Последние часы. Книга I. Золотая цепь - Кассандра Клэр

Джеймс кивнул, и карета выехала из двора на улицу. Он знал, что Институт окружен вооруженной охраной: еще когда они подъезжали, он заметил на крыше нескольких бойцов в черной броне. Уилл и Тесса в свое время прошли через многое и понимали, что в минуту опасности нельзя оставлять Институт без охраны.

Он посмотрел на сестру, размышляя про себя: интересно, о чем она думает, может быть, о том же, о чем и он? Она стояла неподвижно, глядя на верхние этажи Института – скорее всего, на окна лазарета. Он привык к тому, что Люси постоянно находится в движении, и ему было странно видеть сестру бледной, усталой, ушедшей в себя, в какие-то невеселые мысли.

– Идем же, Люси, – позвал Джеймс. – Пойдем в дом.

Она окинула его хмурым взглядом.

– Нечего говорить со мной таким озабоченным тоном. Я в полном порядке, Джеймс.

Он обнял ее за плечи.

– Не каждый день увидишь мага, размазанного по полу собственной спальни, – возразил он. – Думаю, тебе надо немного передохнуть. Клянусь Разиэлем, нам всем нужно передохнуть после того, что здесь произошло за последние несколько дней.

Когда они поднимались по ступеням крыльца Института, Джеймсу вдруг пришло в голову, что он с самого утра ни разу не вспомнил о Грейс. Мать всегда говорила, что лучшим лекарством от тревог и душевных ран является активная деятельность, и он с головой окунулся в дела; с другой стороны, он понимал, что должен каким-то образом внести ясность в отношения с Грейс. Он только вчера окончательно осознал, что Татьяна никогда, ни за что не позволит им пожениться. Но он сказал себе, что Грейс, вне всяких сомнений, обратится к нему за помощью, и тогда он спрячет ее в безопасном месте.

Джеймс был уверен в том, что это случится совсем скоро.

– Итак, Джессамина, – заговорила Люси. – Могут ли призраки лгать?

Они находились в комнате Люси. Мэтью и Джеймс усадили хозяйку на кушетку и завернули в одеяла, несмотря на ее возмущенные возгласы и заявления о том, что с ней все в порядке, и что она не нуждается в няньках. Но Джеймс твердо возразил, что ему не нравится ее вид. Она действительно была очень бледна, когда они выходили из дома Гаста.

Корделия сидела рядом с Люси на диване, а Мэтью с Джеймсом расположились в креслах, как это делают все молодые люди: развалились, вытянув ноги, перед этим небрежно швырнув верхнюю одежду на кровать, а грязные сапоги – на ковер. Оба пристально уставились на то место, откуда доносился голос Джессамины, хотя видеть ее мог только Джеймс.

– Конечно же, нет! – Однако при этом вид у Джессамины был какой-то неестественный. – Призраки – существа кристально честные. Я уже не раз тебе повторяла, что это вовсе не я, а мышь опрокинула твое серебряное зеркало, которое потом завалилось за письменный стол и разбилось.

– Я уже понял: если призраки и лгут, то делают это крайне неумело, – усмехнулся Джеймс.

Мэтью вздохнул.

– Очень странно наблюдать, как вы разговариваете с пустотой.

Джессамина фыркнула, ее силуэт слегка задрожал и приобрел более четкие очертания, после чего она «спланировала» на пол. Сумеречные охотники, обладающие Зрением, могли в большинстве своем видеть призраков, которые желали быть увиденными, но Люси знала, что Джессамине необходимо сделать над собой усилие, чтобы стать видимой для них всех.

– О! – воскликнула Корделия. – Очень приятно с тобой познакомиться, Джессамина. Люси часто о тебе говорит.

Джессамина просияла.

– Ты очень привлекательный призрак, – сообщил Мэтью, постукивая себя кончиками пальцев по груди. – Возможно, Джеймс и Люси упоминали об этом в разговорах со мной.

– Не упоминали, – буркнула Джессамина.

– Очень нехорошо с их стороны, – сказал Мэтью, сверкнув глазами.

– Ты совсем не похож на Генри, – задумчиво протянула Джессамина, разглядывая Мэтью. – Во-первых, он постоянно что-то поджигает, а потом, от него никогда не услышишь комплимента.

– Джессамина, – воскликнула Люси. – Не отвлекайся, это очень важно! Скажи же нам правду, могут ли призраки лгать? Разумеется, я не имею в виду тебя, моя дорогая.

– Призраки могут лгать, – наконец, признала Джессамина. – Но существуют некоторые формы некромантии, с помощью которых живые могут вынудить привидения говорить правду и даже контролировать их. – Она содрогнулась. – Вот почему некромантия – такое ужасное занятие, и именно поэтому она запрещена.

– Ты считаешь, что именно поэтому? – В голосе Корделии прозвучало сомнение. Повернувшись к Люси, она произнесла: – Значит, ты боишься, что призрак Гаста тебе солгал?

Люси молчала. В глубине души она надеялась на то, что он солгал, когда заявил, будто демон был вызван исключительно с целью истребления Сумеречных охотников. Эта мысль приводила ее в ужас.

– Я просто не хочу, чтобы мы напрасно тратили время и силы. Гаст настаивал на том, что его нанял для вызова демонов некто, обладающий неслыханным могуществом. Нам необходимо выяснить, кто это такой.

– Нам также нужно узнать, что это за демоны, – добавила Корделия. – Нет смысла обращаться в Конклав с новостью о том, что Гаст вызвал кучку ядовитых демонов: насчет яда всем и без того известно. Ведь мы пока не знаем, почему отравление неизлечимо, не знаем, каким образом Гаст устроил так, чтобы адские твари не боялись солнечного света.

– Все это так скучно, – капризно пропищала Джессамина. – Если я вам больше не нужна, я, пожалуй, пойду. – И она исчезла со вздохом облегчения – без сомнения, обрадовалась тому, что ей больше не нужно стараться быть видимой.

Люси потянулась к письменному столу и взяла один из своих многочисленных блокнотов. Она решила, что пора начать записывать важные мысли и выводы.

– Я обратила внимание еще на одну странность. Мы знаем, что Гаст вызвал не одного, а нескольких демонов, однако он все время говорил об этом существе в единственном числе. Я точно помню, он сказал, что вызвал «его», а не «их».

– Возможно, демон породил отпрысков, – предположил Джеймс. – У некоторых демонов бывает целая куча потомства, как у пауков…

С улицы донесся стук колес и лошадиное ржание, а через какое-то время во дворе раздались громкие возгласы. Джеймс и Люси бросились к окну.

У крыльца Института остановилась карета без кучера. Люси сразу узнала герб: четыре буквы Консула. Это был экипаж Чарльза Фэйрчайлда.

Дверь распахнулась, и на мостовую неловко выбралась Грейс. Волосы ее рассыпались по плечам, платье было забрызгано кровью. Она рыдала.

Люси почувствовала, что Джеймс окаменел от охватившего его ужаса.

Во двор выбежал Брат Енох. Он заглянул в карету, скрылся и спустя пару секунд появился с телом женщины в старом платье цвета фуксии. Женщина содрогалась в конвульсиях, рука ее была перевязана окровавленной тряпкой.

Татьяна Блэкторн.