Купидон стреляет трижды - Ирина Славская

– Угу. Этот номер был оформлен на гастарбайтера.

– Это полиция уже установила.

– А вместе с этим телефоном все время передвигался второй телефон. Те же адреса, те же остановки. Биллинг совпадал с телефоном человека, которого звали при жизни Саврасов Альфред Иванович.

– Хочешь сказать, что этот Саврасов имел два телефона?

– Ага. И знаете, что самое интересное?

– Что?

– Угадайте.

– Не томи, выкладывай.

– Он был бухгалтером. А знаете где?

– Рассказывай уже, – поторопил меня следователь.

– Не тяни, – не выдержал и детектив.

– Он был бухгалтером у Корнеева старшего.

– Как ты любишь говорить. Круг замкнулся, – высказался детектив.

– Есть его адрес. И знаете, какое еще совпадение?

– Какое?

– Он любил в интернете общаться. А тут два года не выходил ни с кем на связь и не посещал соцсети.

– Вот так совпадение.

Детектив и следователь затихли. Наверное, побоялись вспугнуть удачу. Если все сейчас сойдется, то все трупы будут при своих именах.

– Останется только Юрия Корнеева найти, – проговорил следователь.

– Нам его папаша заплатил за то, чтобы мы сына нашли. Мы же не можем его разочаровать. И половину денег не хочется возвращать, – я высказала вслух те же мысли, которые в своей голове не раз прокручивал детектив.

– Ирина, что мы станем делать, когда его найдем.

– Ой, Леша. К тому времени придумаем, как лучше поступить.

– Что отцу рассказывать будем? Он же узнает, что нынешний труп опять не его сын.

– И что? Мы по времени не ограничены. Не бойся. Мой компьютерный гений и не таких отлавливал.

– Ты его не переоцениваешь? – засомневался в таланте Макса детектив.

– Нет. Я в него верю. Раз он сказал, что найдет, значит, точно найдет…

– Ладно. Тогда все по своим делам разбегаемся.

– Если что, звони.

Разошлись. Я сразу домой. Взяла Грейса и пошла на прогулку. Вернее, на разведку. Каково же было мое удивление, когда возле нужного мне подъезда я обнаружила одного из друзей Петьки. Тот почему-то ошивался во дворе, а не учился. Рядом бегал его спаниель.

– Привет, Антон.

– Здравствуйте…

У самого глаза на мокром месте.

– Чего ревешь?

– Ничего.

– Кто обидел?

– Никто.

– А все-таки?

– Сосед… урод….

– Что произошло? Рассказывай.

– Нас все время отовсюду будут гонять?

– Вы подростки. Что ты хочешь? Такой у вас возраст – всем мешать. Я помню себя подростком, так нам с друзьями казалось, что нас все ненавидят. Тоже отовсюду гнали…

– И что вы сделали?

– Ничего. Мы просто выросли. Этот возраст быстро проходит. Итак, что сделал сосед? Он тебя выгнал откуда-то?

– Из подъезда.

– Почему? Ты хулиганил?

– Нет.

– На стенках писал?

– Нет.

– А чем ты тогда ему не понравился?

– Ничем. Он просто меня выгнал.

– Какое он имеет право тебя выгонять? Должна же быть причина, почему он так поступил?

– Не знаю. Сказал, что в подъезде кто-то ссыт.

– Он намекает на твоего пса или на тебя?

– Не знаю. Чего вы смеетесь?

– Просто представила. Не обращай на меня внимание. Ваш сосед – идиот. Он просто хотел к тебе придраться. Ну ладно. А ты почему не в школе?

– Болею.

– Болеешь и на улице ошиваешься? Простудиться не боишься?

– Не боюсь. Врачиха уже приходила сегодня. Больше не придет.

– И ты решил, что ты вполне здоров для улицы?

– Да нет. Я просто пса выгуливаю и бабушку жду.

– Где она?

– В магазин пошла. Сейчас уже придет.

Стояли с мальчишкой, разговаривали и ждали его бабушку. Это я удачно зашла. Бабушка много чего знать может про жителей своего подъезда. Повезло, что Антон в этом подъезде живет, он поможет проследить за наркокурьером.

– Бабуля. Опять ты увешалась как ишак. Говорил же не таскать тяжести, – побежал Антошка к бабульке, увешанной пакетами.

Я тоже подошла и помогла донести пакеты старушке до лавочки. Не слабые у нас старушки пошли. Шварценеггер отдыхает. Пакеты столько весят. И это при том, что половину у бабульки внук забрал. Как она это все до дома дотащила.

– Вы к нам?

– Да нет. Просто Антошку знаю. Вот собаку выгуливала.

А бабулька-то выдохлась. Стоит отдышаться не может.

– Вам на какой этаж?

– На третий. Сейчас отдохну…

– Сидите, отдыхайте. Я вам потом наверх помогу донести.

– Спасибо. А то думала, что не дойду.

– Так столько тащить. Ужас.

Спустя минут десять медленным шагом пошли до их квартиры. Антон своего спаниеля уже выгулял, и Грейс набегался от души. Идем по лестнице, бабулька на тяжелую жизнь жалуется. Я слушаю. Вдруг мимо нас проскакала та самая подружка немца. Я же фотографии ее видела и сразу же узнала. Вот везение. Старушка сморщила нос, как будто в дерьмо наступила.

– Не любите соседку? – спросила наивно я.

– А чего ее любить. Плохая выросла девчонка.

– Почему плохая?

– Гуляет с кем ни попадя.

– С чего вы взяли?

– Чай будешь? – поинтересовалась у меня бабулька.

– Не откажусь, – скромно согласилась я. А как еще разговорить человека, если не за чашкой чая?

Сняли верхнюю одежду. На кухне возле стола расположились. Грейс, как воспитанный пес, прилег в прихожей, чтоб никому не мешаться. А старушка начала рассказывать мне про эту девицу.

– Ты вот спросила, почему плохая она.

– Ну да, интересная у вас была на нее реакция.

– А другой и быть не может. Она сама вредная и скандальная. И сожитель ее такой же. Все к подросткам цепляется.

– Они в своей квартире живут или снимают?

– В своей. Мать ее померла. Вот она и пошла по рукам.

– А отец?

– Не было отца отродясь.

– Мать ее померла, когда она маленькой была?

– Нет, уже взрослой. Года два, как соседка одна осталась. Завела себе сожителя. Он ее колотит почем зря.

– Вы откуда знаете?

– Так соседка эта наша сверху. Как начнет он ее долбить, так все не спят.

– За что он ее?

– За все. За то, что работать не идет.

– На работу гонит? Это правильно. Но зачем руки распускать?

– Так работа-то…

– Что-то не так с работой?

– Она не совсем работает. Гулящая она. В этом ее работа заключается.

– Понятно. И что? Часто мужиков меняет? Она их домой приводит?

– Нет. У нас тут в соседнем доме одна сводня посуточно сдает квартиры. Она туда клиентов приводит. А сюда ни-ни. Ни разу не приводила.

– Это хорошо. Представляете, что бы тут было, если она сюда начала приводить своих хахалей?

– Ну да. Бог миловал.

– Она прям над вами живет?

– Да. В тридцать шестой квартире. Мать у нее такая порядочная была. И в кого эта такой выросла.

– Отца совсем не было?

– Кто же знает? Нет, какой-то отец был. Она свою дочь сама воспитывала. И