Девять правил соблазнения - Сара Маклейн

— Прошу прощения?

— Я люблю тебя. Я люблю твое экстравагантное имя, и твое прекрасное лицо, и блестящий ум, и твой нелепый список, и твою тягу к приключениям, которая, вполне вероятно, станет действительной причиной моей гибели. И мне очень хотелось успеть сказать тебе все это.

Окружающие их мужчины одновременно отвернулись в смущении, почувствовав себя лишними при этом откровенном объяснении и не желая мешать этому исключительно деликатному моменту.

Калли было безразлично, что у этой сцены есть свидетели. Ее волновало лишь одно — правильно ли она расслышала его слова? Не отводя взгляда от Ралстона, она неуверенно спросила:

— Я... ты... ты уверен?

Ралстон криво улыбнулся:

— Абсолютно. Я люблю тебя. И готов любить всю свою жизнь.

— В самом деле?

Она улыбалась словно маленькая девочка, которой пообещали дополнительную порцию пудинга после обеда.

— В самом деле. Однако есть кое-что еще.

— Все, что угодно.

Он ее любит, остальное не имело значения.

— Ник, — позвал Ралстон и попросил, когда тот повернулся к ним: — Тебя не затруднит подать мне пистолет? Он нужен Калли.

Калли открыто рассмеялась, мгновенно поняв его намерение.

— Гейбриел, нет!

— Да, моя проказница! — шутливо произнес он, и в его голосе явно слышалась любовь. — Я хочу, чтобы с этим списком было покончено. Он, несомненно, представляет опасность для твоей репутации и для меня лично. А поскольку сегодня утром ты можешь вычеркнуть пункт «Поприсутствовать на дуэли», уверен, что мы одним выстрелом убьем двух зайцев, предоставив тебе возможность выстрелить из пистолета.

Калли долго смотрела на маркиза, пытаясь прочесть его мысли, затем широко улыбнулась и сказала:

— Хорошо. Я это сделаю. Но только для того, чтобы доставить тебе удовольствие.

Ралстон, морщившийся от боли в руке, громко рассмеялся.

— Как великодушно с твоей стороны!

— Но ты ведь понимаешь, что случится, когда этот пункт будет выполнен?

Ралстон прищурился.

— И что же?

— Я составлю новый список.

Он застонал.

— Нет, Калли. Время списков прошло. Просто чудо, что мне удалось пережить эти приключения.

— В моем новом списке будет всего один пункт.

— Похоже, что он будет весьма опасен.

— Ты угадал, — радостно согласилась она. — Это очень опасно. Особенно для твоей репутации.

Ралстона охватило любопытство.

— И что же это за пункт?

— Исправить повесу.

Он помолчал, обдумывая смысл ее слов, затем притянул к себе и крепко поцеловал. Слегка отстранившись, он коснулся лбом ее лба и прошептал:

— Договорились.

Калли постаралась принять непринужденный вид, выходя из душного бального зала Уортингтон-Хауса и спускаясь по широким каменным ступеням в сумрачный сад, и ощутила прилив возбуждения, ступив в тень лабиринта живой изгороди. Темнота в сочетании с вязкой теплотой летнего вечера и сладким головокружительным ароматом лаванды, исходящим от цветущих кустов, обострили ее чувства, в то время как она уверенно двигалась по поворотам лабиринта.

После дуэли широко и быстро распространились слухи, что леди Кальпурнию Хартуэлл и маркиза Ралстона застали в неприлично откровенных объятиях, и более того — на публике, при свидетелях. И словно этого было недостаточно, сплетники добавляли, что происходило все на том самом месте, где за минуты до этого состоялась дуэль.

Калли вышла на широкую поляну, столь хорошо ей знакомую, в центре которой располагался великолепный мраморный фонтан, сверкавший в лунном свете. Ее сердце забилось сильнее, когда она приблизилась к фонтану и, протянув руку, подставила пальцы под холодную воду, которая с журчанием омывала фигуры херувимов.

В это мгновение сильные руки обхватили ее сзади и прижали к широкой мускулистой груди. Калли не сдержала улыбки, когда Ралстон соблазняюще прошептал ей на ухо:

— Я не был уверен, чего ожидать, когда лакей передал мне неприлично откровенное приглашение на тайное свидание. — Он коснулся горячими губами ее затылка, провел по коже языком, и по ее позвоночнику пробежал холодок, столь приятный в эту теплую ночь. — Вы представляете серьезную опасность для моей репутации, леди Ралстон.

Она ответила на его ласки нежным вздохом.

— Вы забываете, милорд, что всему, что знаю, я выучилась от вас. — Калли развернулась, провела пальцами по его волосам и встретилась с его улыбающимся взглядом. — Вы серьезно поколебали мои нравственные устои, милорд.

Да, репутация каждого из них получила сильный удар.

Но обоим это было абсолютно безразлично.

Не прошло и двух недель, как они поженились. Оксфорд всячески способствовал опровержению слухов о пари и дуэли и собственных ухаживаниях за Калли. Ралстон был явно без ума от своей невесты, и просто невозможно было предположить, что этот поспешный брак являлся чем-либо иным, кроме как браком по любви. Так что общество весьма охотно простило и маркизу, и новоиспеченной маркизе все их явные проступки и прегрешения.

— Как же мне повезло, что у меня такая негодница жена, — сказал он. — Ты способна соблазнить меня в любое время, моя любовь, в любом месте. На самом деле. — Он сделал паузу, покрывая поцелуями ее шею. — И все же... мне бы очень хотелось, чтобы ты увезла меня домой и сделала со мной все, что тебе вздумается. Как ты думаешь, прилично будет уехать прямо сейчас?

Калли рассмеялась, наслаждаясь каждым моментом их нескромного разговора.

— Поскольку это первый бал, на котором мы присутствуем в качестве супругов, не думаю, что нам удастся сбежать, не рискуя остаться без приглашений на последующие балы.

Гейбриел провел языком по ее ключице, в то время как его рука подобралась к груди, и пробормотал:

— Разве это так плохо? Подумай о том, чем мы могли заняться дома вместо этого. Могу заверить, моя любовь, что у тебя не будет недостатка в развлечениях по вечерам.

Калли хихикнула при этих словах, и смешок сменился вздохом, когда он погладил ее напряженный сосок через платье.

— Да, но, возможно, Джулиане жаль будет покидать общество. Она начинает себя чувствовать в свете вполне уверенно, тебе не кажется?

Он ответил ей задумчивым взглядом.

— Действительно. А я ведь так и не поблагодарил тебя за то, что убедила ее остаться с нами.

— Представить не могу, что какая-либо женщина, будь то сестра или кто-то другой, захочет уйти, после того как тебя обрела, Гейбриел. — Она улыбнулась, глядя в его живые голубые глаза. — Боюсь, ты меня к себе привязал очень прочно.