От Сталина до Путина. Зигзаги истории - Николай Анисин

С утра в день выборов президента в марте 2000-го Путин отбыл париться в деревенскую баню в Калужской области. Вернулся в Москву под вечер. Ночью, когда Центризбирком предварительно констатировал – чему быть, тому не миновать! – заглянул в свой избирательный штаб. Поблагодарил его сотрудников за помощь ему в победе на президентских выборах в первом уже туре и принял от них поздравления с победой.

Вслед за репортажем о ночном визите Путина к соратникам по предвыборной кампании по телевидению прошёл сюжет из деревни Ярославской области. В нём была прямая речь седой крестьянки – почти ровесницы XX века с нетленным во времени величием духа в глазах. Она, певуче окая, уведомила сограждан:

– Я зо Путина голосовола. Он – молодой. Он – сильный. Он помоленьку и от Чубайса избовиться.

Имя ярославской крестьянки, мелькнувшей на телеэкране в ночь с 27 на 28 марта 2000 года, историки найдут в архивах отечественного телевидения. Найдут, если тот, за кого она проголосовала, станет матери-истории ценен.

Унаследовав от Ельцина необъятную власть, Путин унаследовал с ней вместе и путы, его при таковой власти связывавшие. Путы от тех, кто, навязав России участь колониального придатка Запада, пресекал всё то, что в её экономике, идеологии и внешней политике выходило за рамки этой участи.

В мае 2000-го, в первом своём послании парламенту президент Путин вдруг заговорил о положении в стране языком послания же парламенту прежнего владыки Кремля в 1994-м. В том году Ельцин ужаснулся превращением России в зону бедствия, спустя шесть лет тому же ужаснулся Путин. Последствия обоих посланий были одинаковыми. Всё в стране осталось по-прежнему.

Порвать путы, сдержавшие его от перемен социально-экономического курса, Ельцин замахнулся в 1994-м, и так до ухода из Кремля не решился. Путин, едва в Кремле осмотревшись, на то же замахнулся – и на то же не решился. Но потом, неизменно подтверждая приверженность курсу Ельцина, Путин, как изрекла ярославская крестьянка, помаленьку, совсем помаленьку, путы ослаблял. Так за несколько лет Кремлю удалось в недрах прежнего курса создать предпосылки для Нового курса и приступить к его проведению.

На исходе 2007-го мы, Россия, подошли, – повторим слова Путина, – «к возможности развития высокими темпами, к возможности решения масштабных, общенациональных задач». Новый курс, несовместимый с участью страны как колониального придатка Запада, стал официальным курсом партии власти – «Единой России» – и одобрен был большинством избирателей на парламентских выборах. Но очень вероятно, что плодов от того нам не суждено пожинать. Ни высокие темпы развития страны, ни осуществление масштабных, общенациональных проектов немыслимы при наметившимся раздвоении в высшей власти.

От третьего президентского срока Путин, возможно, отказался из посеянного в Кремле призраком Черчилля страха. Но не за себя, а за судьбу Нового курса. Нельзя его продолжение ставить в зависимость от одного человека. Пусть у этого курса будет ещё один блюститель – следующий президент России. Одна голова – хорошо, а две – лучше. С житейской точки зрения это – здраво. Но расщепление власти всегда подобно расщеплению ядра атома и сопровождается выбросом разрушительной энергии.

В Советском Союзе разделили власть между ЦК КПСС и Съездом народных депутатов СССР – и его разнесло в клочья. В Российской Федерации парламент поделился высшей властью с президентом – и стране были навязаны удушающие её социально-экономические преобразования. Сегодня в нашем государстве замаячила новая форма шизофрении – разделение внутри исполнительной власти: один её центр – избранный в марте 2008-го народом президент с неограниченными полномочиями в Кремле, второй – там, где бесспорный лидер страны – нынешний президент.

Допустим, что расчёт склонившего Путина к отказу от третьего срока призрака Черчилля на то, чтобы перессорить реальный центр власти с моральным, не оправдается. Ну, будут они – не разлей вода. Всё страшное давление на них капитала Запада, все происки его влиятельной «пятой колонны» в России к распрям между ними не приведут. Но и при том, шизофрения во власти как болезнь, чреватая взрывом разрушительной энергии, ничего, кроме хаоса, нашей стране не сулит.

Новый курс Путина даже в своём на сей день зачаточном состоянии уже вызывает ярость его могучих врагов. Тон прессы на Западе в отношении России ныне не менее враждебный, чем по отношению к СССР в пору «холодной войны». А грядёт мировой экономический кризис, который, по мнению знатоков, неизбежен и который грозит Америке и Европе не меньшими потрясениями, чем такой же кризис конца 20-х – начала 30-х годов XX века. В таких условиях вопрос о сохранении России как чисто энергетическо-сырьевого источника и рынка сбыта, а не развивающейся индустриально-аграрной державы, становится для Запада вопросом его жизни и смерти.

Успех Нового курса Путина возможен только при успехе битвы с внешними и внутренними врагами России. Но как обречено на разгром войско с двумя командирами на поле боя, так обречена на поражение в сражениях с конкурентами страна с шизофренией – с двумя центрами власти. Так быть или не быть с 2008 года шизофрении в российском государстве?

Ходы Путина по перестановке кадров на вершине власти до декабря 2007-го никому не удавалось предугадать.

После ареста Ходорковского на Западе вспомнили незакрытые уголовные дела на беглых олигархов Гусинского и Березовского, и там всё жарче разгоралась кампания по раздуванию мифа о государственном антисемитизме в России. И кто мог знать, что Путин перечеркнёт этот миф одним росчерком пера, назначив Председателем правительства России Михаила Фрадкова. Ну, какой антисемитизм может быть в стране, где еврей – премьер-министр?

Полной неожиданностью для политологов всех мастей осенью 2007-го стала замена Путиным Фрадкова на Виктора Зубкова. В канун парламентских выборов второй по важности пост в государстве занял человек Секир-Башка. Человек советской служебной закалки, который шесть последних лет изо дня в день в качестве главы финансовой разведки старательно отслеживал потоки сомнительных капиталов политических и экономических тузов России. Спустя несколько дней после вселения в беломраморный Дворец правительства на Красной Пресне Зубков провёл селекторное совещание с руководителями субъектов Федерации. На нём он перед телекамерами поговорил с губернатором-миллиардером Хлопониным так, как прежде первый секретарь райкома КПСС разговаривал с председателем колхоза: «Разберитесь, кто вам ласкает слух сведениями о готовности ЖКХ края к зиме, и доложите в правительство». Этого оказалось достаточно для того, чтобы все тузы не вздумали интриговать в избирательной кампании в Госдуму с личными какими-то целями. В результате никто и ничто не помешало большинству граждан проголосовать за Новый курс Путина.

Вариантом выдвижения в Кремль вместо себя Медведева Путин никого не удивил. Ни у нас в стране, ни на Западе. Везде было много писано и сказано, что действующий президент России просто уступит высший пост кому-то из трёх возведённых им на первые роли в кабинете министров лиц: то ли Виктору Зубкову, то ли Сергею Иванову, то ли Дмитрию Медведеву. Последнему из названных политологи не пророчили всенепременно стать первым излюбленником главы государства. Но шансы Дмитрия Анатольевича на то расценивали как высокие.