Моя единственная - Ширли Басби

Войдя в комнату, Ален, прищурившись, оглядел старую мебель, блеклые занавески на окнах, огромную кровать и саркастически хмыкнул.

— Вот тебе и хваленое американское богатство! Боюсь, что твоя сестричка совершила не очень удачную сделку.

Еще неделю назад Франсуа либо с горячностью бросился бы на защиту сестры, либо стал еще более зло поносить американцев. Но за неделю изменилось очень многое.

— Хью и Микаэла не ожидали гостей, — сказал он спокойно. — Дом будет переоборудован. На то, чтобы привезти новую мебель и сделать ремонт, естественно, нужно время. — Он холодно взглянул на спутника. — Кстати, ты здесь только потому, что сам на этом настаивал. Если не нравится, можешь уехать.

Ален резко повернулся. В сузившихся черных глазах сверкнула угроза.

— О, какие мы смелые! — почти ласково прошептал он. — Ты не забыл, часом, что мы с тобой действовали заодно?

— Нет, не забыл. Но ты заблуждаешься, если полагаешь, что я соглашусь стать твоим сообщником в убийстве, — угрюмо сказал Франсуа.

— Не собираешься ли ты опять рассказывать мне об угрызениях совести? — хмыкнул Ален. — Не хочешь ли ты броситься на шею своему шурину и вымаливать его прощение? Наверное, думаешь, что он будет снисходителен к тебе как к брату своей жены?

— Так я не думал, — ответил помрачневший и будто сразу состарившийся Франсуа. — Но, клянусь, что бы ни случилось, я не стану стоять в стороне, наблюдая за тем, как ты совершишь здесь убийство.

— Ты надеешься остановить меня? — прошипел Ален, сжимая кулаки. — И ты посмеешь пойти против друга? Франсуа спокойно кивнул, не отводя взгляда. Искаженное злобой лицо Алена неожиданно разгладилось, и он улыбнулся своей знаменитой очаровательной улыбкой.

— Послушай, mon ami, — воскликнул он, обнимая молодого человека за плечи, — чего ты так испугался? Американец должен умереть. Ты же понимаешь, что это необходимо. Иначе я не смогу жениться на твоей сестре. Неужели ты забыл, что я всегда хотел стать ее мужем?

Франсуа, поморщившись, высвободился из объятий.

— А она не хотела стать твоей женой никогда! Ты забыл об этом? Я был совершенно не прав, пытаясь устроить ловушку, из которой у нее не было бы выхода, — произнес он, и в голосе его чувствовалось искреннее раскаяние. — Очень хорошо, что наши планы привели к такому неожиданному результату. В том, что в конце концов она вышла за Хью Ланкастера, есть что-то романтическое. Многие могут увидеть в этом перст судьбы. А потом, — Франсуа печально посмотрел на собеседника, — почему ты так уверен, что я и сейчас желаю видеть мужем Микаэлы тебя? Это совсем не так.

— Возможно. Но тогда ты, наверное, уже распорядился о перечислении той суммы, что задолжал мне, на мой банковский счет? — выпалил Ален.

— Нет, — гордо ответил Франсуа, поклонившись с изысканной вежливостью. — Но можете не беспокоиться о своих деньгах. Я собираюсь в самое ближайшее время обсудить этот вопрос с дядей. Дюпре всегда расплачивались по своим долгам, но не человеческой кровью. Вы получите свои деньги. А Хью, пожалуйста, оставьте в покое.

— А если не оставлю? — Красивое лицо Алена вновь исказил гнев. — Ты всерьез полагаешь, что сможешь остановить меня?

Франсуа задумался. А как действительно он сможет помешать своему бывшему другу? Пойти и рассказать обо всем Хью? Нет, сделать это он не сможет. Попытаться переубедить Хассона? В конце концов, поссорившись с ним, он ничего не добьется, лишь еще больше разозлит этого опасного человека.

— Ну неужели так необходимо убивать Хью? — более спокойно спросил он. — Деньги я тебе отдам. Даю слово. То, что Микаэла, став вдовой, согласится выйти за тебя замуж, вовсе не обязательно. Продолжать наши махинации в компании стало слишком опасно. Ты уже достаточно богат и в средствах не нуждаешься. Зачем идти на такое ужасное преступление? Ты что, просто не можешь остановиться? Тебе доставляет удовольствие причинять боль другим?

Несколько секунд Ален, сжав губы, молча смотрел ему в глаза, затем, взяв себя в руки, уселся на стоящий у стены обитый черной кожей стул.

— Может, ты и нрав, — произнес он как ни в чем не бывало. — Возможно, я так долго разрабатывал план убийства Хью, что уже сжился с ним и не вижу другого выхода.

— Ты найдешь его, — живо откликнулся молодой человек, веря и не веря, что ему удалось поколебать такого непреклонного и самоуверенного человека, как Ален.

— Я подумаю об этом, — лениво произнес тот, прикрывая глаза, чтобы не выдать бушующей внутри злости. Замерев в таком положении на несколько секунд, он незаметно наблюдал за озарившимся надеждой лицом Франсуа, затем улыбнулся и заговорил вновь:

— Что бы там ни было, а друга мне терять не хочется, тем более такого, который может стать еще и моим шурином. Да и то, что ты сказал, заслуживает внимания. Ведь ты мой самый близкий друг. Еще не хватало нам враждовать. — Он встал со стула и дружески похлопал молодого человека по спине. — Не надо тревожиться, mon ami. Смотри" веселее! Ты выиграл. Я изменяю свои планы: Хью Ланкастер не погибнет от моей руки. Даю слово!

Франсуа с готовностью кивнул. Очень хотелось верить в то, что ему действительно удалось убедить Хассона отказаться от страшных планов. Услышав его ответ, он немного успокоился и даже сумел улыбнуться. Но сомнения остались. Этот человек, как показывает гибель Этьена, жесток и коварен. И все-таки юноша выходил из комнаты в более приподнятом настроении, чем входил туда. Как бы там ни было, а он заставил Алена задуматься. Самое главное — тот обещал не убивать Хью. Франсуа мрачно усмехнулся. Получается, он сделал все, что мог. Но необходимо поговорить с Жаном и Хью и признаться в том, в чем виноват он сам.

* * *

Тяжелый груз секретов лежал на душе не только у Франсуа. Лизетт не давал покоя разговор-с Жаном прошлым вечером. Целый день она много раз давала себе слово, что вот прямо сейчас расскажет обо всем Джону, однако в последний момент что-то мешало. Набравшись храбрости, она поднимала глаза на жениха, но тут же представляла, с какой болью и гневом он посмотрит на нее, и решимость мгновенно испарялась. Все эти годы их разделяла ложь. Наконец они сумели преодолеть это. Неужели только затем, чтобы теперь вновь потерять друг друга уже из-за ее обмана?

Была вторая половина дня. Печальная Лизетт шла по дорожке сада. Занятая своими невеселыми мыслями, она не замечала ни приятной прохлады, ни красоты многочисленных цветов. Страшно даже представить, что будет с Джоном, когда он узнает обо всем. Но и жить с ним, храня тайну рождения Микаэлы, невозможно. Не отвернется ли он от женщины, которая за все это время так и не сказала, что у него есть ребенок? Не станет ли он презирать ту, которая лишила его радости общения с дочерью? Здраво рассуждая, Джон не должен винить ее за то, что она хранила эту тайну. То, что она считала его виновным во всем, исключало признание. Но вчера утром, когда обман, жертвой которого они стали, был разоблачен, она должна была сказать правду и о Микаэле. Теперь с каждым часом, даже с каждой минутой сделать это будет все труднее.