Дорога из трупов - Дмитрий Казаков

Брежен понял, что что-то здесь не так.

– Эй, мужик, помоги нам! – воскликнул один из гномов, и в голосе его прозвучала паника. – Мы просто шли мимо! А она загнала нас сюда и требует чего-то! Чего-то… чего-то… э, страшного!

– Неправда! – завопила дамочка, наступая на гномов. – Вы – мерзкие похотливые типы, и вы решили отведать моего юного сочного тела!

Вставная челюсть Брежена со стуком выпала изо рта.

– О, пшоклятие, – забормотал он, поднимая ее и звеня медалями. – Фы фто, ш с ума вше пофходили?

Дамочка, тряхнув вороньим гнездом на голове и раскинув руки, бросилась на гномов. Те в последний момент проскочили под ее конечностями и обратились в бегство. Топот тяжелых сапог затих вдалеке.

Гномы не отличаются умением быстро бегать, но эти двое побили все рекорды.

– Ах ты, демоны их раздери! – с разочарованием воскликнула дамочка и обратила на Брежена гневный взгляд. – Это из-за тебя они удрали! Надо было хватать их и держать! Гнусных насильников… Или… – Тут она прищурилась, и старый герой ощутил внезапное дежавю. Точно так же на него смотрело одно из давно побежденных чудовищ, то ли Жуткая Птица-Гарпия, то ли Человекоядный Арбуз. Кто именно, Брежен давно забыл, запомнил лишь ощущение. – Или ты тоже хочешь отведать моего юного сочного тела? Негодяй!

Она двинулась к нему, корча рожи и судорожно потрясая одеждой.

Брежен подумал, что в данном случае есть один способ достойно выйти из сложившейся ситуации.

И впервые за долгую геройскую карьеру обратился в бегство.

* * *

Зал совещаний по форме напоминал половинку хоккейной шайбы и занимал ровно пятьдесят процентов одного из многочисленных этажей Останкинской башни. Тут имелось множество мягких кресел пенсионного возраста, небольшая трибуна и толстый слой пыли на полу.

Прежний мэр не сильно любил совещаться и при необходимости делал это в своем кабинете.

Сейчас пыль серыми клубами летала в воздухе, а пробиравшиеся через них «лучшие» горожане спотыкались и чихали:

– Апчхи! Кто тут?

– Это я! А ты, эльфийское отродье, не тычь в меня пальцем!

– Молчи, брат обезьяны!

– Апчхи!

– Он забрызгал мне шлем! Можно, я отрублю ему ноги?

– Нельзя. Это выползень, у него ног нет.

– Апчхи… бум-бум-бум…

Из ноздрей Лежащего-в-Дубраве полетели мелкие камешки, забарабанили по спинам и головам.

– Это нападение! – Серх Локон вскинул дубину. – Проклятые заговорщики! А… а… апчхи!

Собственный чих швырнул его на стену.

– Спокойнее, господа, – проговорил Форн Фекалин, решивший, что пора навести хоть какой-то порядок. – Рассаживайтесь. Вы…

– Ты наступил мне на ногу! Как ты посмел?! – Скрипучий голос ректора Магического Университета ввинчивался в уши, точно шершавое сверло.

– И наступлю еще, – ответил верховный жрец Бевса-Патера. – Богомерзкий противный колдун…

Оппоненты чихнули одновременно и исчезли в клубах пыли.

– Господа! Одумайтесь! Хватит! – воззвал Форн Фекалин, но его, похоже, никто не слушал.

Из серых облаков донесся треск и недовольный рев:

– Ты негодяй! Ты встал у меня на пути! Я оторву тебе голову!

– Это кресло, идиот, – сказал кто-то. – Интересно, как ты оторвешь ему голову? Глупый тролль!

– Кто испортил воздух? – Новый голос отдавал истерикой. – И что это за ку… Ой, прошу прощения.

Выползня, конечно, можно назвать «кучей дерьма», тем более что представители этой расы эволюционировали как раз из груды отбросов. Но только в том случае, если вы твердо решили, что ваша жизнь вам больше не нужна.

Пыль тем временем несколько осела, и глазам стоявшего за трибуной Форна Фекалина предстала живописная картина. На левом фланге в креслах сидели гномьи старейшины, причем сидели только двое, а третий лежал, свернувшись в клубочек, и громогласно храпел.

Рядом, но всем видом показывая, что он сам по себе, располагался эльф.

Центр композиции образовывал тролль с обломками кресла в лапищах. Из-за каменной задницы выглядывал трясущийся Потом Вытек. По соседству располагался Толстый Маззи, похожий на покрытую черной слизью скалу, и Тощий Брык, севший сразу на два кресла.

Справа находилось цветастое пятно, составленное из ярких одежд и головных уборов жрецов. С той стороны доносилось ядовитое завистливое бурчание, а также аромат храмовых курений.

Серх Локон, на лице которого застыла мина отвращения, сидел в стороне. Еще более в стороне, чуть ли не на подоконнике, располагался Вейл Фукотан.

Но всех обскакал Глав Рыбс, чье кресло преспокойненько стояло на потолке. Сам ректор сидел в нем безмятежный, точно снулый лещ, и белоснежная мантия его ниспадала вверх красивыми складками.

– Очень хорошо, – сказал Форн Фекалин. – Я думаю, никто не будет против, если мы все же начнем? А?

«Они проиграли, – подумал он, – в тот момент, когда отдали мне инициативу. Дали мне возможность направлять их, вести, как овец. И забыли о том, что выигрывает всегда организатор выборов».

– Начнем, – сказал Серх Локон. – Только я не понимаю, зачем сюда пригласили этих всяких…

И он взглядом выразил то, что думает о тех, кто людьми не является.

– А ты и не можешь понять, – зло пробулькал Толстый Маззи, – поскольку у тебя нет мозгов.

Гномы захихикали, даже эльф улыбнулся уголком рта.

Форн Фекалин остался спокоен, но мысли его завертелись вокруг котлов с кипящим маслом, темных подвалов, где хранятся всякие штуки из ремней и кусков прочной древесины, а также очень острых ножей.

Когда он придет к власти в Ква-Ква, а случится это довольно скоро, генерал «Чистого Города» обязательно познакомится со всеми этими вещами. И остальные лигисты – тоже.

Тем временем склока меж «достойнейших горожан» набирала силу. Жрецы хором обвиняли ректора МУ в атеизме, а тот презрительно поглядывал на них с потолка и хитро вопрошал: «А вы сами верите в своих богов?» Толстый Маззи и не менее толстый Тощий Брык толкались животами, повторяя «А ты кто такой?» Гномьи старейшины потрезвее орали на эльфа. Тролль беспокойно вертел головой, выбирая, на кого наступить первым.

«Орите-орите, – подумал Форн Фекалин. – Скоро вы устанете, и к вам вернется способность слушать. Но ненависть друг к другу никуда не исчезнет. И именно на ее волне я поднимусь туда, куда хочу… – Тут ход размышлений прервало то, что градус дискуссии резко повысился. – Так, это лишнее».

Он махнул рукой, и двое стоявших у двери стражников двинулись к Серху Локону, замахнувшемуся дубиной на выползня.

– Стоять! – рявкнул Форн Фекалин так, что команда проникла даже в источенный норами безумия мозг генерала «Чистого Города».