Русская кровь - Олег Кулагин

Я вздрагиваю. Голос – знакомый. Даже слишком.

Во рту становится сухо. Я поворачиваю голову.

У меня за спиной – почти двухметровая фигура в камуфляже «оборонщика» и шапочке-маске. Здоровенные пальцы сдёргивают маску и я вижу лицо – будто наспех вытесанное из камня.

– Не ожидал? – щурится исподлобья Виталик– Мясник.

Я судорожно сглатываю.

Он кивает:

– Мир тесен. А бронежилет из армопласта – полезная вещь, – оглядывается на Фомина, – Хватит с ним чикаться. Он блефует!

Машет ладонью:

– Эй вы в овраге! Хотите жить – руки за голову и поднимайтесь без оружия. Считаю до трёх! Раз… Два…

У них не было выбора. Потому, что была надежда – на меня, идиота с приставленным к груди автоматом. Они не догадывались, что лимит надежды уже исчерпан.

Один за другим, вышли наверх – без оружия и рюкзаков. Первой была Майя. Её губы – сжаты до белизны. Крот опирался на плечо Султана. А Ксения упрямо не выпускала мешок с деньгами. Вот глупая… И плюшевого медведя не бросила. Он, как живой, болтается на алой тесёмке.

– Обыскать!

Пока охранники облапывали группу и выдирали банковский мешок из рук девочки, Мясник изучал меня исподлобья. Хрипло спросил:

– С кого начнём?

– Что?

– Туго соображаешь? Кого я убью первым?

Белый туман стелился над пустырём. Очертания мёртвого города становились зыбкими. А двухметровая фигура в камуфляже была грубой, реальной. Негромко щёлкнул предохранитель «макарова»…

– Э-э! – вдруг закричал Индеец, – Мы так не договаривались!

Он отпихнул ближайшего «скорпиона». Другой схватил его за плечо, но Фомин поморщился и махнул рукой. Охранники пропустили. Индеец шагнул к Султану:

– Я этого не хотел! Всё было не так!

– А чего ты хотел? – глухо выдавил бригадир.

– Двести штук в машине плюс сотня – за Дениса и его телку! И чистые документы – с ними хоть в Питер, хоть в Европу. Ты ведь сам говорил – лови удачу. Руками и зубами!

– Своих сдавать я тебя не учил.

– Да какие они свои?! Твари позорные! – заорал Индеец в лицо Майе, – Хотели нас грохнуть. Ночью, спящих!

Виталик-Мясник засмеялся.

А Индеец с надеждой глянул на Фомина:

– Я всё сделал. Всё, как вы хотели… Этих двоих – хоть на куски режьте, а моих отпустите! И соплячку тоже – она безобидная, только языком треплется.

Мясник подмигнул:

– А что? Здраво мыслит. Юрий Петрович, может, и правда, отпустим?

Фомин нахмурился.

Явно, они друг от друга – не в восторге. Это надо использовать.

– … Отпустим, – повторил Виталий, не дождавшись ответа, – Только сначала… – он вытащил обойму из «макарова». Высыпал семь патронов на ладонь. Последний оставил и опять щёлкнул обоймой. Протянул «макаров» Индейцу:

– Бери.

– Зачем?

– Докажи, что ты – правильный парень, – кивнул на Майю, – Завали сучку!

Индеец побледнел.

Я облизал пересохшие губы. Можно попытаться выдрать автомат из рук охранника. Но шансов никаких…

– Бери! – с нажимом повторил Виталий.

Индеец вздрогнул и потянулся к пистолету.

Я улыбнулся непослушным лицом. Протолкнул из горла хриплый комок:

– Юрий Петрович, кто здесь распоряжается? Вы или Мясник?

Фомин кашлянул.

Скривил рот.

Я почти физически ощутил, как ему противно.

Так хорошо и комфортно отдавать указания, наблюдая мир через экраны – отгородившись крепкой стеной и вышколенной охраной. Даже на лучших мониторах чужие кровь, смерть – кажутся спецэффектами. А когда тебя выдёргивают из уютного мирка гобеленов и резных панно… Выдёргивают и швыряют в страшную, грязную Россию… Наверное, это неприятно.

– Ты ведь сам не оставил мне выхода, Денис.

Я отпустил автомат охранника. Шагнул, разворачиваясь к Фомину:

– Задавайте свои вопросы.

Юрий Петрович моргнул – недоверчиво, удивлённо. И торопливо скомандовал:

– Обожди, Виталий!

Индеец уставился на меня почти с радостью.

Мясник поморщился.

Теперь меня крепко держали под руки. А в голове звенела пустота. Что я буду говорить? Какой бред сочинять на ходу?

Фомин открыл рот, задумался. И наконец озвучил:

– Ты выяснил, что здесь происходит?

Я кивнул. И ответил уверенными, точными фразами:

– Икс-бомба. Новейшая экспериментальная разработка. Гуманное оружие – ничего не разрушает. Только погружает в сон – всё живое, крупнее таракана.

Откуда я это беру? Слова будто сами рождаются из ничего.

– Гуманное? – усмехнулся Фомин.

– Да. Оно лишь кратковременно меняет структуру пространства. При этом нарушаются биоритмы, что-то там ещё отрубается в мозгу… Детали мне неизвестны. Если в течении суток вколоть стимулятор, летальных последствий не бывает – с вероятностью 93 %.

– Ты знаешь точные цифры?

– Это секретная информация. Но с вами я откровенен.

– В городе что-то пошло не так?

– Думаю, да. Яйцеголовые напартачили – с мощностью заряда или тут всегда была неоднородность… После бомбы не было релаксации. Остались изменения в структуре пространства… Неустойчивая система. Хватило одного возмущения – и Болхов накрыло…

– С меня тоже хватит, – скривился Виталий, – Я устал от болтовни.

– Заткнись, – резко оборвал его Фомин, – Это похоже на правду… Денис, а источник возмущения – он ведь здесь, внутри? Ты его нашёл?

О, господи…

Как же ему ответить?

Мне бы самому уловить смысл в этом бреду… Что-то смутное маячит в мозгах. Но зыбкие очертания не складываются в картину.

– Да, нашёл.

– Что-то из аппаратуры секретного института? – зрачки Фомина вспыхнули охотничьим азартом.

– Да.

– И где? В бывшем помещении института?

«Комплекс зданий на восточной окраине Болхова», – услужливо всплыло из памяти. Я решительно качнул головой:

– В том-то и дело, что нет. Это в центре города. Недалеко от вашего офиса. Оно было у вас под носом – а вы и не догадывались.

Нервные пальцы Юрия Петровича поигрывают брелоком – кажется, японская фигурка из слоновой кости. А в памяти у меня – выбеленный скелет в кустах терновника…