвигнут монументальный крест с надписью о его преступлении; дом, из которого вышли убийцы, должен быть снесен и заменен коллегией каноников, которым будет поручено проводить шесть заупокойных месс в день за душу убитого; другая подобная