Концепция лжи - Алексей Бессонов

Леон помотал головой и, взяв из его рук полную рюмку, вбил ее в себя одним глотком.

– Наливай еще, – сказал он. – Пропади все пропадом… почему отец такой мрачный? Он решил, что все… что все это негативно отразится на нашем бизнесе?

Дед покачал головой и, сунув ему в руки бутылку, сел за свой старый письменный стол. Только сейчас Леон заметил, что у него мелко подрагивает левое веко.

– У нас будут новые контракты, – сказал дед, глядя куда-то в сторону. – Но боюсь, что теперь кое-кому опять придется заниматься политикой. Ты не хотел бы стать депутатом? Городским для начала?

– Ты сошел с ума?

– Боюсь, что с ума, мой дорогой, сошел именно ты. Я догадывался, что ваши игры дурно кончатся, но все же надеялся, что не так печально. В моем возрасте у человека остается совсем мало надежд – а я, видишь ли, полагал, что доживу свое в относительном покое. Я собирался перебираться в Крым, – дед помолчал, потом беззвучно рассмеялся чему-то, – но мой дорогой внучек сделал, оказывается, все от него зависящее, чтобы я не знал покоя еще лет десять.

– Это должно было произойти, дед, рано или поздно, но должно было.

– Конечно. Поэтому теперь ты станешь депутатом. И спрашивать, заметь, никто тебя не будет. Вот так.

В кабинет неожиданно заглянул отец.

– Леон, там что-то Пинкас звонил. Он спешил очень, но попросил, чтобы ты пока дома был. К двенадцати он заедет, понял?

– Понял, папа, – зевнул Леон и проследил, как тот закрывает дверь.

– Чего это он по ночам разъездился? – удивился дед. – Что у вас там случилось в самом деле? Ты что, умудрился подставить наших?

– Ничего я не умудрился, – хмуро отозвался Леон, выбираясь из кресла. – А Пинкас твой – сволочь, так и знай. Впрочем, скоро ты в этом убедишься воочию. Все, мне пора.

– Куда это? – Дед тяжело поднялся из кресла.

– Туда! – рявкнул Леон и указал пальцем на потолок. – Или я должен выбирать между смертью и мечтой? Все! Не ищите меня, я скоро позвоню.

– Откуда? – В глазах деда стоял ужас.

– Не волнуйся, с того света пока еще не звонил никто…

Прихватив с собой бутылку, Леон вихрем промчался в свою комнату и достал коннектер.

– Жасмин? – позвал он. – Наверное, за мной уже выехали…

Он застегнул пояс с кобурой, еще раз проверил крепление подаренной дедом сабли, потом раскрыл объемистый стенной сейф и вытащил оттуда свой табельный офицерский электромат – уезжая в Москву, он так и оставил его дома за явной ненадобностью, – и два магазина. Ругаясь, разодрал предохранительную упаковку свежей батареи и загнал ее в рукоять, потом воткнул магазин.

Внизу стоял отец.

– Надеюсь, ты не станешь останавливать меня, папа, – скривился Леон и повесил ремень электромата на правое плечо – пальцы сомкнулись на рукояти.

Отец попятился.

– Вот и хорошо, – констатировал Леон. – Не бойся, у меня все будет в порядке. Я вернусь героем в шрамах и с половиной задницы, но вы еще будете мной гордиться…

Он аккуратно захлопнул за собой дверь дома и быстро зашагал к задней калитке. Сабля колотила его по ноге, но сейчас Леон не замечал этого. Его интересовало одно – кто успеет раньше? Он вышел в слабо освещенный переулок, на который выходили зады еще нескольких богатых домов, и встал под давно облетевшей яблоней. Держа электормат наготове, он сделал пару глотков из дедовой бутылки и закурил. Ждать ему пришлось недолго.

Судя по звуку, к воротам подъехали сразу два автомобиля. Вот звонко клацнул электрический замок ворот. Леон посмотрел в небо. Сигарета догорала.

Леон продернул затвор электромата, затушил окурок и присел за яблоней на корточки. Со стороны ворот раздались шаги, слишком хорошо слышные в ночной тишине.

– Пан Макрицкий! – крикнул кто-то. – Выходите, нам нужно срочно поговорить!

– Сейчас, – прошептал Леон. – Поговорим.

– Он либо к озеру удрал, – донеслось до него, – либо как-то проскочил к перекрестку. Вызывайте Ахлупко, пусть перекрывает все вокруг. Не мог этот козел уйти далеко, даже с оружием.

Снова послышались шаги – шли два или человека. Они шли вдоль забора, и Леон знал, что сейчас эта публика вынырнет из-за угла. Ему почему-то стало смешно. Сейчас они налетят на поток крохотных пулек и начнут нелепо переламываться пополам…

За его спиной звонко хлопнуло, он мгновенно обернулся и увидел посреди переулка тускло светящийся желтоватый столб, который, истончаясь, терялся в темноте на высоте десятка метров. И тогда ему стало совсем весело.

– Пока, хлопцы! – крикнул он, выходя из-под яблони.

Трое мужчин с такими же как у него электроматами замерли возле забора, не в силах двинуться с места. Леон махнул им рукой и шагнул желтый свет, в глубине которого почему-то танцевали веселые искрящиеся пылинки.

Харьков – Санкт-Петербург, 1999–2005.