Убийство в третьей степени - Галина Ивановна Лапаева

сам хозяин стар уже, чтобы так долго испытывать его терпение, – Игорь шел к Денисову и по дороге говорил ему все это.

– Как не успели? А что еще тут смотреть? По-моему, вы проверили не то что каждый метр, а каждый сантиметр. Что еще тут можно смотреть?

– Вы извините, но нам виднее, если говорим, что не все, значит не все.

– Ну, как хотите, – вдруг, совершенно уступчиво, согласился Денисов, – только с утра мне надо в офис. Это всего на часок. Давайте часам к десяти подъезжайте, я буду уже дома. А сейчас извините, я пойду. Володя, проводи гостей, – обратился он к одному из охранников. В это время из дома вышла женщина средних лет и попрощалась с Денисовым. Видно, это была или домработница или кухарка. Стас вышел вслед за ней за ворота и, извинившись, попросил ее задержаться на несколько минут.

– Как Вас зовут? – спросил он.

– Валентина Васильевна, – вежливо ответила женщина, – что Вам надо?

– Не могли бы мы поговорить?

– О чем?

– О Вашем хозяине. Вы ведь служите здесь?

– Да, я работаю у Максима Петровича домработницей, но говорить о нем я не хочу, – все это она проговорила очень громко, чтобы слышал охранник, провожавший их за ворота, – и очень тихо, только для Стаса, – я буду ждать Вас за поворотом. – Она быстро пошла по дороге в сторону станции. Стас оглянулся на охранника, тот злорадно ухмыляясь, закрывал дверь. Игорь усадил в свою машину деда Игната со снохой, к Стасу в машину сели его помощники. Игорь отправился влево от Денисовского дворца, в сторону деревни Кузькино, а Стас поехал догонять Валентину Васильевну.

   Игорь остановил машину возле дедовского домика, открыл дверцы и помог выбраться из машины своим помощникам.

– Спасибо вам большое, извините, что так долго задержали. Мы даже сами не ожидали, что там такое большое поместье. Матрена, ваша коровка Вас заждалась, бегите к ней. И ты дед Игнат, иди, отдыхай, спасибо тебе. – Игорь развернулся и хотел идти к машине, но дед уцепил его за рукав.

– Постой, сынок, сядь-ка, что скажу. Когда мы с Матреной сидели в беседке, она захотела по нужде, ушла, а я будто спал, хоть и не спал я вовсе. Дык этот лигарх тихонечко так говорит своему церберу, мол, а вдруг найдут, а тот ему, не беспокойся Максим Петрович, не найдут. Об чем речь шла, не знаю, может, боялся, что оружие найдете, а может еще чего. Только не бросайте, ищите, чего-нибудь да найдете. Как видно, незаконное чего-то прячуть, иначе речь бы не вели. – Дед, хитро прищурившись, глядел на Игоря. – Понял, сынок?

– Понял, спасибо, дед, – теперь уж точно надо искать. И искать до тех пор, пока не найдем.

– А завтрева возьмешь меня?

– Нет, дед, нельзя тебя мучить больше.

– Как это нельзя мучить? Да не мука это, я должен помочь государству. Ты думаешь, я устал и уснул? Нет, милок, я нарочно притворился спящим, все ждал, когда кто-нибудь чяво-нибудь скажеть, считая меня спящим, а Матрену глупой. Я слышал еще когда только пришли в дом, как один охранник спросил лигарха, где вы таких лохов в понятые нашли. Ну, думаю, раз я лох, так пусть так и думают. Нет, сынок, ты завтрева обязательно за мной приезжай. Хорошо?

– Ну, спасибо тебе, дед. Я обязательно за тобой приеду, лучшего понятого мне не найти. До свиданья, спокойной тебе ночи.

   Стас догнал Валентину Васильевну уже за поворотом, посадил ее в машину и повез ее на станцию. А по дороге они поговорили.

– Что Вы хотели у меня спросить?

– Валентина Васильевна, скажите, Вы давно работаете у Денисова?

– Да с тех пор, как дом начал строиться. Сначала я готовила еду строителям. Вообще-то готовлю я не очень хорошо, да как-то и не люблю этого дела. Но Максим Петрович сказал, что рабочий люд не привередлив, как сготовлю, так и сготовлю, ни кто претензий предъявлять не будет, а еще спасибо должны сказать.

– Вы готовили рабочим только обеды?

– Нет, я готовила четыре раза в день.

– А почему четыре? Разве рабочие жили тут, домой не уходили вечером?

– Нет, Максим Петрович нанял не русских, тут и таджики работали и туркмены, были и узбеки с казахами. Много было рабочих и все иностранцы. Им же все равно где жить, а тут все-таки еда и заработок. Сначала строили забор, а жили в палатках.

– Так, когда же стройка-то началась. Мы узнали, что, как будто еще в апреле, ведь еще холодно было жить в палатках.

– Да, стройка началась в апреле, сначала притащили строительный вагончик, все там и спали, там стояли обогреватели, линия то электрическая тут проходит, кинули переноски, подключились к столбу. И я готовила на электроплитах, таких маленьких, сложно было, готовить-то приходилось огромные кастрюли.

– Так сколько же было всего рабочих?

– Ой, не знаю, много. Я так думаю, что человек семьдесят было. Хоть мне и говорили, что сорок, но готовить приходилось на все семьдесят.

– А Вы, что же, сами не кормили рабочих?

– Нет, я только готовила и мыла посуду. Вот по посуде я и судила, что человек семьдесят было. Ели не в раз. Обеды забирали мужчины, уносили, потом приносили грязные тарелки, я быстро мыла и они снова забирали ведра с едой и чистые тарелки. Для кухни специально была построена времянка, я только в ней и находилась, больше никуда мне ходить было не велено. Объясняли, что это опасно, мол техника, краны.

– А продукты кто закупал? Ведь на такое количество человек продуктов много надо было.

– Я продукты не покупала, за продуктами закреплены были тоже двое мужчин, один из них русский. Я поняла так, что специально, ведь с деньгами надо было иметь дело, считать, записывать все, потом отчитываться перед хозяином.

– А хозяин часто тут бывал?

– Бывал, не каждый день, но бывал часто. Примерно через день.

– А как кормили строителей? Хорошо или как придется?

– Нет, не как придется, кормили хорошо. Каждый день мясо. Первое с мясом и второе мясное, и рыба бывала и молочное, сметана и масло. Овощи свежие всегда были, каждый день. Эти двое мужчин закупали все это в соседней деревне. И в город ездили за продуктами на машине. Но их всегда сопровождал охранник. Все-таки, продуктов каждый день покупали много и денег естественно им много давали, а может, деньги были у охранника, я не знаю. Не интересовалась. Знаю только то, что сама видела и слышала. Когда тепло стало, вагончик утащили, поставили несколько больших палаток, вот там