Дочь палача - Оливер Петч

Внезапно в лицо задул ветерок. Симон глубоко вдохнул и почувствовал свежий запах леса, смолы и весны. Никогда еще воздух не казался ему такой благодатью.

Но вскоре проход уперся в тупик.

Симон не верил своим глазам. Он выхватил у Софии свечу и встревоженно огляделся. Тупик. Даже никакой дыры не было.

Лишь после долгих поисков он обнаружили лаз, который вел вверх.

На высоте примерно пяти шагов в узкую щель сочился солнечный свет. Наверху, недосягаемая для них, лежала каменная плита. Даже если Симон посадит Софию на плечи, она не дотянется до верха. Не говоря уже о том, чтобы сдвинуть тяжелую глыбу.

Они оказались в ловушке.

Симон мягко опустил Клару и сел рядом с ней на пол. Не впервые уже за этот день ему хотелось завыть или хотя бы закричать погромче.

— София, по-моему, нам отсюда уже не выбраться…

Девочка задрожала. Она прильнула к Симону, положила голову ему на колени и обхватила его ноги.

Внезапно лекарь снова вспомнил о знаке. Он сдвинул платье девочки, чтобы оголились плечи.

На правой лопатке красовался ведьмовской символ.

Юноша надолго замолчал.

— Вы сами нарисовали друг другу эти символы, так ведь? — спросил он наконец. — Гематит, обыкновенный порошок… Увидели где-то у Штехлин и начертили себе соком бузины. Все это не более чем игра…

София кивнула, не поднимая головы с колен лекаря.

— Бузиной, — продолжал Симон. — Ну и глупцами же мы были! Станет сатана наносить свои отметины безобидным сиропом… Но зачем, София? Для чего?

— Они нас гоняли, били и издевались… Каждый раз плевались в нас и обзывали!

— Кто? — взволнованно спросил Симон.

— Другие дети. Потому что мы сироты, у нас нет семей. Поэтому нас можно пинать сколько влезет!

— Но знак-то для чего?

— Мы увидели его у Штехлин на полках. На каком-то горшке. Он был какой-то… загадочный. Мы решили, что если нарисуем его себе, то он будет защищать нас, как заклятие. И больше никто не сможет нас тронуть.

— Заклятие, — пробормотал Симон. — Просто детские каракули, и ничего более…

— Марта рассказывала нам о защитных заклятиях, — сказала София. — Она говорила, что есть знаки, которыми можно отвадить смерть, болезни или непогоду. Но их она нам не показала. Сказала, что тогда другие решат, будто она ведьма…

— О, господи… — прошептал Симон. — Так ведь оно и случилось.

— Тогда мы спустились сюда в полнолуние. Чтобы заклятие лучше подействовало. Нарисовали друг другу знак и поклялись, что всегда будем держаться вместе. Что будем помогать друг другу, а остальных высмеивать и презирать.

— А потом услышали тех людей…

София кивнула.

— Колдовство не подействовало. Те люди нас заметили, и мы не стали друг другу помогать. Мы разбежались, а они прибили Петера, как собаку…

София снова заплакала. Симон стал ее гладить, пока она не успокоилась. Девочка, казалось, немного успокоилась, только всхлипывала время от времени.

Рядом с ними во сне захрипела Клара. Симон потрогал ее лоб. Жар так и не спал. Лекарь не был уверен, протянет ли девочка еще хоть несколько часов, если они останутся здесь. Ей необходимы теплая постель, холодные компрессы и жаропонижающий отвар из листьев липы. Кроме того, нужно осмотреть поврежденную ногу.

Сначала неуверенно, а потом все громче Симон стал звать на помощь. После многочисленных, но безуспешных попыток докричаться до кого-нибудь он сдался и уселся обратно на мокрый каменистый пол. Где же стражники? До сих пор лежат на земле, связанные и с кляпами во рту? Возможно, они уже отправились в город, чтобы сообщить о случившемся. Но что, если дьявол убил их? Сегодня первое мая. В городе веселились и танцевали. И вполне возможно, что сюда кто-нибудь заглянет только завтра или вообще послезавтра. А Клара умрет от лихорадки задолго до этого.

Чтобы разогнать мрачные мысли, Симон стал подробно расспрашивать Софию. Во время разговора он вспоминал о всевозможных мелочах, которые они обнаружили с палачом и которые теперь вдруг обрели смысл.

— Сера, которую мы нашли в кармане у Петера, — это тоже ваши проделки?

София кивнула.

— Стащили из горшков у Марты. Мы подумали, раз ведьмы используют ее, когда колдуют, то и нам она не повредит. Петер набил ею полные карманы. Решил, что так от него будет хорошо пахнуть…

— И вы украли у знахарки альраун, так? — не унимался Симон. — Потому что он пригодился вам в этих колдовских играх?

— Я нашла его у Штехлин, — подтвердила София. — Она как-то рассказывала мне о его чудодейственной силе, и тогда я решила, что если продержу его в молоке три дня, то он превратится в человечка, который будет нас оберегать… Но он только вонять начал. Из остатков я сварила отвар для Клары.

Симон взглянул на спящую девочку. Казалось чудом, что она сумела пережить такое вот лечение. Но альраун, возможно, и пошел ей на пользу. Клара все-таки проспала уже несколько дней, и у организма вдоволь было времени, чтобы себя исцелить.

Лекарь снова повернулся к Софии.

— Поэтому вы не пошли к судебному секретарю или кому-нибудь из советников, чтобы рассказать об увиденном, — заключил он. — Так как боялись, что из-за знаков вас заподозрят в колдовстве.

София кивнула.

— После того, что приключилось с Петером, мы еще собирались, — сказала она. — Господи, клянусь, мы хотели в десять часов отправиться к Лехнеру и во всем ему признаться. Но потом вы нашли Петера на берегу, а на нем — этот знак. И тогда все переполошились и стали говорить о колдовстве… — Она нерешительно взглянула на Симона. — Мы побоялись, что нам уже никто не поверит. Что нас обвинят в колдовстве и сожгут вместе с Мартой… Мы так испугались!

Симон погладил ее грязные волосы.

— Все хорошо, София. Все хорошо…

Он взглянул на дрожащее пламя маленькой сальной свечи. Гореть ей осталось не более получаса. Тогда единственным источником света будет щель под каменной плитой. У Симона возникла мысль, не сделать ли ему холодный компресс из своего кафтана, чтобы наложить Кларе на распухшую ногу, но потом передумал. Вода, скопившаяся здесь в лужах, была просто-напросто слишком грязной. Такой компресс, скорее всего, только ухудшит состояние девочки. Симон был одним из немногих врачей, убежденных, что грязь может привести к заражению. Он успел насмотреться на солдат, умерших от грязных повязок.

Внезапно что-то заставило его насторожиться и прислушаться. Откуда-то издалека слышались голоса. Симон вскочил. По площадке ходили люди! София перестала плакать. Теперь они вместе пытались разобрать, кому принадлежали голоса. Но те были тихими.

Симон быстро все взвесил. Не исключено, что там наверху бродили солдаты, а может, даже сам дьявол… Возможно этот сумасшедший убил палача и по колодцу выбрался обратно на свет. Но, с другой стороны, Клара пропадет, если ее никто отсюда не вытащит. После недолгих раздумий лекарь сложил ладони рупором и хрипло закричал в проход: