Песнь демона - Кэт Адамс

— Было бы неплохо.

— Мисс Грейвз?

Я подняла голову и увидела вице-президента Марион Ловелл, быстро шагающую ко мне. Я в этот момент, смочив платок слюной, пыталась стереть кровь с руки.

— Мы могли бы поговорить?

Разве можно отказаться от разговора с вице-президентом Соединенных Штатов? Вряд ли — учитывая, что по обе стороны от Марион стояли агенты спецслужб.

— Конечно. Почему бы и нет? Разве сегодня может случиться что-то более ужасное?

Стоя в широченном круге, я чувствовала себя потрясающе уязвимой. Расчистили огромную территорию. Войска и полиция отошли на пятьдесят ярдов, к недавно возведенному наружному барьеру. Уже никто не сомневался в том, что прежний, от которого меня отделяли какие-то двадцать ярдов, скоро рухнет. Все это понимали, поэтому имело смысл сотворить новую магическую преграду силами сотен магов, а не нескольких, чтобы никто из них не пострадал так сильно, как Бруно и Крид, а до них — другие. Еще ни разу в жизни я не видела, чтобы в одном месте собралась такая магическая «огневая мощь». От избытка магической энергии у меня дрожали зубы, и было такое ощущение, что я кусаю оголенный провод.

Все демоны понимали, что против них что-то затевается. Они выстроились вдоль искрящегося барьера и ждали. Мне предстояло оказаться между первой магической стеной, готовой в любое мгновение пасть, и новой, которая должна была быть сотворена — с помощью рога.

В круге вместе со мной стоял Матти. Он сам вызвался, как только архиепископ сказал, что я выживу только в том случае, если кто-то рядом со мной будет непрерывно молиться о моем спасении.

— Мне кажется, меня вот-вот стошнит.

— Ты ела, да?

«Тарелка, еда»?Что за чушь? Я сняла противошумные наушники.

— Извини? Что ты сказал? Я ничего не слышу в этих штуках.

Матти смутился.

— Это ты меня извини. Ты и не должна была ничего слышать. Я спросил, поела ли ты.

А, вот оно что.

— Дона передала с Окалани пару контейнеров с потрясающим бульоном из мясного ресторана. Я должна продержаться, пока все не кончится. А если не продержусь, у меня в рюкзаке еще один контейнер. — Рюкзак лежал рядом со мной на земле, и я указала на него носком ботинка. — А ты?

— Филе-миньон со свежей спаржей, — с нескрываемой похвалой проговорил Матти. — Федералы не поскупились насчет последней трапезы.

— Не последней, — строго сказала я.

Я должна была в это верить. Я в упор посмотрела на Матти, желая ему тоже в это поверить. Мы с ним не очень-то ладили в ту пору, когда я была помолвлена с Бруно, но за последние недели пришли к пониманию. Матти перестал считать меня просто неприятной особой. Наверное, теперь он думал, что я — особа, притягивающая к себе самые неприятные события.

— Может быть, еще раз проговорим план?

Матти поджал губы и прошептал:

— Мне все ясно. Первый барьер рушится, все гады кидаются к тебе, мне и другим священникам — на свежатинку.

Я кивнула и ответила примерно в том же тоне:

— Тогда ты создаешь первую растяжку, возникают круги, и все начинают произносить одну и ту же молитву.

Матти посмотрел на наручные часы. Оставались считаные секунды.

— Это будет не так-то просто. Я еще ни разу не пробовал создавать сразу четыре отдельных магических круга. Я понимаю, что удержать их поможет магия остальных, но если бы нас было только двое, было бы проще. Мощи у нас достаточно, чтобы сдержать натиск целой армии.

Я прикоснулась к одному из дюжины различных священных предметов и амулетов, висевших у меня на груди. Архиепископ Кентерберийский пожертвовал один из крестов из коллекции, собранной в Тауэре. По всей видимости, эта реликвия побывала в Крестовых походах. Матти держал щит с белой розой, едва заметной на поверхности старинного железа. Щит вибрировал, наполненный энергией, не иссякшей за сотни лет. Эти святыни были выданы нам «на всякий случай».

— Верно. Но нас могут растоптать до того, как мне удастся извлечь звук из рога. Возникнет суматоха. Как только они начнут тут летать и атаковать круги, архиепископ создаст вторую магическую растяжку, а Окалани доставит сюда Беверли и второй рог.

Кто мог предполагать, что архиепископ окажется магом средней руки? Это стало последним удачным штрихом в плане вице-президента. Она оказалась очень умной дамой.

— А потом мы все будем молиться, — вздохнул Матти. — И я имею в виду не только новенны.[24]Ну, начали. Семь… шесть… надень наушники.

Я последовала совету Матти, и точно так же поступили другие священники, стоявшие в отдельных кругах.

Точно так же, как в кино, последние три числа обратного отсчета не произносились. Матти отсчитал их, загибая пальцы. Последним он показал кулак. Остальные священники все сделали в точности, как он, и подняли сияющие мечи. Меня замутило, когда голубоватая преграда перед нами начала мерцать и рушиться. Я знала: Бруно и Крид трудятся изо всех сил, чтобы все прошло гладко, по плану. У меня сердце разрывалось, когда я видела отметины от когтей на их красивых лицах. Я знала: когда все закончится, им потребуются особые амулеты для заживления этих ран.

Мелкие бесы начали толпой наваливаться на барьер, и в итоге он поддался. Всевозможные твари из самых страшных триллеров хлынули на нас волной, и мне тут же захотелось в страхе завопить и броситься наутек. Пришлось употребить все усилия воли для того, чтобы устоять на месте. Я увидела, что руки и губы Матти шевелятся, и вдруг повсюду снова возникла голубизна. Похоже, все остальные круги были воздвигнуты успешно, потому что демоны и слева, и справа от нас начали отлетать от барьеров и сгорать. К нашему кругу не приближался никто, и через несколько мгновений я поняла, почему.

На нашем круге словно бы красовалась табличка «Столик заказан».

Главный демон зашагал вперед, и все, кто попадался на его пути, разбегались и расползались в стороны. Он обвел взглядом барьеры по обе стороны от нашего, задержал взгляд на священных предметах и… улыбнулся. Его губы шевельнулись, и это заставило меня улыбнуться в ответ, потому что я не расслышала произнесенных им слов. Я приподняла плечи и указала на наушники, после чего выхватила ножи и стала ждать. Матти молился и отсчитывал бусины на четках. Демон немного растерялся. Он нанес несколько ударов по нашему барьеру, но тот держался надежно.

А в следующий миг у меня разболелась голова, и я вдруг поняла, что следовало кому-то поручить отражение мыслительных атак на меня. Проклятье!