Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка - Джеймс Хэдли Чейз

Вот он, Джон Юстас Сарлинг. Его хозяин. И все из-за красной точки в каталоге. Оставив каталог, он и впрямь промахнулся. Единственный раз за пятнадцать лет. Ему все еще служил этот спиннинг. В первый же день он поймал на него шестифунтовую форель. Наверняка и у Сарлинга, родившегося 21 декабря 1908 года, есть какое-нибудь хобби. Это хобби и выдаст его, позволит Рейксу подобраться к досье и светокопиям, а потом пустить пулю в обезображенный лоб. Но в книге ничего не было даже о том, где он родился, не упоминались ни родители, ни образование, ни сыновья, ни дочери, ни жена, не было ни одной мелочи, просто прыжок от рождения к председателю «следующих компаний: «Сарлинг Холдингз», «Стенфорд Шипбилдерз Ко. Лтд», «Оверсиз Меркантайл Бэнк Лтд» — длинный список организаций, кончающийся словами: «…также директор нескольких государственных компаний, занимающихся промышленными и коммерческими делами. Адрес: «Даунхэм-Хаус, Парк-стрит». Может быть, там и хранились светокопии, возможно, они лежат в Меон-парке, в Уилтшире, в его летней резиденции.

Рейкс отложил книгу и сел, глядя прямо перед собой. Он услышал, как открылась входная дверь, услышал шаги в коридоре. Миссис Гамильтон просунула к нему голову.

— Так ты уже вернулся. — Она взглянула на его стакан. — Не рано ли начал?

Он вдруг успокоился и овладел собой.

— Не задирайтесь.

— Ну и денек. Ты еще не позвонил Мери?

— Нет.

— Тогда позвони.

— Позвоню.

Она ушла на кухню, не закрыв ни одной двери, и Рейкс услышал звон посуды. Миссис Гамильтон было шестьдесят пять лет, в ее черные волосы закрадывалась седина. Она служила еще в Альвертоне и однажды сняла с семилетнего Рейкса штаны и выпорола ремнем за то, что он в сердцах обозвал ее старой сволочью. А старик Гамильтон, ее муж, раз принес его домой на руках, когда он впервые напился. Это было в поле во время жатвы.

Рейкс позвонил Мери.

На следующий день они вместе пообедали, и он сказал, что в понедельник ему нужно ненадолго съездить в Лондон. Он не вдавался в детали, ничего не стал объяснять. Он вообще никогда ничего не объяснял. Раньше, уезжая на разные аферы с Бернерсом, Рейкс давал понять, что едет в Лондон, где у него множество дел. Мери не вмешивалась в его лондонскую жизнь в основном потому, что выросла в семье, где мужчины редко обсуждали свои дела с женщинами. В прошлом, ириезжая в Лондон, Рейкс всегда останавливался в отеле, но снимал еще и комнату в клубе, ночевал там по нечетным числам, а утром обычно узнавал, не было ли для него почты. Желая поговорить с Мери, он всегда звонил из клуба.

…В понедельник утром, когда он сел в лондонский поезд, все было уже решено. Сарлинга нужно убрать, а потом и Белль Виккерс. Пока они живы, ни он, ни Бернерс не будут в покое и безопасности. Но сначала нужно как-то заполучить досье и их светокопии.

До отеля «Коннот» Рейкс добрался на такси и, не торопясь, пошел по Маунт-стрит. Голвей-Хауз стоял почти напротив ресторана «Скотт». Войдя в дом, он поднялся на второй этаж по лестнице, устланной фиолетовым ковром. Квартира № 10 была с правой стороны в конце правого коридора. Рейкс уже сообразил, что главные ее окна выходят на Маунт-стрит. На двери в бронзовом держателе висела визитная карточка: «Мистер и миссис Виккерс». Рейкс позвонил, дверь открыла Белль. При виде ее он почувствовал себя излишне воинственным и неуклюжим.

— Я знала, что вы скоро придете. Я посмотрела расписание поездов.

Она впустила его, показала квартиру, похожую на сотни других, с прихожей, гардеробом, огромным балконом и маленькой нишей для продуктов у дальнего окна, выходящего на улицу. Две спальни, между ними ванная и туалет, небольшая кухня.

Для тех, у кого есть деньги и желание, такие комнаты меблируют за час, стоит только сходить к домовладельцу. Он перестал изучать квартиру, достал из буфета бутылки и принялся смешивать коктейль.

— Я выпью джина с тоником, — сказала она. — Если вы голодны, есть немного холодного мяса и салат.

— Спасибо.

Он подал ей джин, а себе сделал коктейль из бренди с имбирным элем. Разбавлять элем хайнсовский бренди — кощунство, но другого не было. Коллегам мистера Сарлинга — все самое лучшее.

Рассматривая комнату, замечая и запоминая все, он спросил:

— Снята и обставлена?

— Да.

— Давно?

— Я не знаю.

— На ваше имя?

— Да.

— Как увидите Сарлинга, передайте, что я хочу знать подробности соглашения.

— Нам будет трудно, если вы не перестанете злиться.

В ответ он покачал головой:

— Я позволю себе эту роскошь до тех пор, пока не узнаю, чего от меня хотят.

Рейкс пересек комнату и остановился у картины на стене. По ровной, похожей на торфяное болото земле мчался табун лошадей.

Он поправил картину, подняв один угол на полдюйма вверх, и спросил:

— А что под ней?

— Сейф.

Она копалась в сумочке в поисках ключа.

— Не стоит. Отдадите потом. — Рейкс подошел к телефону, взглянул на номер посреди диска. Повернувшись, спросил: — Когда приезжает Сарлинг?

— Насколько мне известно, он не приедет.

— То есть как?

— Запечатанное письмо от него лежит в сейфе. Вы дадите мне обычную расписку. Если что-нибудь понадобится, обращайтесь ко мне.

— И как часто вы будете сюда приходить?

Поколебавшись минуту, она ответила:

— Сарлинг сказал, что я должна жить здесь и быть в вашем полном распоряжении. Вещи принесу завтра.

Рейкс понимал, что все время обижает ее, но ему это было все равно. За несколько часов все можно будет исправить. Он наверняка это сделает. Сегодя она не так сильно накрасилась, зато зачесала волосы на макушку и они стали похожи на воронье гнездо. На ней был черный джемпер, поэтому руки ее оголились до самых плеч, розовые брюки в обтяжку. Рейкс взглядом исследовал ее ноги, живот, бюст. Прекрасное было у нее тело.

— А если мне это совсем не по душе?

— Так сказал Сарлинг… Вам придется говорить с ним. Хотите поесть здесь?.. Могу оставить вас одного, если так лучше. А я тем временем схожу за вещами.

— Не нужно. Их можно принести и после завтрака. — Рейкс подошел к девушке. — Простите, если я обиды вас. Но такие дела кого угодно могут свести с ума. Вы согласны? — Он улыбнулся, взял свой чемодан и понес его в одну из спален.

Белль вышла на кухню, надела маленький передник и занялась салатом. Она поймала себя на мысли, понравится ли ему приготовленное ею блюдо. Он взволновал ее до мозга костей.