Всего один поцелуй - Стелла Так

– Что? – еще раз эхом спросил я. Кажется, у меня заело пластинку.

– Айви собирается учиться в Канаде, – подчеркнуто медленно произнес Алекс, будто собирался сделать мне еще больнее.

– Что? Нет, она идет в Принстон. Гарри сказал мне, что ее перевели.

– Нет, нет, – начал раздражаться Алекс. – Она вбила себе в голову, что на другом конце света сможет отдохнуть от своей семейки. Сегодня утром ей пришло письмо с подтверждением от университета. Ее приняли. И она улетает.

– И что я должен сделать? Побежать за ней в аэропорт и в последнюю секунду удержать от посадки на самолет?

– Нет, ты идиот! Она летит только в конце месяца. Я хочу, чтобы ты сегодня отодрал свою задницу от дивана и появился вечером на этом гала-концерте.

– Я что должен сделать?

– Ты должен притащить сюда свою задницу!

– А что, по твоему мнению, мне делать потом? Смотреть, как вы исполняете танец идеальной пары?

– Нет! Потом сказать ей, что ты был идиотом и что любишь ее. И, конечно, не дать ей смыться.

– Тебе это зачем? – озадаченно поинтересовался я. – Вы же теперь вместе.

Ван Клеммт ответил:

– Не всегда, Райан, надо верить тому, что пишут в прессе. Приезжай сюда. Потанцуй с ней. Извинись. Ты день за днем разбиваешь ей сердце.

Я разбиваю ей сердце? Да совсем наоборот!

– А кто решил, что она вообще хочет этого? – хриплым голосом поинтересовался я. – У нее же есть ты.

Раздался тяжелый вздох.

– Она любит не меня, а тебя, идиот. Скажи своему отцу, что сегодня вечером ты возьмешь ее под охрану, иначе ты не сможешь сюда попасть. Сначала будет ужин у нее дома, а потом мы поедем на торжественную часть. Не опаздывай, – сказал Алекс и положил трубку.

Я растерянно уставился на телефон, пытаясь разобраться в своих мыслях. Сердце билось слишком быстро, и что-то, чего я не чувствовал уже четыре недели, постепенно росло во мне. У меня появилась надежда.

Черт. Надежда – опасная штука. Но все же я рывком открыл дверь и позвал маму.

– Что? – крикнула она снизу.

– Принеси кухонные ножницы! Ты должна меня подстричь.

Я уже готова была пустить себе пулю в лоб. Если сосед по столу еще раз дыхнет мне в лицо и спросит, понравился ли мне коктейль из креветок, я убегу с криками. А Алексу посчастливилось сидеть напротив меня и беседовать со старой миссис Блумсбери, которая в десятый раз поинтересовалась, какой предмет он изучает. Ехидно хихикая про себя, я слушала, как Алекс продолжал выдумывать для нее очередную историю.

– Я изучаю феминизм, – торжественным голосом сообщил он. – Меня до глубины души волнуют права женщин в этом мире мужчин.

– Действительно? – скептически осведомилась миссис Блумсбери. – А разве мужчина вообще может изучать такое?

– Если он кастрат, то да, – не моргнув глазом, ответил Алекс.

Я прыснула в свой бокал с вином. В некотором смысле мне было ее жаль, но когда весь вечер отвечаешь на один и тот же вопрос, то без творческого подхода не обойтись. Кроме того, она не выглядела обиженной на маленькую шутку Алекса. Кажется, старуха была просто счастлива, что нашла себе собеседника.

Изящным жестом я отложила в сторону столовые приборы и начала возиться с салфеткой. К счастью, ужин со спонсорами подходил к концу. Остался только десерт. После него все начнут нахваливать блюда, а женщины ненадолго исчезнут в ванной, чтобы попудрить носы. Потом мы с остальными гостями отправимся на гала-концерт в отель «Четыре сезона».

За весь день мне ни на секунду не удалось расслабиться. Готовясь к званому вечеру, родители превзошли сами себя. Мама даже довела до ума ремонт в западном крыле, где сейчас и проходил ужин: заменила стол и стулья и даже купила новую люстру из современного лавового камня. Все должно пройти идеально. Неудивительно, что ее смех звучал несколько преувеличенно, а папа от напряжения лез из кожи вон. Тем не менее вечер увенчался успехом. По крайней мере, в воздухе уже пахло алкоголем, дорогими духами и деньгами. Если все пройдет по плану, прибыль RedEnergies окажется больше, чем когда бы то ни было.

Я кожей чувствовала резкие взгляды матери, полные надежды, которые она бросала на меня, и радовалась, что хотя бы Алекс на моей стороне. От напряжения, повисшего в комнате, даже моему соседу по столу стало не по себе. Он растерянно уставился в свой пустой бокал.

Я вежливо поинтересовалась:

– Еще вина, Бенджамин?

– Спасибо, Айви, но нет, – дружелюбно ответил он. – Мне утром надо быть в форме.

– Важное поручение в офисе? – спросила я, хотя ответ меня совершенно не интересовал. Но Бенджамин и его родители самые лучшие и, главное, самые высокооплачиваемые архитекторы в южных штатах.

– Нет. У моей подруги день рождения, и мы вместе поедем на море.

Я вытаращила глаза на Бенджамина.

– У тебя есть подруга?

Он кивнул и посмотрел на меня такими сияющими глазами, что я только сейчас поняла, какого они цвета, – какого-то своеобразного серого оттенка, словно небо во время шторма, неукротимое и немного дикое. Заинтригованная, я уставилась на него.

– Ее зовут Люси, – сказал он, и его щеки тут же стали такими же красными, как и галстук.

Я аж заморгала от удивления и с неподдельным интересом поинтересовалась:

– И как долго вы вместе?

– Уже почти два года. Она работает ассистенткой в нашей фирме, и завтра я делаю ей предложение.

У меня отпала челюсть.

– Я… вау, я даже не знаю, что сказать, Бенджамин.

– Как насчет «сердечно поздравляем»? – рассмеялся Алекс. – Теперь ты просто обязан рассказать нам, как тебе удалось сохранить отношения в тайне в течение двух лет. Вот мы с Айви в мгновение ока все испортили. Если ты откроешь нам свою тайну, мы официально назначим тебя нашим королем. К слову, в клубе одиноких сердец председатель у нас Айви, а я всего лишь казначей.

Я закатила глаза.

– Не слушай его, Бенджамин. Он такой злобный потому, что объект его любви не отвечает ему взаимностью.

– Правильно говоришь, – буркнул Алекс.

Я пнула его под столом, и тут же получила пинок в ответ.

Бенджамин удивленно переводил взгляд с меня на Алекса и обратно.

– Я думал, вы вместе. Я что-то не так понял?

Мы с Алексом одновременно вздохнули.

– Не верь всему, что написано в прессе, – сказала я, пока официант убирал мою тарелку. – Алекс – гей.

Алекс скрипнул зубами.

– На самый крайний случай бисексуал, – пробормотал он и позволил официанту налить себе вина.