Стражи империи: хроники Чрезвычайного отдела - Закери и Филипп Ронн

Рупперт ничего на это не ответил, лишь достал губами соломинку из стакана, и плюнул ею в друга. Та не долетела и половины пути и плюхнулась на паркет террасы. Малуэр усмехнулся ребячеству рыжего и повернулся к улице, глазеть на прохожих. А немногочисленные прохожие глазели на него. В населенном черной расой, Вудуристане белокожие, узколицые эльфы, были не меньшей диковинкой, чем негр в столице империи.

— Слушайте, — вдруг встрепенулся Тристан, — раз мы здесь действительно не очень нужны, давайте тогда в город слиняем, развлечемся хотя бы. Будет, что вспомнить дома.

— Плохая идея. — Раздалось вдруг за спиной и все трое как по команде обернулись к дверям.

Норин стоял, облокотившись о косяк, и потягивал из бокала все тот же зеленый коктейль и внимательно вглядывался в темноту вечернего вудуристанского неба, словно хотел разглядеть, что‑то дальше, чем мог увидеть.

— Вам же перед отлетом целую лекцию прочитали, как в этой стране не безопасно по ночам белым без присмотра шастать. — Произнес майор, ступив на террасу. — И как старший группы, я запрещаю вам одним покидать пределов посольства в ночное время.

Он прошел к перилам и, поставив свой стакан, уперся в них руками и подался чуть вперед, внимательно оглядывая панораму города, словно пытаясь ее отсканировать. Собственно, он это и делал. Кончики его пальцев засветились матовым голубоватым светом, на ресницах и кончиках волос стали проскакивать электрические искорки, а сами волосы встопорщились, как наэлектризованные.

— Понятно. — Глубоко вздохнул разочарованный Тристан, плюхаясь в другое плетеное кресло. — Будем киснуть от безделья в пределах периметра посольства.

А вот его брат совершенно не разделял настроения старшего. Рупперт напрочь забыл о своей меланхолии и проклятущих москитах. Подавшись вперед, рыжий внимательно, как легавая, почуявшая след, наблюдал за действиями командира. Ему понравилась то, как Норин творил чары и теперь младший Самисэри старательно запоминал, как он это делал. Рыжий потому из всей троицы лучше всех владел Силой, что не упускал любой возможности научиться новому.

— Есть, что‑нибудь? — спросил Рупперт, когда Норин закончил свою работу и его волосы снова стали прилизанными.

— Да, — кивнул майор, — москиты здесь форменные крокодилы.

Малуэр и рыжий усмехнулись незамысловатой шутке начальника, а вот Тристан продолжал мрачно сидеть в кресле. Норин решил его порадовать.

— Собирайтесь, — приказало начальство, — у нас вылазка в город.

— Проведем разведку боем? — тут же раскатал губу Малуэр.

Норин смерил подчиненного внимательным взглядом и осадил его пыл.

— Нет. Сейчас вернется миледи Ханна и мы отправимся на вполне культурное мероприятие. Так, что оденьтесь соответствующе.

Больше он ничего не уточнил и, переглянувшись, юные свибы каждый по‑своему решил, как это — «соответствующе».

Госпожа Ханна действительно очень скоро прибыла на личном автомобиле с личным шофером, но на ее предложение позаимствовать у посла еще одни колеса и доехать до целым кортежем, Норин отказался. Норин пожелал пройтись до цирка пешком, и в течение пути познакомиться с городом.

— Ведь шапито находится не очень далеко? — уточнил он.

— Три квартала отсюда. — Небрежно махнула рукой госпожа Ханна.

Посол попытался было возразить, но кекропида на корню пресекла все его попытки. Она разделила мнение свибовского майора, будет интересно прогуляться пешком.

— Ну, я готов! — радостно сообщил Рэрих, появляясь в дверях гостиной посольства. Все несколько удивленно обернулись к нему и… удивились еще больше.

Вместо своего цивильного костюма этот толстенький добряк оделся в форму капитана колониальных сухопутных войск империи, какую уже лет десять, как отменили. На груди имелось две медали; «за оборону Кунтуга» и «за личную доблесть».

— Ух, ты! — первым оправился от удивления Рупперт. — Так вы воевали?! Чего ж сразу не сказали, что из армейских?

— Из бывших. — Скромно смутился Клим. — Я уволен в запас, после окончательного вывода нашего контингента из Вудуристана… Правда, поспешил добавить он, — с правом ношения формы.

— Нам тоже надо было в форму вырядиться. — Раздосадовался Малуэр, хлопнув себя по ляжке. — Все четверо эльфов обелись в элегантные костюмы по последней имперской моде, в каких принято щеголять мажорам и жуирам в светских салонах, а Норин даже разжился где‑то элегантной тростью в виде розы с длинным стеблем. Еще когда одевались, Малуэр изъявил желание на такую же, но Тристан напомнил, что этикет запрещает это. При трости должен быть старший из лесного племени, в данный момент — Норин.

— Сума сошел? — одернул друга Тристан, поправляя манжеты на рукавах. — Такая толпа свибов при параде, естественно не вызовет никакого подозрения ни у почтеннейшей публики, ни у местных силовиков.

— А самое главное, совершенно не привлечет внимания местной мафии. — Закончил мысль брата Рупперт.

— Ну, чего накинулись‑то? — развел руками чепрнявый. — Ну, глупость брякнул, признаю.

Норин не добавил к этому разговору ни слова. Лишь внутренне улыбнулся, радуясь, что молодежь растет вполне достойная.

Так, вшестером — госпожа Ханна, Клим Рэрих и четыре эльфа, два из которых были стриженными, вся компания и отправилась на представление в цирк «Черной Луны». Так, во всяком случае, назвала это заведение госпожа Ханна.

По имперским меркам — столица Вудуристана был, не сказать, чтобы очень большой, иной уездный городок в империи побольше будет, но по местным представлениям — целый мегаполис. Хотя глинобитные, с плоскими крышами, дома не превышали в высоту и трех этажей. Если и попадались каменные дома, то это означало, что построены они, были в колониальную эпоху.

Пыльные улицы во времена империи не успели замостить, а нынешнему правительству и в голову не приходило ввести в своем городе такие признаки цивилизации. Максимум на, что расстаралось руководство столицы — это деревянные, крытые тротуары. И то только потому, что при местной жаре — это было жизненно необходимо. Днем здесь стояла такая духота, что даже тень порой не спасала, от чего город словно вымирал. Все, кто мог, прятались под крышами.

Зато с наступлением сумерек город словно просыпался. Жара отпускала на время накалившиеся улицы и люди покидали свои жилища. В Вудуристане жили практически только люди, причем чернокожие. Вообще, за все время пути до цирка, из белых были только эльфы и Рэрих. Ребята заметили несколько фурри, пару‑тройку лемуров и все. Даже гнома завалящего не встретилось. Зато среди местных попадались весьма колоритные личности. Один такой, как раз шел им навстречу.

Пожилой, высокий негр в пестрой хламиде, сшитой, видимо, из первых, попавшихся под руку тряпок, не спеша вышагивал по центру тротуара, ни сколько не заботясь, что встречным прохожим приходится его обходить. На голове у него красовалась помнившая и лучшие времена, шляпа, украшенная целой россыпью клыков разных животных. Прикрыв глаза, он негромко насвистывал, какой‑то непонятный мотивчик и пританцовывал в такт ему. Вместе с этим негр вел на поводке какое‑то совершенно фантастическое существо. Больше всего эта мерзость была похожа гигантскую личинку какого‑то мерзкого насекомого. Тварь покорно семенила за хозяином, время от времени задирая одну из шести лап и помечая встречающиеся по дороге столбы.