Тропами Снайпера. Долг обреченных - Константин Кривчиков

Тимур мотнул головой в сторону входа, одновременно сделав приветственный жест левой рукой. «Лис» и «бульдог» синхронно повернули головы в том же направлении, подарив тем самым Тимуру необходимые мгновения для атаки. Он мог переходить к ней со стопроцентным основанием, так как получил весомый аргумент в поддержку своей версии. Ведь один из вошедших в зал мужчин – в коричневой кепке – тоже поприветствовал Тимура жестом поднятой ладони. Такое мог сделать лишь представитель Ланского, скорее всего, кто-то из сотрудников его личной охраны. Следовательно, самозванцев из группы «лиса» можно было ликвидировать без угрызений совести.

Последующие события развивались очень быстро и в основном по принципу цепной реакции. Когда представитель Ланского произвел свой приветственный жест, на него переключили внимание все, включая «водителя». Тимур мгновенно этим воспользовался.

Сначала он швырнул тяжелую металлическую (в элитном ресторане приборы из дешевого «люминия» не используют) вилку в физиономию «бульдога». Норовил, понятно, попасть зубцами. В точности осуществить намерения не удалось, потому что «оружие» в полете немного развернулось. Но даже такого удара под углом хватило, чтобы проломить «бульдогу» верхнюю челюсть около носовой пазухи со всеми вытекающими последствиями. Ведь метал свое орудие Тимур со всего маху, а мах у него был, понятное дело, богатырский.

Вилка еще продолжала полет, а Тимур уже схватил левой рукой правую руку «лиса» за запястье и резко вывернул ее вверх. «Лис», взвыв дурным голосом, поневоле пригнулся к столу, и парень тут же рубанул самозванца ребром правой ладони по шее. После чего метнулся к стулу с плащом и выхватил из-под него пистолет.

В это время у входа в зал тоже происходили интересные события. Опешивший поначалу «водила» исхитрился-таки вытащить пистолет из наплечной кобуры, который за что-то там под курткой зацепился. Вытащить вытащил, однако выстрелить в Тимура не успел – вмешался один из людей Ланского. Он перехватил руку «водилы», в результате пуля ушла в потолок, и между противниками завязалась упорная борьба в партере.

Тимур между тем, выпустив на всякий пожарный две пули в окровавленного «бульдога», добежал до толстой колонны в центре зала и рыбкой нырнул через проход к колонне напротив. Нырял он, страхуясь от возможного обстрела из фойе, и поступил правильно. Потому что оттуда и в самом деле раздалась пальба, которую, вероятно, открыли бойцы из группы «лиса». Они завалили человека Ланского в кепке, после чего на входе завязался настоящий бой – знамо, люди олигарха тоже не вдвоем заявились на опасную операцию.

Однако Тимура разборки местного значения не интересовали. Пробегая мимо бара, он заметил официантку Оксану. Та, спрятавшись за стойкой, сидела на корточках с вытаращенными глазами. Притормозив около девушки, Тимур нагнулся и рявкнул:

– Эй, где у вас другой выход?

Рявкал он не со зла, а для доходчивости, ведь испуганные люди иногда впадают в ступор. Метод сработал и в этот раз. Выдавить из себя хотя бы слово Оксана не смогла, но пальцем в правильном направлении ткнула.

– Спасибо, – сказал Тимур. – Сдачи не надо.

Полулитровая стеклянная банка, перелетев через кирпичный забор усадьбы, упала на выложенный плиткой двор. Разбившись с характерным хрустом, она привлекла внимание охранника. Тот сидел на стуле, греясь на осеннем солнышке в полном соответствии со старым армейским правилом «солдат спит – служба идет». Нет, правда, а чего бы и не сачкануть, пока усадьба пустует? Хозяин, как всегда, деньги кует на ниве бизнеса, супруга хозяина скончалась недавно при невыясненных обстоятельствах, ну а сынок их в больнице и, по слухам, вот-вот помрет от неизлечимого заболевания. С точки зрения охраны, идеальный вариант для того, чтобы совмещать приятное с полезным, в смысле – службу с отдыхом, иногда переходящим в сончас.

Охранник, впрочем, не спал, а дремал. Потому среагировал на звон разбившегося стекла сразу – вскочил со стула и быстро обнаружил причину шума. От банки, понятно, остались одни осколки, разлетевшиеся в разные стороны. Но на месте падения валялся какой-то пакет, а вернее, небольшой предмет, завернутый в обычную полиэтиленовую пленку. Охранник на всякий случай выждал немного – вдруг да рванет? – и подошел. Осторожно ткнул пакет ногой. Затем включил рацию и сказал:

– Это Сергей. Тут какой-то пакет через забор перекинули. Подойди, надо проверить…

* * *

– Я слушаю тебя, Рубан, – устало произнес Ланской. – Но учти, у тебя всего пять минут. Что за чрезвычайное происшествие?

Олигарх сидел в стильном и запредельно дорогом костюме от Brioni за своим шикарным офисным столом из красного дерева, утопая в роскошном кожаном кресле, но выглядел помятым и потертым, словно изъеденным молью. Повидавший в своей жизни всякое, привыкший к потрясениям и потерям, циничный до бессовестности и вроде бы напрочь лишенный сантиментов, Ланской не выдержал двойного удара – гибели жены и смертельной болезни сына.

Он еще крепился и хорохорился, пока жила надежда на чудодейственный артефакт. Однако она рухнула два дня назад, когда сорвалась встреча с загадочным курьером по имени Тимур. Теперь оставалось лишь считать часы до смерти сына, отгоняя от себя предательскую мысль: «А на хрена это все? Зачем жил, ради чего старался?»

Олигарх «сдулся» буквально за два дня, словно воздушный шарик, проколотый ржавой булавкой. В кресле, маскируясь дорогим антуражем, сидел совсем другой человек – раздавленный горем, разочаровавшийся в жизни, но тем не менее продолжавший по инерции изображать из себя всемогущего вершителя чужих судеб.

– Извините, Илья Владиленович, что решил вам в срочном порядке доложить. Но мне кажется, что это непосредственно связано со случаем в ресторане «Славутич».

Начальник службы безопасности Рубан приблизился к столу и последовательно выложил на него, доставая из пластикового пакета, два предмета – золотое ожерелье из черных шариков неправильной формы и небольшую жестяную коробку из-под леденцов. В завершение процедуры Рубан извлек из кармана сложенный вдвое тетрадный листок.

– Вот, это все перекинули сегодня через забор вашей усадьбы в стеклянной банке. Банка разбилась, разумеется. Я бы не стал вас срочно беспокоить, если бы не записка. Я думаю, вам надо самому прочитать.

Он протянул записку через стол и добавил:

– Можете не беспокоиться, мы все проверили. Нет ни яда, ни радиоактивного излучения. Я сам лично осматривал.

– А что в жестяной коробочке? – спросил Ланской, игнорируя протянутую руку Рубана с запиской.

– Одна странная штуковина, вроде кусочка кварца с голубым отливом. В записке о ней говорится. Будете читать?

Олигарх брезгливо поморщился:

– Прочитай пока вслух сам.

– Как скажете.

Рубан поднес записку к лицу и прочитал:

«Господин Ланской, наша встреча, к сожалению, не состоялась по не зависящим от меня причинам. Я не прошу о новой встрече, это слишком рискованно. Но я обязан выполнить просьбу вашей погибшей падчерицы. Передаю вам два предмета – «синюю панацею» и ожерелье из «черных брызг», которое носила Маруся. Она просила спасти своего брата, такова была ее последняя воля, и я обязан ее выполнить. Это мой Долг Жизни.