Несущие кони - Юкио Мисима

Постепенно я стал замечать социальные проблемы и был поражен затянувшейся в Японии депрессией, которая был вызвана мировым кризисом производства и бездеятельностью, пассивностью наших политиков.

Армия безработных достигла двух миллионов человек, те люди, которые раньше уезжали в город на заработки и посылали семье деньги, теперь возвращались в деревню и преумножали число бедствующих крестьян. Говорят, что у ворот храма Югёдзи в Фудзисаве, где бесплатно давали кашу тем, кто, не имея денег, пешком возвращался на родину, было просто столпотворение. Правительство же абсолютно безразлично взирало на эти серьезнейшие проблемы, и тогдашний министр внутренних дел Адати во всеуслышание заявлял: «Платить пособие по безработице — значит плодить бездельников и лодырей, я считаю необходимым всеми силами препятствовать этому».

В следующем году случился страшный неурожай в районе Тохоку и на Хоккайдо, люди продавали все, что можно продать, — дома, землю; семьи жили в тесных конюшнях, в пищу шли корни трав, желуди.

Появились наклеенные объявления: «Проконсультируем, если вы хотите продать девушку», нередко можно было видеть, как в слезах прощаются отправляющийся на службу солдат и младшая сестра, которую продали в публичный дом.

Неурожай, а также сокращение финансирования в условиях отмены эмбарго на золото ложилось тяжким бременем на плечи крестьян, кризис сельского хозяйства достиг своего пика, наша благословенная страна превратилась в дикую пустыню, где народ стонал от голода. Импорт риса, когда рынок был переполнен собственным, привел к резкому падению цен на рис, с другой стороны росло число арендаторов, у которых половина полученного урожая забиралась в качестве арендной платы, а крестьянину в рот не попадало ни зернышка. В доме крестьянина не было ни иены, все добывали путем натурального обмена: пачку папирос меняли на чашку риса, постричься стоило две чашки, за сто репок давали пачку папирос «Летучая мышь», шелковичные же коконы, три штуки, можно было купить только за десять иен.

Вы знаете, что постоянно случались забастовки арендаторов, появилась опасность усиления в деревне влияния «красных», у призывников, которых, как солдат империи, называют верноподданные, в груди уже не билась идея патриотизма, подобное стало распространяться уже и в армии.

Пренебрегая этим бедственным положением, политики все больше разлагаются, олигархи, покупая доллары, разоряют стран), а сами баснословно богатеют, игнорируя лишения и страдания народа. Читая книги, изучая проблемы, я пришел к выводу, что до нынешнего состояния Японию довели не только политики, ответственность лежит на финансовых руководителях, которые вертят политиками по собственному усмотрению, в своих интересах.

Но я вовсе не собирался участвовать в левом движении. Идеи левых проникнуты враждебностью к его императорскому величеству. В Японии всегда поклонялись императору, страна получила в лице его величества отца большой семьи — японского народа, именно у нас подлинная империя, вечное, как небо и земля, государственное устройство.

И эта заброшенная, стонущая от голода страна — Япония? Здесь присутствует император, но почему такой упадок нравов? И высший сановник, и голодающий в холодной деревне в Тохоку крестьянин — верноподданные его величества и в этом равны — мы должны гордиться: такое может быть только там, где правит благословенный государь. Прежде я был убежден, что обязательно придет день, когда по его божественной воле доведенный до отчаяния народ получит помощь. Япония сейчас просто слегка отклонилась от своего пути. Я надеялся: наступит время, и проснется дух древней страны Ямато, объединятся верноподданные и вернут стране облик подлинной империи. Верил: когда-нибудь ветер разметает темные тучи, закрывшие солнце, и явится светлый, ясный лик моей отчизны.

Но я так и не дождался. А чем больше я ждал, тем плотнее становились тучи. Как раз тогда я прочитал одну книгу, и она стала для меня откровением.

Это книга Цунанори Ямао «История „Союза возмездия”». Прочитав ее, я стал другим человеком. Понял, что по-настоящему преданный императору воин не должен сидеть и ждать. Я раньше не понимал, что это такое — «верность до гроба». Не осознавал, что когда в груди вспыхнет пламя преданности, нужно будет умереть.

Там сияет солнце. Отсюда его не видно, но этот серый свет вокруг нас идет от солнца, поэтому оно должно блистать на небе. Солнце — вот истинное воплощение императора, под его лучами ликует народ, тучнеет заброшенная земля, оно необходимо, чтобы вернуться к благословенному прошлому.

Но низкие черные тучи накрыли землю и преградили путь его лучам. Земля безжалостно оторвана от неба, земля и небо, которые должны быть вместе, защищать друг друга, не могут даже обменяться взглядом. Стенания народа, повисшие над землей, не достигают небесных ушей. Кричи, плачь, взывай — все напрасно. А ведь дойди этот голос туда, небо одним мизинцем сметет ту черную пелену, и пустынные болота станут сияющими нивами.

Кто возвестит все это небу? Кто, взяв на себя эту великую роль, заплатит жизнью и поднимется ввысь? Я понял, что решить это можно гаданием, в которое верили патриоты „Союза возмездия”.

Если просто созерцать небо и землю, они никогда не соединятся. Чтобы связать их, нужны смелые и чистые поступки. Ради них нужно отбросить личные интересы, пожертвовать жизнью. Обратиться в смерч. Разорвать нависшие мрачные тучи и взвиться в блистающее лазурное небо.

Конечно, я думал о том, что могу воспользоваться силой и оружием толпы для того, чтобы очистить небо от мрака и взмыть в вышину. Но постепенно понял, что не стоит этого делать. Вот патриоты из „Союза возмездия” ворвались в оснащенный по-новому артиллерийский гарнизон вооруженные лишь мечами. И мне достаточно нацелиться на ту точку, где сгустились самые темные, самые грязные тучи. Там я смогу, собрав все силы, пробить их и подняться к небу.

Я не собирался убивать людей. Просто для того, чтобы уничтожить злой дух, отравляющий Японию, мне нужно разорвать телесную оболочку, которая его окутывает. Освобожденная душа очистится, приобретет ясность и прямоту, свойственные духу древности, и вместе с нами поднимется ввысь. Мы же, уничтожив чужое тело, сразу умрем, бесстрашно вонзив в себя кинжалы. Иначе душа не выполнит возложенную на нее миссию — воззвать к милости неба.

Полагаться на божественную милость само по себе неверно. Я считаю, что преданность означает просто отдать свою жизнь, ничего не требуя, ничего не ожидая взамен. Прорвать темную пелену, подняться в небо и раствориться в солнце, в этой величайшей милости.

…Я закончил, это все, чему я и мои товарищи принесли в душе клятву.

Хонда не отрываясь смотрел в лицо председателя суда. Он видел, как с речью Исао по бледному, покрытому старческими пятнами лицу постепенно разливался юношеский румянец. Когда Исао кончил говорить и опустился на стул, Хисамацу стал озабоченно перекладывать на столе какие-то документы, но было очевидно, что он просто старается скрыть свое волнение.

…

П р е д с е д а т е л ь. Это все. Каково мнение прокурора?