Страж неприступных гор - Феликс В. Крес

В таких случаях у него опускались руки.

— Они были старше ее, — продолжала Риди, — красивее, умнее, у них была власть, а у нее нет. Роллайна была королевой, но правила вместе с Сейлой, постоянно спрашивала у нее совета, слушала… А Делара оставалась только воином. И она добыла драгоценность, от которой потом уже не могла избавиться. Так же, как мой отец Рапис… Помнишь? Сейчас я не рассказываю никакую легенду. Так оно и было.

— Так, как ты говоришь?

— В точности так. Я знаю. Помню.

— Гм, — пробормотал он, словно речь шла о чем-то очевидном. Но он не был глуп и догадывался, откуда Ридарета «помнит» такие вещи. Ведь это не она их помнила, только то, что в ней сидело. — И что дальше?

— Делара завидовала сестрам, но любила их. Потом, однако, она едва не убила Сейлу. Неважно. Помнишь, как я рассказывала тебе про Кесу, ту красивую блондинку, которая приплыла в Ахелию?

— Очень хорошо помню, — спокойно сказал Раладан, откусывая очередной кусок мяса. — Так, как будто только что ее видел… И что с ней?

— Она обманула меня. Ферен, та стена, которую Шернь построила…

— Да-да, знаю.

— Символ Ферена — не тот горбатый музыкант, про которого ты знаешь, а именно три сестры.

— И что с этими символами, Риди? — В Ахелии Ридарета повторила ему то, что узнала от Кесы, но какое-то время спустя он решил, что слишком мало понимает. — А Шары Ферена? Разве не они символы этой… стены, которую построили Полосы Шерни?

— Нет. Забыл, что говорил Таменат?

Только теперь он узнал, что Ридарета помнит кое-что из слов Тамената.

— Это свернутые в клубок Пятна, то есть то, из чего сделан Ферен, — объяснила она. — Такие, ну знаешь, кирпичи. Они как бы… падают иногда на Шерер, когда Отвергнутые Полосы повреждают стену. Это настоящие куски Полос Шерни, единственные, до которых можно дотронуться и увидеть. Рубины после соприкосновения с ними теряют свои… свои… свойства. Можно сказать, что они погибают. Только я… то есть только мой Рубин мог бы, возможно, победить Шар. Потому что он самый большой. Это Королева Риолата, ты же знаешь.

— Знаю и не знаю. — Раладан безнадежно терялся во всем, что касалось Шерни. Ридарета, впрочем, тоже терялась, по крайней мере до недавнего времени, ибо сейчас она говорила с ним так, будто сама была посланницей. — Неужели все это настолько запутано?

— А как еще может быть?

Он смотрел на нее, все глубже задумываясь. Точно так же несколько лет назад на тот же самый вопрос ответил ему лах'агар Таменат.

«А как еще может быть? — удивился посланник. — Если бы не было Шерни, то наверняка придумали бы нечто подобное, и оно было бы простым как палка, поскольку придумано было бы специально затем, чтобы упорядочить мир. Но Шернь настоящая. Никто ее не придумал, чтобы дать себе ответ на некий вопрос, например: „Откуда я взялся?“ или „Что мне делать, чтобы все было хорошо?“ Она настоящая, действительно могущественная и потому такая, как ты говоришь, сложная. Запутанная».

Раладан начал задумываться о том, не расскажет ли ему теперь нечто подобное и его дочь, если на нее слегка надавить. Что-то она, похоже, на самом деле знала. С недавних пор.

— Хорошо. И Риолата хочет?..

— Чтобы я уничтожила живой символ Ферена. Убила всех трех сестер.

— Где эти три сестры?

— В Роллайне. Эзена, королева Дартана, Анесса, ее первая Жемчужина, и Хайна, комендант дворцовой стражи. Роллайна, Сейла, Делара.

Раладан не удивлялся чему попало, ибо видел в жизни столько удивительного, что если бы каждый раз раскрывал рот, то не мог бы закрыть его вообще. Но на этот раз он перестал жевать мясо, хотя и очень вкусное.

— Кеса говорила, что от этого может распасться весь Шерер, — объясняла тем временем Ридарета. — Шернь сейчас ведет войну, и если она потеряет равновесие, то может проиграть. Тогда упадет уже не одна, но очень много Полос, а остальные вытеснит с нашего неба Алер.

— И что ты станешь делать?

— Я не стану убивать никого из сестер, хотя Риолата едва меня не уничтожила, когда я сказала ей «нет». Она измучила меня так, что я пришла в ярость и отхлестала суку. Раз она не знает, что ей можно, будет ходить на еще более коротком поводке. Правда, мне тоже придется давать ей в награду больше лакомств, чем раньше… ну и, наверное, чаще. Ничего, все получится. — Ридарета прикусила губу и слегка раздула ноздри. — Она умеет благодарить.

Раладан знал как.

— Я не хочу, чтобы распался мир, — добавила Ридарета. — Мне он не нравится, но другого у меня нет. Я поступила назло Риолате. Тот глупец, которого я приказала запинать Неллсу… Но ведь я тебе еще не говорила! — вспомнила она. — Ты ведь уже наверняка знаешь, что я поймала посланника? Неллс запинал его до смерти. В общем, эта баба в мужской шкуре издевалась надо мной и спрашивала, в самом ли деле я справляюсь с Риолатой. Тра-ля-ля. Дурак.

— Погоди. Про посланника я знаю. Это потом.

Он немного подумал.

— Ты так смеялась, как будто…

— Как будто, — кивнула она.

Раладан не закончил фразу.

— Не скажешь почему?

— Могу сказать. Все это было смешно. Потому я и смеялась.

— Считаешь, это нормально?

— Да. А ты как считаешь? Как, по-твоему, выглядят мои ссоры с той сукой? — неожиданно резко спросила она. — Что ты вообще обо мне знаешь?

— Тебя не было целую неделю. Ты забрала трех матросов и раненую предводительницу солдат, которых…

— Делару, — рассеянно прервала она его.

— Та девушка — Делара?

— Я узнала ее, и… Не могу объяснить. С Полосами Шерни получается так, что если что-то знаешь… значит, знаешь. Можешь гадать сколько угодно, но когда о чем-то узнаешь, то сразу получаешь все.

— То есть что? — тяжело проговорил Раладан, поскольку беседами о Шерни он был уже сыт по горло, но вместе с тем знал, что разговор этот нужно закончить.

Она задумалась, потом сказала, помолчав:

— Смотри. Как если бы ты держал в руке связку ключей от какой-то двери, а я бы угадывала и говорила, например: «Этот?» На такое угадывание Шернь отвечает: «Может, и этот». Даже если укажешь правильный. Шерни известно, когда ты знаешь, а когда только угадываешь. Пока угадываешь, ключа не получишь. Но если ты точно знаешь который, то Шернь сразу тебе его дает. И дверь открыта.

Нечто подобное говорила недавно Кеса: «Я не могу догадываться, я должна знать. Догадки не вынуждают Шернь дать мне ответ…»

— Я узнала Делару, — продолжала Ридарета, — и сразу же открылась дверь. Та сука — тоже кусок Шерни… или символ куска, неважно. Порой мне удается что-то у нее вырвать, сказать «знаю!», и ей сразу приходится дать мне все. Это только вещь, Раладан. Она не мыслит. Мыслю я. За нее и за себя. Даже если мне порой и не хватает ума, я все равно в тысячу раз умнее любой вещи. Когда-то мы были глупые! — ни с того ни с сего добавила она. — Я и мои дочки. Мы вообще не умели этим управлять… Ты знаешь, что они могли знать все то же, что и я? Ведь до того, как я их родила, в нас сидела одна и та же сука… Впрочем, сука тоже не могла в нас устроиться, ей было неудобно. Она даже боялась делиться дальше, на следующих сучек.