Завещание оборотня - Александр Петровский

– Тем не менее я действительно там работаю, хотя и не утверждаю, что именно там получаю основной финансовый доход. Так вот, в полицейском понимании экспертиза должна давать сведения о том, что происходило на самом деле, а не то, чего хочет заказчик экспертизы.

– Немного невнятно сформулировано, но я вас понял. Вы хотите знать, как обстоят дела в реальности, а не жаждете получить подтверждение своим предположениям.

– Совершенно верно, профессор. Именно поэтому я обратилась к вам. К человеку, которого называют убийцей мистики, и от упоминания имени которого у мистиков начинается нечто, напоминающее пляску святого Витта.

– Если не секрет, зачем вам это знание?

– Видите ли, профессор, я с детства увлечена мистикой. Разнообразные непонятные совпадения приводили меня в восторг.

– Леди Джоан, непонятные вам – ещё не означает мистические.

– Да, конечно. Но тем не менее мне это нравилось. И вот недавно… Впрочем, не стану пересказывать, это изложено в документе, который вы уже читали, а вы высоко цените своё время.

– Хочу ещё отметить, что для женщины вы очень компактно излагаете свои мысли. Позвольте выразить вам своё искреннее восхищение. Теперь несколько слов обо мне. Я отставной кембриджский профессор математики. Специализировался на математической логике. А моим хобби была история. Вам известно, что в двадцатом веке практически вся наука, включая психологию, экономику, филологию и медицину, поставлена на прочную математическую основу?

– Мне это не было известно, но я верю вам на слово.

– Я употребил слово «практически», потому что есть крайне малочисленные исключения. Одно из них – история. Полагаю, вы не станете оспаривать утверждение, что история считается наукой?

– Профессор, я не намерена вообще ничего оспаривать.

– И вот имеем ненормальную ситуацию – наука, не имеющая вообще никакого математического аппарата. Условно предмет исторической науки можно разбить на две части. Это исторические факты и связывающие их исторические закономерности.

– Мне почему-то кажется, что вы не так высоко цените своё время, как недавно говорили.

– Я уже подхожу к сути вопроса.

– Очень на это надеюсь.

– Так вот, для того чтобы проследить некую историческую закономерность, нужно сперва отобрать относящиеся к делу исторические факты и определить в них значимые признаки.

– Профессор, если хотите, чтобы я вас понимала, проиллюстрируйте свои утверждения примерами.

– Извольте, леди Джоан. На страны, обладающие ядерным оружием, ни разу за всю историю никто не нападал. Это закономерность?

– Так тут же всё очевидно! Если кто-нибудь посмеет…

– Вот именно, всё очевидно! А вот другая закономерность. Все мировые войны длились чётное количество лет. Что из этого следует?

– Не знаю, профессор.

– Так я вам скажу. Из этого не следует ничего. Потому что чётность не является значимым признаком.

– Я раньше думала, что история – это список дат.

– Очень распространённое заблуждение! Так вот, подытожим. Поскольку математический аппарат в истории отсутствует, отбор фактов, которые объединяют закономерности, производится практически произвольно. То, что в закономерность укладывается, принимается на ура, а что нет – ищется объяснение, почему эти факты рассматриваться не должны. Теперь перейдём непосредственно к предоставленному вами списку совпадений.

– Жду с нетерпением, профессор.

– Приведенные вами факты – тоже часть истории. И вы изыскали две закономерности, их объединяющие. Первая – это связь между жертвой и убийцей. Разумеется, связь нематериалистическая. Например, женщина по имени Леони убивает льва. Звучит впечатляюще. Второй случай – оборотень Джозеф, как вы уверены, убивает оборотня Хильду. Это уже неубедительно. Рассмотрим остальные случаи. Или хотя бы один. Лев убивает профессора Джастина Хэмптона. Что тут совпадает?

– Лев – людоед, и профессор тоже людоед.

– Надо же, я этого не заметил. Хорошо, продолжаем эту цепочку. Этот самый Хэмптон убивает Стивена. Что их связывает?

– Не знаю. Может, оборотень убивает сына оборотня?

– Это материалистическая связь. Наследники убивают друг друга. Не годится.

– Затрудняюсь сказать.

– Итак, мы имеем восемь убийств. В двух из них имеется символическая связь между убийцей и жертвой. Заметьте, вы берёте любую символическую связь, а не конкретную. И даже при этом в трёх четвертях случаев вы такой связи найти не можете.

– Давайте посмотрим вторую серию совпадений.

– Давайте. Вы утверждаете, что все значимые факты обязательно повторяются.

– Да, профессор.

– Смотрим. Охранник автостоянки убил военного пилота дубинкой. Дубинка как орудие убийства – значимый факт? А он не повторяется.

– Я бы сказала, что это факт незначимый.

– Хорошо. Тогда так. Бомба – значимый фактор?

– Да, несомненно! И она повторяется!

– Отлично. Самолёт взорвался. Это значимый факт?

– Он случайно взорвался! Этого не должно было произойти! Это результат грубейшей ошибки евреев!

– Ошибка евреев – значимый факт?

– Хорошо, пусть это будет исключением. Что ещё?

– Убийство в бассейне. Бассейн – значимая деталь?

– Нет!

– Как видите, все детали, которые не повторяются, вы объявляете незначимыми. Отсюда непосредственно логически следует, что все значимые детали повторяются. Ни к науке, ни к мистике отношения это не имеет.

– Профессор, вы действительно по отношению к мистике настоящий киллер.

– Я вас убедил, леди Джоан, что мистика тут не замешана?

– Нет, профессор. Ни в малейшей степени.

– Почему-то я даже не сомневался, что так и будет, – профессор тяжко вздохнул.

* * *

Двое людей, приближающихся к кабинету министра Мерлина, вызывали у охранника страх, причём страх не за министра, а за себя. Распознавать убийц входило в его профессиональные обязанности, а эти двое были несомненными убийцами и даже не пытались этого скрыть. Их сущность была очевидна не только телепату. Тем не менее служебный долг он частично выполнил.

– Министр занят, – проинформировал их охранник недрогнувшим голосом. – Я узнаю, примет он вас или нет.

– Не нужно узнавать, – посоветовал один из визитёров. – Примет, вне всякого сомнения. Мы в любом случае войдём. Пропустите.

Охранник сам не заметил, как сделал шаг в сторону, и визитёры проследовали в кабинет. Только сейчас он заметил, что одна из них женщина. Впрочем, пол вовсе не делал её менее опасной.