Женись на мне, дурачок! - Вера Чиркова

— Леон… — Поступок мага, никогда не готовившегося к выживанию в таких условиях, сразил меня.

— Не бери в голову, — отмахнулся он, — всего три дня, не такое уж большое испытание. К тому же меня хорошо подготовили. Зато ночами я понемногу расплетал защиту на их амулетах, и когда смог услышать неприкрытые щитами мысли, испытал настоящее потрясение. Целый заговор. Четыре человека. Главный — командир смены. Немедленно отправил вестника, и в то же утро меня отсюда забрали. Все последние дни мы готовили операцию по захвату. А тебя решили взять с собой в награду, ведь это было твое предположение. Не совсем сформированное, почти невероятное, но все же именно твое.

— Спасибо, конечно, но я бы хотел теперь узнать… а лучше посмотреть на того… ну ты понимаешь.

— Сейчас должна порталом прийти новая команда стражников, они под присмотром магов снимут со всех старослужащих амулеты, и ментальщики начнут всеобщую проверку. Вот тогда мы и сходим в камеры, — пообещал магистр.

Идти в камеры пришлось ножками. Хорошо хоть не в подвал. Бывшие оружейные комнаты старинной крепости, помещения для боеприпасов и просто припасов, коровники, конюшни, сенники и все прочие каменные постройки были переделаны под камеры для преступников. Причем комиссия, проверяющая тюрьму два раза в год, обязательно проверяла и условия жизни. Обычно проверяющие были довольны. Чистые, достаточно просторные камеры, свежие постели, простая, но сытная еда.

Может, я слишком придирчив, только почему-то мне вовсе не кажутся удобными каменные клетки и свежим — доносящийся из-за дверных решеток запах. Но особенно портят настроение настороженные, загнанные взгляды тех, кто находится за этими решетками. Какая-то неловкость заставляет меня отводить взгляд от худых, недобрых лиц. Словно это я, а не они сами повинны в том, что попали сюда. А больше всего при взгляде на этих ожесточенных людей мучат сомнения, что они действительно выйдут отсюда мирными законопослушными гражданами.

— И снова ты прав, — мрачно проговорил шествующий рядом Леон. — Пора пересматривать систему наказаний. Можешь предлагать свои идеи, если они у тебя есть.

— Есть, — ехидно откликнулся я. — И первая — запретить тебе лазать в моих мыслях.

— Даже и не думал, — обиженно возмущается магистр. — У меня после уничтожения амулетов нет ни сил, ни желания. Да и голова разболелась. Просто у тебя лицо было такое… выразительное, когда ты в камеры заглядывал. Но об этом потом, мы пришли.

Возле решетки нас дожидается встревоженный стражник, и по его дрожащим пальцам, перебирающим ключи, можно догадаться, как переполошил наш налет тюремщиков. Хотя всем официально объявили, что это были просто тактические учения и они уже закончены.

В камере сидят на грубо сколоченных лавках несколько заключенных, но среди них нет того, кого я так жажду увидеть.

— Где Ахтархон? — опередил мой вопрос Леон.

И хорошо, что опередил, я ведь собрался назвать совсем другое имя.

Однако заключенные словно не слышали вопроса. И не заметили нас.

Стражник ринулся было в камеру, поднимая прицепленный к запястью хлыст, но тут же попятился назад, остановленный ледяным взглядом магистра.

— Ему разрешено свидание, — безразлично пробормотал, ни к кому не обращаясь, маг.

— Спит он, — бросив на нас недоверчивый взгляд, хмуро буркнул один из узников.

— Где?

— Здесь я. — С верхней койки неловко слезает худой парень в грубой тюремной одежде.

— Это правда, про свидание? — С бледного, болезненного лица недоверчиво смотрят так знакомые мне по портретам Зары глаза.

— Правда, — шагаю к нему. — Идем со мной.

— Вещи его сразу захватите… — тихо и желчно произнес кто-то из заключенных, и парень дернулся, как от удара.

— А то потом окажется, что он сам захотел в другую камеру… — глухо донеслось из другого угла.

Заключенные явно нарывались.

Я вопросительно оглянулся на Леона. Магистр, стоически сцепив зубы, ответил мне страдальческим взглядом. Вот как. Значит, и такое бывало… Ну, тогда я не завидую вам с Кларой, одной поездки на жемчужные острова явно маловато будет за разгребание этой грязи.

И тут мне в голову пришла просто сумасшедшая идея.

— А что, у тебя действительно есть вещи, с которыми ты не хотел бы расстаться? — мягко спрашиваю бывшего повара.

— Да нет, — уныло промямлил он. — Если только кое-какая мелочь…

— Если хочешь, забери, — разрешаю я, — возможно, тебя действительно потом переведут в другую камеру.

Рашат побледнел еще сильнее и покорно полез на свою полку. А его сокамерники больше не проронили ни слова, только искоса бросали на нас ненавидящие взгляды.

Леон, выйдя из камеры, терпеливо ждал, пока узник соберет свои вещи и робко встанет возле меня, прижимая к груди небольшой узелок, затем приказал следовать за ним и направился к выходу.

До комнатки, где полагается находиться дежурному охраннику, мы топаем как сквозь горящий лес. Наполненные бессильной злобой глаза узников жгут спины, но стоит обернуться, как сразу оказывается, что все они старательно изучают грязный пол. И до жути обидно, что ничего нельзя объяснить этим глубоко заблуждающимся на наш счет людям. Все происшедшее сегодня в цитадели еще много лет будет считаться совершенно секретной информацией.

— Иди займись каким-нибудь делом, — отправляю из караулки охранника и, едва за ним закрывается дверь, оборачиваюсь к Леону: — Ты можешь открыть отсюда путь ко мне домой?

Нужно отдать должное магистру, он не особенно оторопел от моей наглости и не поспешил отказаться. Просто посверлил меня пару секунд возмущенным взглядом, потом сдался и пробормотал:

— Попробую…

Ну вот и ладненько, вздыхаю облегченно, значит, я все-таки попаду сегодня домой, а то уже как-то сомневаться в своем везении начал. Зато теперь и с бывшим узником спокойно побеседую в мирной обстановке, и с женой повидаюсь. Да и не найти этому невезучему парню лучшего места, чем Монтаеззи, для восстановления и лечения.

И тут я совершенно неожиданно догадался, где именно мы сейчас находимся. Вне всякого сомнения, это старая крепость Дареслайт, больше двух тысяч лет назад построенная в Андолезских горах на северо-западе от имения лорда Гонтариса. Конечно, исторические книги утверждают, что крепость Дареслайт давно развалилась от времени и мощного землетрясения, сильно изменившего облик этих гор пару столетий назад. Но я и раньше не особенно-то верил историкам, каждый из них обычно яро защищает только те гипотезы, которые совпадают с его личным представлением о логике событий. А теперь точно знаю, что крепость не просто вышла победителем в борьбе со временем и катаклизмами, а продолжает, как прежде, верно служить королевству. И размещение тюрьмы именно в Дареслайте вполне логично, Гонтарис — ближайший сосед Монтаеззи в этом направлении. А медные разработки находятся на юго-западных склонах гор, всего в нескольких сотнях лиг от крепости.