Тимереки - Лаванда Риз

Лайза вздохнула, обнимая себя за продрогшие плечи.

– В глубине души я бы хотела в это верить, но в жизни я насмотрелась и наслушалась других историй. Где только боль, безысходность, ненависть, опустошение и презрение.

– Я знаю, – слабо улыбнулся Аядар.

– Ну да, конечно. Теперь ты все про меня знаешь. Чёрт возьми, как жаль, что ты и я, мы не можем быть вместе. Мне так спокойно с тобой, так надежно. Не знаю, откуда взялось это ощущение. Ты для меня как что-то родное, воспоминание из детства, как тепло домашнего очага. Странно, ты навеял на меня воспоминания о спрятанных глубоко-глубоко мечтах и надеждах. Мне как маленькой девочке захотелось найти в тебе утешение. Глупо, правда?

– Нет, все правильно. Я натолкнул тебя на верный путь, дал свет твоим мечтам. Ведь надежда умирает последней. Твоя душа уже так долго нуждается в любви, поэтому и ищет утешения. Но ты все же отыщешь свою любовь. А с тобой мы останемся друзьями. Я буду помнить о тебе, а ты, я уверен, никогда не забудешь обо мне.

– Будем надеяться, что у нас все получится. Кажется, я начинаю чувствовать приближение опасности. Поверь, с моей профессией у меня на такие вещи выработался особый нюх.

– Не бойся. На самом деле мы не одни, – спокойно произнес Аядар, своей уверенностью послабляя её страхи.

– Аядар! Аядар! – в небольшую передвижную лабораторию ввалился Джиджи. Он застал там Аядара с профессором Магди, который изучал пробы воды. – Пойдем скорее, машина уходит в город. Ты же хотел поехать со мной!

Когда они смогли, наконец, остаться одни, оторвавшись на небольшое расстояние от остальной группы людей, Джиджи, тихо проговорил, бросая по сторонам подозрительные взгляды:

– Он клюнул! Сегодня в нашем лагере заметили незнакомца, он расспрашивал о тебе, наводил справки. Это точно человек Вонга!

– Пусть так, давно пора! – с облегчением вздыхая, ответил Аядар, кладя руку на его плечо.

Джиджи привез его в переполненный больничный госпиталь. Больные, группами лежали прямо на полу, кое-как умостившись на тощих матрасах. Перегородками между ними служили обычные висевшие на веревках застиранные серые простыни.

Аядар медленно шел за медсестрой и Джиджи между рядами тысячи несчастных. В тусклых глазах людей он уже не видел надежды – они были пусты. Боль и непрекращающиеся муки, страдание, которое рвалось наружу – вот что сквозило во взглядах этих умирающих людей. Они устало провожали их глазами, терпеливо ожидая своего конца. Умирающие не роптали и не плакали, были слышны лишь слабые стоны-хрипы и шепот медперсонала. Здесь привыкли к смерти. Африканцы принимали её уже как должное и умирали стойко.

Молодой тимерек непроизвольно задержался возле маленького мальчика. Маленькому африканцу было где-то около восьми лет. Его иссохшее от болезни тело, разъедаемое открытыми язвами, занимало лишь треть узкого матраса. Он тяжело дышал, слегка подрагивая то ли от боли, то ли от кишащих на его теле мух. Аядар опустился около него на колени и содрогнулся, глядя на мучения ни в чём не повинного ребенка. В его влажных лиловых глазах отразилось глубокое сострадание и отчаяние. Аядар не выдержал и снял очки. Мальчик спокойно, без удивления посмотрел на него и слабо улыбнулся. Аядар взял его за худенькую ручку и тихо проговорил, склонившись над ним как можно ниже:

– Я обещаю тебе, что это скоро прекратится. Зло, сеющее смерть отвернётся от вашего народа, и дети больше не будут умирать в таких страшных муках. Прикоснись к этому, тебя уже зовут на том берегу, где нет тьмы, боли и страха, – Аядар достал из-за пояса свой рог и протянул его мальчику. Он вложил рог в его слабеющую ладошку и сжал её своими пальцами. Мальчик глубоко вздохнул, склонил голову набок и блаженно закрыл измученные глаза. Казалось, что он просто уснул.

– Что ты здесь делаешь? – Джиджи тронул его за плечо, через какое-то время.

– Я помог ему безболезненно перейти в другой мир, в мир ушедших душ, – приглушенно ответил Аядар, все ещё продолжая сжимать остывающую ладонь ребёнка.

– Пойдем, их здесь тысячи. К сожалению, мы не сможем помочь всем. Я поговорил с главным врачом. Мои подозрения оправдались. Эпидемия продолжает распространяться с колоссальной скоростью. Вода источник жизни на этой земле, но здесь она приносит смерть! – мрачно проговорил Джиджи.

Всю обратную дорогу, Аядар ехал молча. Увиденное в госпитале потрясло его. Ещё никогда он не видел столько несчастных, обреченных на муки людей. Его сердце обливалось кровью и пылало гневом. Затянувшееся ожидание раздражало его. Хотелось что-то немедленно предпринять, как-то действовать, броситься в бой, остановить этот кошмар. Джиджи иногда бросал на него короткие взгляды, а когда они шли к его палатке, проговорил:

– Когда-то мои глаза вот так же пылали, и рвалась душа. Но чтобы я не делал – я не мог остановить гибель моего народа. У меня на руках умерла моя жена, а потом и мои дети. Не знаю, почему эта чума не забрала и меня?! Я так хотел умереть вместе с ними. Специально рвался в очаги заражения, оказывая посильную помощь ещё живым людям. Но я был словно заговоренный. Видно мне нужно было дожить до того дня, когда я собственными глазами увижу свет надежды. Я верю в тебя, Аядар. Сегодня в твоих глазах, когда ты сидел возле умирающего мальчика, я увидел необыкновенный свет, источающий столько веры и столько силы. Такого взгляда не увидишь у людей нашего мира. Я вдруг понял, насколько мы увязли в этом беспросветном болоте ужаса и насколько ты близок к истокам мироздания. Ты принёс нам искру, которая должна взорвать эту пороховую бочку!

– Нам пора зажечь фитиль, – тихо ответил Аядар, опустив голову.

Он появился на следующий день, в полдень. Не спеша, подойдя сзади, белый мужчина тихо обратился к Аядару:

– Вы смелый мексиканец, раз прибыли сюда играть со смертью в прятки! – проговорил он.

– Есть вещи, которых я точно не боюсь, – вальяжно растягивая слова, ответил Аядар, – Смерть – одна из них. Кто вы и что вам угодно?

– Скажем так, я посыльный тонкого ценителя искусств. Очень богатого и требовательного коллекционера. Мы случайно узнали, что у вас есть редкая вещица. Если она заслуживает внимания, мой хозяин может предложить вам большие деньги.

Аядар посмотрел сквозь очки на наглое, не обремененное моралью лицо незнакомца:

– А кто вам сказал, что я продаю её? И откуда такой интерес к моей скромной персоне?

– Интерес вполне очевиден – мой хозяин азартен, когда речь заходит о любопытных находках. Кто знает, может, его заинтересует ваша безделушка, и он назовет сумму, от которой глупо будет отказываться! – ухмыляясь на левую сторону, проговорил незнакомец.

– Не думаю, что ваш хозяин знает, о каком сокровище идет речь, и вряд ли он сможет здраво оценить это грандиозное открытие, – усмехнулся в свою очередь Аядар.

– Так мы договорились? Составите нам компанию? Уверяю, путешествие будет не слишком утомительным!

– Я могу узнать имя этого вашего ценителя? – с наигранным любопытством задал вопрос Аядар.