Декамерон по-русски - Анатолий Ромов

Улыбнувшись, вышла.

Он лежал, соображая, где бы он мог достать сегодняшний номер «Нью-Йорк таймс», когда в палату снова вошла Эстелла:

— Мистер Молчанов, к вам посетители, два человека. — Понизив голос, добавила: — Один из них — автор статьи в «Нью-Йорк таймс», представляете?

— Представляю.

— Время неурочное, но врач разрешил их пустить.

— Спасибо.

Сделав ему знак глазами, который означал полное понимание, сестра исчезла.

Через несколько секунд в дверь вошли Джон Лейтнер и Пат Моретти, каждый с букетом цветов.

Придвинув стулья, оба сели, при этом Джон поставил на пол спортивную сумку, а Моретти — кейс. Кашлянув, Моретти поправил скособоченный галстук:

— Пол, у меня нет слов, чтобы выразить, как я расстроен случившимся… Как вы?

— Да, в общем, почти здоров.

— Да? — Моретти снова поправил галстук. — По вашему виду не скажешь. На вас лица нет. В буквальном смысле.

— Это только так кажется. Лицо есть.

— Вы шутите… Что ж, это хорошо… Это хорошо… — Моретти потер лоб. — Слушайте, Пол, вы читали статью?

— Читал.

— Ну и как?

— По-моему, очень здорово.

— Да? — Моретти пригнулся, вглядываясь в него. — Что, вам серьезно понравилось?

— Серьезно.

— Уф… А я думал, вы меня убьете.

— За что?

— За то, что я без вашего разрешения вставил в статью рассказ о вас. Но вас увезли в больницу, а шеф, узнав, в чем дело, потребовал, чтобы я срочно сдал статью в номер. Не убьете меня?

— Пат, я вас не убью.

— Слава богу.

— Не убью, но при одном условии.

— При каком?

— Вы подарите мне сегодняшний номер «Нью-Йорк таймс».

— О… — Моретти улыбнулся. — Конечно. — Положив кейс на колени, открыл его. — Конечно, Пол, какой разговор. У вас нет номера?

— Нет. Мне дали газету на время и тут же отобрали. Ваша статья пользуется бешеным успехом.

— Я захватил с собой несколько номеров, сколько вам? Одного хватит?

— Вполне. Положите на тумбочку.

Моретти положил на тумбочку газету. Сняв очки, подул на них, протер рукавом пиджака, снова надел. Нервно улыбнулся:

— Кажется, статья действительно получилась. Мне с утра уже звонили несколько человек, шеф дал дополнительный тираж. Но я сейчас больше думаю о книге. Книга ведь должна получиться, а, ребята?

— Наверняка, — сказал Молчанов.

— Без сомнения, — добавил Джон.

— Ладно, черт с вами, выдам вам секрет. Агент сказал мне, что ему звонили из нескольких издательств, в том числе из «Рэндом-Хаус». Представляете?

— Отлично представляю, — заметил Джон.

Сняв очки, Моретти поморгал глазами. Вздохнул:

— Безумно интересно, что скажет по поводу статьи Инна.

— Что, она не читала статью? — спросил Молчанов.

— Не знаю. Я уже два дня нигде не могу ее найти. Но Джон уверяет меня, что с ней все в порядке.

— Пол, об этом мы поговорим потом, хорошо? — Джон сделал еле заметный знак глазами.

— Хорошо.

— Да… Вот такие дела. — Моретти посмотрел на часы. — Пол, вам в самом деле понравилась статья?

— В самом деле.

— Что ж, я рад. — Журналист встал. — Ладно, ребята, пойду, еще тысяча дел. Пол, давайте выздоравливайте, хорошо?

— Постараюсь.

Моретти вышел. Оглядев палату, Джон сказал:

— Как тут вообще лежать, нормально?

— Нормально.

— Аппетит-то у тебя имеется?

— Имеется — не то слово. Аппетит зверский.

— Все понятно, я лежал в «Леннокс-Хилл». Я тебе тут кое-что принес. На завтрак небось давали манную кашу?

— Почти. Овсянку и омлет.

— Думаю, это тебя поддержит. — Открыв сумку, Джон переложил в тумбочку несколько пакетов. — Здесь икра двух видов, гусиная печенка, ветчина. Съешь, когда принесут ланч.

— Спасибо.

Закрыв тумбочку, Джон критически осмотрел его:

— Я вижу, ты в самом деле оклемался. Синяки, правда, еще есть, но голос как будто бодрый.

— Джон, со мной все в порядке. Врач сказал, завтра он меня выпустит. Расскажи лучше, что там с Инной?

— С Инной… — Джон замолчал, явно подбирая слова. — Не знаю даже, что тебе сказать.

— Говори как есть.

— Если говорить как есть — с Инной покончено.

— Покончено?

— Да — у нас с тобой. Вчера, когда после больницы я приехал домой, портье передал мне два конверта, один для меня, другой для тебя. И записку от Джорджа, который эти конверты привез. В своем конверте я нашел письмо от Инны, в нем она уведомляет меня, что наши договорные отношения закончены, поскольку она полностью удовлетворена проделанной мною работой. Остаток гонорара, который причитается мне по договору, уже переведен на мой счет в «Чейз Манхэттен банк». Да что я тебе объясняю, прочти. — Джон протянул два конверта. — Это записка Джорджа и конверт от Инны — для тебя. Уверен, в этом конверте ты найдешь примерно такое же письмо.

Достав из незаклеенного конверта написанную от руки записку, Молчанов прочел:

«Дорогой мистер Лейтнер, мне пришлось приехать в Нью-Йорк, чтобы передать Вам письма моей хозяйки, миссис Инны Халлоуэй. Одно письмо адресовано Вам, другое — мистеру Молчанову. Местонахождения мистера Молчанова я не знаю, поэтому оба письма передаю Вам. После того как Вы уехали в субботу на ночь, из-за Харви и мистера Молчанова я не мог найти себе места и успокоился только сейчас, услышав от портье, что с Вами все в порядке. С Харви тоже все в порядке, он пришел в себя, но пока еще слаб. Эти письма миссис Халлоуэй оставила мне еще в субботу днем, наказав передать их в воскресенье. Но в полдень в воскресенье она с вещами, которые собрала сама, уехала из поместья на своей машине (белая «тойота-королла», вы эту машину знаете), и я ее больше не видел. Она сказала, что, скорее всего, сядет на паром. Видимо, она так и сделала, причем, вероятно, она доехала из Сиасконсета в Нантакет на туристическом автобусе, потому что в воскресенье позвонили из полиции и спросили, не угнал ли кто у нас белую «тойоту-короллу», она стоит брошенная на набережной в Сиасконсете. Поскольку миссис Халлоуэй предупредила меня, я понял, что она села на туристический автобус, который подвез ее к Нантакету, и там села на паром. В Ваш дом я вошел в одиннадцать вечера, Вас не было дома, и я передал оба конверта и эту записку портье. Надеюсь, с Вами все в порядке. Извините за поздний визит.