Молотодержец - Грэм Макнилл

В последний миг Зигмар заметил опасность и отпрянул, а затем пошатываясь отступил, стремясь возможно больше увеличить разделяющее их с противником расстояние. Вновь черный топор попытался его достать, и Зигмар упал, успев всадить боек Гхал-мараза в живот Кровавому Клыку.

Ударив громадного орка, молот высвободил могущественные энергии, найдя достойную мишень. Кровавый Клык отшатнулся от Зигмара, и раскаленные уголья орочьих глаз загорелись уважением к столь мощному противнику.

Враги атаковали друг друга, в сполохах зеленого и голубого огня с лязгом схлестнулись топор и молот. Преимущество Кровавого Клыка было в силе, но Зигмар был быстрее и успевал нанести орку больше ударов.

Бой продолжался. Зигмар понимал, что силы его на исходе, тогда как Кровавый Клык только начал сражаться. Орки скандировали все громче, но и боевые кличи воинов армии Зигмара приближались.

Снова враг попытался его сразить, и Зигмар обрушил на обсидиановое лезвие топора свой молот, затем сократил дистанцию, развернулся и ударом снизу нанес удар в челюсть Кровавому Клыку.

Голова вражеского предводителя откинулась назад, но не успел Зигмар отскочить, как орк вцепился в его плечо с такой силой, что хрустнули кости. Кровавый Клык тяжело повалился навзничь и увлек за собой Зигмара, силящегося отделаться от хватки врага.

Кровавый Клык выпустил топор и схватил Зигмара за голову.

Зигмар выронил Гхал-мараз и ухватил врага за запястья. Напряглись мускулы на руках, противостоя страшной силе, грозящей раздавить его череп.

Зигмар изо всех сил пытался оторвать от себя лапы монстра.

Король унберогенов встретился взглядом с мощным вождем, его разноцветные глаза без страха взглянули в сверкающие красные раскаленные угли глаз Кровавого Клыка.

— Ты… Никогда… Не… Победишь!.. — прорычал Зигмар. Холодной и неумолимой яростью нарастала в нем сила зимней бури.

Дюйм за дюймом все дальше и дальше отводил он лапы Кровавого Клыка от своей головы и с наслаждением читал во взгляде противника удивление и страх. Именно зажегшийся в глазах врага страх заставил Зигмара сделать рывок и с возросшей силой еще дальше развести лапы противника.

Зигмар победоносно усмехнулся и лбом ударил в звериную морду противника. Из поросячьего носа орка хлынула кровь, и он взревел от досады. Понимая, что голыми руками с Зигмаром не совладать, Кровавый Клык оторвал лапы, решив действовать топором.

Именно этого и ждал Зигмар.

Он опередил орка, взмахнул Гхал-маразом и со всей силы впечатал семейную реликвию гномов в морду Кровавого Клыка.

Череп вражеского военачальника рассыпался на обломки костей, ошметки плоти и мозга. Из молота вырвалась вспышка света, Зигмара отшвырнуло прочь, а труп Кровавого Клыка разнесло в клочья мощнейшими разрядами древнего оружия гномов.

Ослепленный, Зигмар моргнул и прочел ужас на физиономиях окружающих его орков.

Зигмар попытался встать, но после такого трудного поединка силы его исчерпались, руки и ноги дрожали. Он опустился и попытался нашарить хоть какое-то оружие, чтобы сражаться с этими орками, но поблизости валялись лишь обломки мечей и копий.

Широкоплечий орк в черном железном шлеме протянул руку к топору погибшего военачальника, но тут стрела с белым древком попала прямо в прорезь его шлема. Вот уже целый шквал стрел обрушился на орков, а следом прогремели победные крики.

Зигмар поднял взор к синему небу, и из его глаз потекли благодарные слезы: мимо него навстречу обескураженным оркам неслись воины его армии. Неистовые воительницы азоборнов с пронзительными воплями кинулись на врагов вместе с унберогенами, черузенами, талеутенами и мерогенами. Берсерки-тюринги под предводительством короля Отвина бросились на вражеские ряды, а за ними и меноготы. Конники отряда Вороновых шлемов жаждали отомстить за гибель Марбада и яростно крушили зеленокожих, а лучники бригундов несли в их ряды гибель смертоносными стрелами.

Король Вольфила громадным палашом с плетеной рукоятью прорубал в орочьем войске широкую просеку, а его воины с яростными воплями не отставали от своего короля.

После гибели предводителя пошатнулась храбрость и решительность орков, а перед лицом новой напасти и нежданного нападения они в считаные мгновения запаниковали и побежали.

Рядом с Зигмаром остановился конь. Лицо Альвгейра было хмурым.

— О боги, Зигмар! — рявкнул маршал Рейка. — Большего безумства я в жизни не видал!

К тому времени, когда последних зеленокожих прогнали с поля боя, стало уже темнеть. С гибелью Урглука Кровавый Клык иссякла сила, которая связывала орочьи племена воедино, и они рассыпались, подобно скверно выкованному железу. Сила воли предводителя больше не подчиняла их себе, а потому тут же прорвалась застарелая ревность. Даже в бегстве умудрялись они бросаться друг на друга с окровавленными топорами и мечами.

Уставшие воины армии Зигмара преследовали орков, пока окончательно не выдохлись. Тысячи зеленокожих погибли под копытами преследующей кавалерии. Остатки вражеской армии пытались поскорее убраться с перевала и удрать в восточные пустоши. Дальнейшей погоне помешали темнота и полное изнеможение преследователей.

Осознание великой победы пришло не сразу. Много людей погибло, и еще многих ждала смерть от ран, но, когда всадники вернулись в лагерь, послышались первые песни и смех, и оставшиеся в живых вздохнули с облегчением.

Доставили фургоны с элем, и Зигмар видел, как, подобно взлетающим от костра искрам, у воинов поднимается настроение. Эту ночь победы люди и гномы праздновали вместе, болтали и пили как братья, рассказывали о храбрости и деяниях героев.

Еще предстояло оплакать погибших. Но эта ночь принадлежала живым.

Люди дышали победой, и не было лучше воздуха. Они пили эль и знали, что вкуснее напитка им пробовать не доводилось никогда. И сидели с друзьями, что станут для них дороже всех.

Лунный свет заливал поле брани, и Зигмар улыбнулся, чувствуя пролетевшее по горам дыхание мира. А люди сообща выиграли первую великую битву. Но впереди их ждут новые сражения и враги, которых предстоит побороть.

Трупы орков оставили воронью, а павших воинов армии Зигмара перенесли на большие погребальные костры, разложенные возле разрушенной сторожевой башни. По воину от каждого племени вышли вперед и зажгли хворост, а когда пламя лизнуло умерших и перенесло их в чертоги Ульрика, перевал огласился воем горных волков.

Когда почтили погибших воинов, короли племен торжественной процессией проследовали к последней оставшейся пирамиде с носилками из золотых щитов, на которых покоился король Марбад.

К погребальному костру короля эндалов несли Отвин Тюрингский, Кругар Талеутенский, Алойзис Черузенский, Сигурд Бригундский, Фрейя Азоборнская и Альдред, сын Марбада.

Следом за погибшим королем шел Зигмар, и вместе с ним — Вольфила Удозский, Генрот Мерогенский, Адельхард Остготский и Марк Меноготский. Каждый из королей нес золотой щит. Все молча провожали брата-короля к месту его последнего упокоения, ни единое слово не потревожило торжественность последнего пути Марбада.