Тимереки - Лаванда Риз

– Тебе придётся пожалеть себя. Потому что ты как-то сказала, что тебе жаль ту девушку, которая захочет покорить моё сердце. Сейчас я даже сам боюсь заглянуть в своё сердце, чтобы разобраться в своих чувствах к тебе, потому что мне страшно, что моего сердца там уже нет. Я боюсь думать об этом, чтобы у меня были силы уйти. И я обязательно вернусь, чтобы продолжить это объяснение.

Майя кивнула, опуская влажные глаза.

– А сейчас мне нужно идти. … Я зайду, попрощаюсь с мамой и отправлюсь прямо к Фанфарасу. Тогда до встречи, Майя, – Аядар в смятении поднялся, пытаясь больше не смотреть в эти глубокие и волнующие глаза.

Он стремительно вошел в спальню матери, склонился над лежащей Кей и поцеловал её в висок, нежно погладив по голове:

– Жди меня, мама. И не бойся за меня. Я знаю, ты очень любишь меня, поэтому в сердце всё равно благословишь. – Сказав это, Аядар подмигнул сестре и так же стремительно вышел, услышав уже за спиной, как разрыдалась мать.

Миновав Майю, не говоря больше ни слова, Аядар вышел на улицу, пройдя несколько метров, остановился, не в силах больше справиться с собой. Медленно обернувшись, он увидел стоявшую в дверях Майю. Она прижимала руки к груди, а её губы шептали: «Я буду ждать тебя». И тут проснулось сердце, и ноги сами понесли обратно. Подбежав к ней, он порывисто обнял девушку, прижимая её к себе.

– Сил уйти у меня уже нет. Но мне нужны силы, чтобы вернуться! – Аядар прильнул к её губам, словно это было всё, что ему было нужно в этой жизни. Прикоснувшись к ней, он испытал странное неописуемое наслаждение. Словно ударом молнии, всё его тело пронзило потоком неизведанной силы, сливая их в одно целое. Затаив дыхание, они упивались этим мгновением, уже ничуть не сомневаясь в своих чувствах. Любовь, счастливо улыбаясь, держала на ладони их бьющиеся в унисон сердца.

Запыхавшийся Мирадас, ворвался в дом:

– Аядар вернулся! Он только что пересёк грань и ступил на нашу землю!

– Далеко? – у Майи перехватило дыхание.

– В долине священных источников. Куда ты?!

Но Майя уже сорвалась с места, спеша к конюшне. А Мирадас сполз на пол, прижимаясь дрожащим телом к прохладной стене.

– Что, что, что такое? – трясущимися руками, Ялуна начала ощупывать брата, перепугано заглядывая ему в глаза.

– Ты не представляешь, как тяжело мне было вынести это бремя. Чувствуя и зная, что с ним происходит, мне постоянно приходилось скрывать от вас его физическую боль, пряча её в себе. Каждое его ранение, каждый рваный шрам я пропускал через себя. У меня внутри все словно исполосовано когтями оборотней!

На подкосившихся ногах, Ялуна опустилась рядом с Мирадасом.

– Он изувечен? А остальные?

– Он потерял лишь одного Гаса. Они ранены, но живы. Иди, найди маму. Скажи ей.

Услыхав топот копыт, Аядар решил, что первым его встретит Фанфарас. Опираясь на плечо Эймира, и добытый посох Мозгера, Аядар с трудом переступал огромные камни. Но показавшаяся лошадь не оставила сомнений.

Соскочив с коня, Майя бросилась к нему в объятья. Его губы дрогнули, шепча её имя. Зарывшись лицом в её сладко пахнущие волосы, он тяжело задышал от охватившего его счастья.

– Аядар, любимый мой, наконец, ты вернулся! Ты жив! Двадцать дней, целых двадцать дней я не могла заснуть, думая о тебе! Ничего, Рагнар вылечит тебя! Главное, что ты вернулся!

– Я ведь обещал тебе. Вернулся, потому что снова хотел увидеть твои глаза. … Как ты назвала меня?

– Любимый. С каждой минутой, с каждым днём эта любовь росла во мне. И если ты пропадёшь ещё куда-нибудь надолго, эта любовь во мне уже не поместиться и моё сердце разорвется! – счастливо сверкая глазами, ответила Майя, целуя его измученное лицо.

– Вот оказывается, какое оно счастье. Когда тебя, искалеченного, с ноющими ранами встречает любящая девушка, боль уходит, и ты полностью ощущаешь весь смысл жизни. … Я, наконец, понял, что не могу без тебя, Майя. Ты будешь моей женой?

– Она обязательно ею станет, если ты позволишь дотащить тебя до Ашварума, – проворчал Эймир, продолжая поддерживать брата.

– Конечно, – Майя улыбнулась сквозь слёзы. – Я стану твоей, видимо, для этого я пришла в этот мир.

Десяток единорогов, рысью мчались к израненным воинам. Подхватив на свои спины изнурённых мужчин, они осторожно повернули к Ашваруму.

– Он пытался закрывать собой каждого из нас. Гас погиб по глупости, запершись в башне со стаей оборотней. То, что я слышал о сражении с бандерлогами под чарами зла, это ничто по сравнению с этими лугару! – рассказывал Эймир, – Аядар смелый и сильный воин, каждый из нас проявил свои самые лучшие навыки. Легалоты дрались как львы. На каждого по десятку разъяренных монстров. Это было месиво из боли, страха и плоти. Жуткое место. А ведь они люди. Соратники Лукаша вовремя подоспели, мы отвоевали его провинцию, успели освободить его мать и сестру, в них едва тлела жизнь. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь забыть, то, что там увидел. Но знаю точно, больше желания вернуться туда у меня не возникнет. Тот мир не для нас. Лукаш вручил Аядару отвоеванный у чародея посох, говорят, он обладает необыкновенной силой, способной поворачивать реки вспять и воспламеняться воду.

Майя сидела возле спящего Аядара и улыбалась, тихо шепча слова благодарности. Во сне он сжимал её руку, словно боялся, что чары развеются, и она исчезнет. Только она уже знала, что этот мир стал её домом лишь потому, что здесь живет Аядар. Её любовь. Огромный мир внутри её сердца. В каком бы мире ты не находился, чудеса оживают тогда, когда в сердце приходит любовь.