Просроченная виза - Фридрих Незнанский

От здания аэровокзала в машине работника аэродромной службы к стоянке Яка-40 проехали трое – двое мужчин и женщина. Видно, они были хорошо знакомы с тем, кто их подвез к самому трапу, опущенному на заснеженный бетон. Они тепло попрощались. Самый крупный мужчина что-то протянул водителю, тот ловко спрятал нечто похожее на сверток за пазуху короткополого тулупа. Махнул всем троим рукой, сел за руль машины, над кабиной которой вращалась оранжевая мигалка, и тут же уехал в темноту. За ним сразу же отъехала другая машина, стоявшая неподалеку.

– Сейчас его возьмут, – глядя в бинокль ночного видения, сказал Кондратьев. – Ничего не понимаю! В Як без этих никто не садился, экипаж не появлялся тоже. Где же еще двое?

Трое продолжали топтаться у трапа, пока наконец вдали не показалась еще группа людей.

– А вот, кажется, и экипаж… Сколько их должно быть?

– По-моему, трое, – сказал Турецкий. – Самолет же маленький. Или четверо – со стюардессой.

– Тогда почему этих шестеро?

– Значит, среди них те, кого нам так сильно не хватало, – улыбнулся Турецкий. – Дай команду приготовиться.

– Подожди, пусть сядут. Их же должен дежурный на машине выводить на рулежную дорожку. Пусть успокоятся, посчитают, что все в кармане. Вот тут мы им и испортим настроение… Мои там сейчас выясняют, какой компании принадлежит машина и куда они намерены лететь. Где, по крайней мере, первая посадка.

– Что-то тянут… – недовольно заметил Турецкий. – А у Славки все в норме. Никакого сопротивления, но и вокруг полная пустота. Считает, что весь компромат на себя эти деятели прихватили с собой. Поэтому первым делом – багаж.

– Я проинструктировал. – Кондратьев оторвал от глаз бинокль и спросил: – Хочешь взглянуть? Не среди них ли твоя знакомая?

Турецкий уставился в тяжелые окуляры, провел по зеленоватым фигурам и хмыкнул: – Да вот же она! Стюардессу изображает. Надо же? А здоровый и толстый – это наверняка грузин. Он, как Сталин, «ти» говорит. Пошли!

Кондратьев забрал бинокль, глянул сам и скомандовал в рацию, висевшую у подбородка:

– Приготовиться! – И когда трап поплыл вверх, добавил: – Пошли!

Бойцы быстрыми тенями выскочили из автобуса, припаркованного у стены ангара, и юркой цепочкой устремились к черной туше самолета.

Засвистели двигатели. Вдали показалась машина со светящимся трафаретом на крыше.

– Ну вот, теперь и моя работа, – сказал Кондратьев, вставая. – Ты подожди высовываться. Когда трап снова опустят, вот тогда и выходи.

Он выскочил из автобуса, ловко обогнул стоящий самолет и подбежал к машине, которая как раз сделала круг и остановилась перед носом Яка. Через минуту из кабины машины показался человек и, сложив руки крестом над головой, приблизился к носу самолета, под кабину летчиков. Посветил им фонариком, что-то прокричал. И тотчас же трап самолета, словно отвалившись от хвоста, пошел вниз.

Миг – и в салон ворвались бойцы Кондратьева.

Владимир подождал подбегающего Турецкого и сказал ему весело:

– Ну вот, как обещал, сделал, теперь ваши действия, Александр Борисович!

Они поднялись в салон – просторный, оборудованный широким диваном, двумя столами, откидными креслами и баром со стоящим на нем телевизором.

Бойцы заняли места у иллюминаторов, у входа в кабину пилотов и у выхода.

– Здравствуйте, господа, – сказал Турецкий. – Вы, кажется, забыли пройти пограничный контроль. И таможенный. А некоторые – даже и паспортный, не так ли Элина Кирилловна?

Элина в красиво сидящей на ней форме стюардессы стояла, бессильно прислонившись к стене.

– Можете показать ваш паспорт? А билет? Нет, не можете? И правильно, у вас этого просто нет. Ну ладно, это даже не второй вопрос. – Турецкий повернулся к Авдееву, полулежащему в расслабленной позе на диване. – А вы куда собрались, Олег Никифорович? Ну как же так! Он, – Александр ткнул пальцем в сгорбившегося в кресле, явно тесном для него, Георгия Чартхилаву, – целый день меня уговаривает встретиться с вами, а когда я наконец выразил согласие, вы вместе с ним сбегаете, как нашкодившие пацаны! В чем дело? Несолидно, господа. Вот и пришлось мне, как говорится, если уж гора не идет к Магомету, то… помните? Владимир Александрович, попросите пилотов выйти к нам. Рейс-то все равно отменяется.

– Вы не имеете права! – вдруг «ожил» Авдеев и приподнялся на локте.

– Молчи, убивец, – спокойно ответил Турецкий. – Будешь говорить, когда тебе вот эти молодцы, – он обвел рукой собровцев, – дадут последнее слово… Господа, прошу на выход, – обратился он к выглянувшим пилотам. – Разрешите представиться. Старший следователь по особо важным делам при генеральном прокуроре России к вашим услугам. Вот мои документы, – он протянул им удостоверение. – Достаточно? А теперь доложите, куда собрались лететь? Кто на борту? Правильно ли оформлены все документы? Ну все, как положено. Это пока не допрос, официально мы вас допросим позже. Так куда летим?

– Пока в Минск, – вдруг ухмыльнулся пилот постарше, вероятно, командир корабля. – А там – куда начальство прикажет. А что касаемо оформления бумаг…

«Наверняка хохол», – подумал Турецкий и улыбнулся.

– Так шо я говорю? Для того службы имеются. С их и спрос. А наше дело штурвал крутить да поменьше вопросов задавать. Так шо я чего? Ежли не лететь, так давайте начинайте с нас, отпишем – да и по хатам.

– А что у вас за компания?

– «Аэро-трек» называется. А мы ее, господин следователь, «дреком» зовем. Куды ни сунься – повсюду наши частные перевозки. Извозом занимаемся. Так шо?

– Одевайтесь, глушите движки, вешайте замок на люк, или как он у вас называется, и пойдемте в помещение вокзала. Там комната для разговоров уже приготовлена.

– Александр Борисович, я ничего не понимаю! – на этот раз «очнулась» Элина. – Какой Минск? Мы же в Амстердам собрались! Олег, ну скажи сам! Что ты молчишь?

– Господи… – почти простонал Авдеев. – Вот же дура…

– Мы разберемся, Элина Кирилловна, в цели вашего маршрута. А вы, Олег Никифорович, будьте любезны, представьте документы. Или они у вас в кармане, Георгий Илларионович? – обернулся он к Чартхилаве.

– Отдай им, – только что не заскрипел зубами Авдеев.

Чартхилава поднял с пола возле ног барсетку и протянул, не глядя, Турецкому.

– Здесь на всех? – спросил Турецкий.

– Ти сам смотри! Грамотный, наверно! – огрызнулся Гоги.

Турецкий быстро просмотрел паспорта, взглянул на Элину:

– Ну вот, что и требовалось доказать. Нету вашего паспорта, Элина Кирилловна. А без паспорта, да и визы кстати, ни в какую заграницу не пускают. Нет, что я, некоторые ухитряются пересекать границу, но оседают исключительно в одних и тех же местах – в публичных домах, как мне ни горько это вам сообщать.