Американские боги. Король горной долины. Сыновья Ананси - Нил Гейман

Их довезли до округа W и там высадили.

Хинцельманн, Броган и Тень пошли вдоль замерзшего ручья. Каждой группе из трех человек выдали перед началом поисков рацию.

Облака давили на землю, все вокруг было серым. За последние тридцать шесть часов не выпало ни грамма снега, и на сверкающем насте были отчетливо видны все следы.

Броган с тоненькими усиками и подернутыми сединой висками выглядел как отставной армейский полковник. Тени он сказал, что раньше был директором школы, а теперь вышел на пенсию.

— Силы-то уже не те. Продолжаю, конечно, немного преподавать, ставлю с учениками пьесу — самое главное событие в году как-никак, — а теперь вот еще хожу иногда на охоту, у меня хибарка стоит у Щучьего озера, уеду туда — и с концами.

Когда они приступили к поискам, Броган сказал:

— С одной стороны, надеюсь, мы ее найдем. А с другой — если уж она найдется, то пусть лучше кто-нибудь другой ее найдет, не мы. Вы меня понимаете?

Более чем, подумал Тень.

Шли они в основном молча. Шли и высматривали красный комбинезон, зеленые варежки, синюю шапку или белое тело. Броган, у которого была рация, то и дело переговаривался по ней с Чэдом Маллиганом.

Пообедали они хот-догами и горячим супом вместе с остальными добровольцами в реквизированном школьном автобусе. Кто-то заметил на дереве краснохвостого ястреба, кто-то сказал, что это скорее сокол, не ястреб, но птица улетела, и спор на этом закончился.

Хинцельманн рассказал историю о том, как пошел однажды его дедушка в сарай поиграть на трубе, а на улице стоял такой дикий холод, что из трубы не вышло ни звука.

— Он вернулся в дом, поставил трубу у печки, чтобы она согрелась. Ну, значит, легли все спать, а музыка в трубе оттаяла, да как заиграет среди ночи! Бабушка от страха чуть с койки не свалилась.

День тянулся тягостно и бесконечно, поиски не принесли никакого результата. Начало темнеть: видимость ухудшилась, мир окрасился в цвет индиго, а ветер стал таким холодным, что обжигал лицо. Когда стало слишком темно, Маллиган вышел на связь и сказал, что на сегодня поиски окончены. Подъехал автобус и отвез их обратно к пожарному депо.

В квартале от депо был бар «Приют оленя», туда и подтянулась после поисков большая часть спасателей. Все были уставшие и подавленные, разговаривали о том, что сильно похолодало, что Элисон объявится не сегодня-завтра, даже не подозревая о том, какой из-за нее поднялся переполох.

— Вы не думайте из-за этого плохо о нашем городе, — сказал Броган. — Хороший у нас город.

— Лейксайд, — сказала миловидная женщина, чьего имени — если она вообще ему представлялась — Тень не запомнил, — самый лучший город в Норт Вудс. Знаете, сколько в Лейксайде безработных?

— Нет, — признался Тень.

— Меньше двух десятков, — сказала она. — У нас в городе, считая окрестности, проживает более пяти тысяч человек. Пусть мы и не богаты, зато у всех есть работа. Не то что в шахтерских городках на северо-востоке — большинство из них просто вымерло. Животноводческие городки пострадали из-за снижения цен на молоко и низкой стоимости свинины. Знаете, отчего фермеры на Среднем Западе чаще всего отправляются на тот свет, если только не умирают своей смертью?

— Кончают жизнь самоубийством? — рискнул предположить Тень.

Женщина огорчилась.

— Вот именно! Накладывают на себя руки. — Она покачала головой и продолжила: — В округе полным-полно городов, которые только и живут за счет охотников и отдыхающих: отдали денежки — теперь езжайте домой со своими охотничьими трофеями да мошкариными укусами. А еще есть поселки компаний, так там вообще все в ажуре, пока Уол-март не перенесет свою оптовую базу в другое место, или пока 3М[82]не приостановит выпуск коробок для CD, или ни с того ни с сего куча народу не сможет платить по ипотеке. Простите, забыла, как вас зовут?

— Айнсель, — сказал Тень. — Майк Айнсель.

Он пил пиво местного производства, сваренное на родниковой воде. Отличное пиво.

— А я Колли Кнопф, — сказала женщина, — сестра Долли. — Лицо у нее до сих пор было красное от мороза. — То есть я хочу сказать, что Лейксайду повезло. У нас здесь всего понемножку: сельское хозяйство, легкая промышленность, туризм, ремесла. Школы замечательные.

Тень смотрел на нее с недоумением. В ее словах сквозила какая-то пустота. Будто он слушал коммивояжера, который знает свое дело и верит в доброкачественность своего товара, но при этом больше всего на свете хочет всучить тебе сразу все свои щетки или полный комплект энциклопедий. Судя по всему, мысль эта довольно явственно отразилась у него на лице.

— Простите, — сказала она. — Просто когда что-то любишь, хочется все время об этом говорить. Чем вы занимаетесь, мистер Айнсель?

— Мой дядя торгует антиквариатом по всей стране. А я таскаю большие и тяжелые вещи. Работа хорошая, но непостоянная.

Черная кошка, талисман бара, крутилась у Тени под ногами и терлась мордочкой о ботинок. Наконец она запрыгнула на скамейку, улеглась у него под боком и заснула.

— По крайней мере у вас есть возможность путешествовать, — сказал Броган. — А еще чем-нибудь занимаетесь?

— У вас найдется восемь четвертаков? — спросил Тень.

Броган порылся в карманах. Нашел пять четвертаков и толкнул через стол Тени. Колли Кнопф добавила оставшиеся три.

Тень выложил монеты на стол в два ряда по четыре штуки. Потом, едва шевельнув рукой, «провалил» монеты сквозь стол: будто бы половина монет упала сквозь деревянную столешницу из левой руки в правую.

Потом он зажал все восемь монет в правой руке, в левую взял пустой стакан, накрыл стакан салфеткой и сделал так, что монеты одна за другой исчезли из правой руки и с отчетливым звяканьем упали на дно накрытого салфеткой стакана. Затем он показал, что в руке ничего нет, и снял салфетку со стакана: монеты лежали внутри.

Он вернул монеты — три Колли, пять Брогану — но потом взял у Брогана обратно один четвертак, подул на него, и четвертак превратился в пенни. Он отдал его Брогану, тот пересчитал свои четвертаки, и к его полному изумлению их снова оказалось пять.

— Да вы прямо Гудини! — восхищенно закудахтал Хинцельманн. — Ничего себе!

— Я дилетант, — поскромничал Тень. — Мне еще много чему нужно учиться. — И все-таки где-то в глубине души у него шевельнулось чувство гордости. Он впервые показывал фокусы взрослой аудитории.

По дороге домой он заехал в продуктовый магазин за упаковкой молока. За кассой сидела знакомая рыжеволосая девушка с заплаканными глазами. Лицо у нее было сплошь усеяно веснушками.

— Я тебя знаю, — сказал Тень. — Ты… — он чуть не выпалил «специалистка по Алка-Зельтцер», но вовремя прикусил язык. — Ты, — сказал он, — подруга Элисон. Из автобуса. Надеюсь, все образуется.